Георгий Полилов - Андрей Боголюбский

Торг оживлялся.

Молодые дружинники подошли к домику, где жили мать и сестра Фоки.

- Може, ещё с торга не вернулись?! - заметил Василько, когда товарищ его несколько раз нетерпеливо постучал кольцом калитки. - Пождём!

- Заспались долго! - сказал Фока и ударил рукояткою меча о дубовую доску калитки.

На этот раз стук был услышан. Кто-то порывисто подбежал к калитке и широко распахнул её перед дожидавшими.

- Матушка! - радостно воскликнул Фока и горячо обнял ещё нестарую видную женщину, стоявшую в проёме. - С товарищем пришёл тебя навестить!

- Будьте гостями дорогими, входите в горницу! Марина вам сейчас квасу холодного принесёт. Поди, за дорогу истомились?

Дружинники вошли в избу.

Молодая девушка, очень похожая на брата, приветствовала Фоку и пытливо взглянула на незнакомого юношу, пришедшего с ним. Скоро застенчивость её исчезла. Молодость общительна, и девушка весело повела разговор с обоими.

- Сказываешь ты, молодец, что нет у тебя ни роду ни племени. Будь ты мне братцем родимым, так же как и Фока! - приветливо сказала Марина Василько.

- Ой ли, сестрица названая! Обрадовала ты меня, сироту! - весело воскликнул дружинник. - Коли ты меня братом назвала, так пусть и матушка меня сыном своим считает!

Согласилась на это и Елена, мать Фоки. Весело провели полдня молодые люди, рассказывая новости киевские и вышгородские.

- У нашего князя веселье на дворе каждый день, - говорила Марина. - Бояре да дружинники пируют, мёд да брагу ковшами пьют.

- А у нас не то совсем, сестра! - ответил Фока. - Князь Андрей хмурым ходит. Забился в домовину ужом и сидит там.

- Скучает по вольной волюшке, по бранному полю. Не с кем силою переведаться, не о ком меч остёр притупить, - заметил Василько.

- Довольно, кажись, не мало повоевал, пусть вздохнёт! - отозвалась Марина.

- Ой, засиделись мы, Фока. Нам в сборную избу пора! Как бы старшой не осерчал?! - сказал Василько. - Простите пока, матушка и сестрица названые!

- Скорей опять к нам жалуйте! - с поклоном проводили за ворота гостей обе женщины.

Когда дружинники отправились домой в Вышгород, Киев ещё больше оживился.

По улицам и закоулкам его сновал народ.

На большом княжем дворе толкались дружинники. Од ни из них пробовали силу, боролись, били через положенное на землю кольцо тяжёлую свайку, гигант-варяг выправлял на толстом буйволовом ремне обоюдоострый нож, слышался смех, громкий разговор. У тына стояло несколько дружинников, они поздоровались с вышгородскими товарищами слегка презрительным тоном.

- Эй вы, вышгородцы, скажите своим, чтоб наших баб не забижали! - крикнул им вслед кто-то из киевлян.

Идти обратно было нелегко, солнце пекло, на степной дороге было пыльно и душно. Молодые люди почти у самого Вышгорода присели отдохнуть на траву.

- Коли мать и сестра твои, Фока, меня за родного признали, так давай мы с тобой побратаемся! - горячо сказал Василько.

- Согласен, братец названый! - отозвался черныш.

И они, обменявшись тельниками, крепко обняли друг друга.

В эту минуту со стороны Вышгорода долетел до них звон била.

- Никак, дружину князь сзывает! - воскликнул Фока. - Бежим скорей, побратим!

И оба дружинника побежали к княжему двору…

Сюда бежали уже все вышгородцы: звук била в неурочный час заставил всех бросить занятия и поспешить на призыв.

- Зачем созывает нас князь?.. Что случилось?.. Аль беда какая?.. Аль поход объявить нам хочет? Может, Ольговичи снова всколыхнулись?.. Аль половчанин поганый грозить вздумал? - раздавались тревожные голоса.

Собравшись перед княжеским крыльцом, толпа с нетерпением ждала выхода князя, надеясь услышать от него ответ.

Степенно вышел Андрей к народу, поклонился в пояс на три стороны и ровным голосом начал говорить:

- Народ православный, великое чудо случилось у нас!..

- Какое? Сказывай какое? Не томи, родимый! - заволновалась толпа.

- Сегодня поутру пришла ко мне игуменья монастыря девичьего и мне о чуде славном том всё рассказала…

Дружинники и народ пытливо прислушивались к словам князя.

- "Господине наш, не малые я годы проживаю здесь, в обители… Поверить мне ты должен, княже. Из давних пор в обитель нашу как некую великую святыню, из дальнего Царьграда привезли лик Богоматери Пречистой. Предание гласит, что писана икона та святым евангелистом Лукою". - "Я знаю образ сей, честная мать. Не раз я припадал пред ним в молитве жаркой!" - я инокине отвечал. Тогда она, в смущении и трепетом объята, приблизилась ко мне и тихо мне открыла тайну. "У солеи направо стоит икона Пречистой… Железными связями к стене она укреплена… Вот третью ночь, когда приходим мы во храм, чтоб править утреннюю службу, икону ту находим среди церкви… Пречистая незримо оставляет место у стены и на средину храма переходит". Объятый ужасом, её я слушал, не проронив ни слова. "И кажется нам, инокиням смиренным, что Пречистая покинуть наш храм желает, чтобы избрать себе другое место". Тут старица замолкла. Молчал и я… Столь дивное видение мне сердце взволновало. Не знал я, что и думать о чуде сем, и ужасался!

Князь умолк.

Поражённая его рассказом, толпа хранила молчание. Все дивились чуду и не могли его понять.

- Спросите сами старицу Евпраксию, она вам подтвердит всё сказанное мною! - промолвил Андрей после некоторого молчания.

Толпа стала медленно расходиться. Все рассуждали о только что слышанном и не знали, чему приписать подобное чудо.

- Владычица в обители у нас уж много лет! - заметил торговый гость Якун, старик с большой седою бородой. - Покойный родитель мне сказывал о том, как принесли Её святую икону из Царьграда к нам в Вышгород.

- Подумать надо только, ведь сам евангелист Лука писал на доске из кипариса… - проговорил богатый рыбак Варфоломей.

- Куда её нам отпустить? В какое место? Не в Киев ли? У них своих святынь довольно! - сказал кто-то из народа.

- Коль матушка Владычица изволит, киоту мы для Ней средь церкви учиним…

- Пускай попы молебны чаще служат…

- Ох, не к добру! - шамкала старуха. - То знаменье с небес, Господь шлёт за грехи нам кару.

- Ну, полно, старая! Господня милость к нам, - уверенно сказал Якун. - Возвысить Он наш Вышгород изволит.

Но тем не менее беспокойство всё возрастало. Каждый объяснял чудо по-своему. Не знали, что делать, что думать. Шумное село притихло… Какой-то страх заставил смолкнуть всё веселье. Все чего-то ждали, к чему-то готовились.

В хоромах князя находился он сам вместе с Михно и двумя боярами, Кучковичами, свояками ему по жене.

Минувшею ночью Андрей окончательно решил покинуть Вышгород и Южную Русь, чтобы перебраться в Ростово-Суздальскую землю.

- Ты верно задумал, брат! - сказал один из Кучковичей, Иван. - Тебя там любят, там будешь княжить ты, как истый князь.