Джон Джейкс - Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Около полуночи уже в депо Нью-Йорка «Гордость Хазардов» отцепили от филадельфийского поезда и перевели на путь в Провиденс. Вагон поставили сразу за грузовыми и багажными, первым в ряду пассажирских. Таким образом он оказался в середине состава.

Примерно в то же время на побережье Коннектикута, рядом с городком Уэст-Хейвен, некий стрелочник, только что основательно поскандаливший со своей подругой, решил залить горе хорошей порцией выпивки. В результате он выпил так много и так быстро, что забыл перевести стрелку после местного поезда на Нью-Йорк, который переходил с главного пути на боковой параллельный. Местный поезд стоял там, пропуская бостонский экспресс, а потом возвращался на главный.

Стрелочник, пошатываясь, шел в сторону Нью-Хейвена. Будь он человеком надежным и трезвым, он бы встревожился, заметив, что рычаг перевода стоит в неправильном положении. А значит, любой поезд, шедший из Нью-Йорка быстрее чем пять миль в час, неминуемо повернет на очень короткий боковой путь и врежется в стоящее в конце ограждение, за которым лежал глубокий овраг.

Констанция скользнула в объятия мужа. Конечно, для двоих здесь было тесновато, но свое спальное место ей ужасно не нравилось, к тому же там стало слишком одиноко, и она решила ненадолго перебраться вниз.

– Прежде чем я соглашусь на частые поездки в ночных поездах, – пробормотала она, уткнувшись в шею Джорджа, – пусть какой-нибудь гений изобретет спальные купе поудобнее.

– Но все равно здесь ведь уютно, да?

В то самое мгновение, когда он это произнес, поезд резко дернулся.

– Ты заметила? Кажется, нас перевели на другой путь.

Машинист восьмиколесного локомотива был в ужасе. Он слишком поздно заметил непереведенную стрелку. Паровоз неожиданно скользнул на боковой путь, и хотя машинист изо всех сил дернул сигнальный шнур, требуя помощи, он знал, что тормозные кондукторы просто не успеют повернуть их колеса и вовремя остановить поезд.

Впереди, в ярком свете масляных фар, показалось ограждение.

– Прыгай, Фред! – крикнул он кочегару, который уже шагнул на подножку.

Значит, вот как ему суждено закончить свои дни, подумал машинист. Имя в газетной заметке об очередной катастрофе. Их произошло уже столько, что политики и проповедники все чаще начинали твердить о прекращении строительства новых железных дорог.

Он снова дернул сигнальный шнур. Тот оборвался. В свете топки машинист увидел перетершийся конец веревки, и это было последнее, что он увидел. На скорости тридцать миль в час локомотив врезался в ограждение и, на ходу проломив его, словно гигантский снаряд, полетел в овраг, увлекая за собой весь поезд.

– Констанция, надо поднять детей. Что-то…

Джордж не успел договорить, но Констанция и без его слов поняла: случилось что-то ужасное. Вагон сильно дернулся, а потом начал медленно крениться влево.

У нее появилось странное ощущение, словно мир переворачивается с ног на голову. Стараясь не упасть, она с трудом попыталась пройти по внезапно наклонившемуся полу к двери в детское купе. Локомотив упал в дальнем конце оврага. За несколько секунд до оглушительного грохота Констанция поняла, что их вагон, а возможно, и весь состав сошел с рельсов.

Наконец ей удалось открыть дверь в смежное купе, и первое, что она увидела, была закопченная лампа, которую она оставила горящей. Весь вагон был сплошь из лакированного дерева. Они могли бы просто сгореть заживо, если бы сразу не разбились насмерть.

Констанции показалось, что их замедленный и даже какой-то вальяжный полет через пространство длился вечно. И вдруг с жутким лязгом разорвались сцепки. Шедший впереди грузовой вагон рухнул в овраг, и вагон Хазардов, перевернувшись, упал прямо на него. В локомотиве, который врезался в противоположный склон оврага, взорвался паровой котел, взметнув в небо громадное облако из горячего пара и металлических обломков, распустившееся в воздухе, как некий причудливый цветок безумного садовника.

Людские крики почти заглушали визг железа. «Гордость Хазардов» упал крышей вниз. Вагон второго класса, шедший сразу за ними, пронесся мимо и свалился в овраг рядом с грудой металла, на которой лежал вагон Хазардов. Констанция слышала, как кричат раненые – проводники багажных вагонов оказались зажатыми в самом низу.

– Уильям! Патриция! – воскликнула она. – Идите к маме. Держитесь за меня. Не бойтесь, с нами все будет хорошо.

Дети плакали. Как и десятки других пассажиров в остальных вагонах. Плач сливался в единый хор объятых ужасом людей, которые верили, что их услышат сквозь хруст ломавшегося дерева, звон битых стекол и громкий треск бушующего пламени. Где Джордж? Констанция была так напугана, что не заметила, когда он исчез. Наверное, он вышел из купе в коридор, решила она.

Лампы в вагоне не горели, но было светло от пожара. Констанция видела, как отсветы огня озаряют лицо Джорджа, когда он вернулся в купе, шагая по потолку, который теперь стал полом.

– Дай мне кого-нибудь из детей… – сказал Джордж, подойдя к ним.

Он протянул руки, и за его спиной Констанция увидела Стэнли. Он пробирался по коридору, одной рукой подталкивая перед собой Мод, а второй помогая Изабель, которая шла сзади с близнецами на руках.

Констанция передала Джорджу Уильяма, а сама, подхватив на руки Патрицию, перешагнула через высокий порог, образовавшийся из-за того, что вагон перевернулся. Она даже не осмеливалась прислушаться к крикам или к звукам разгоравшегося огня. Он уже вгрызался в стену вагона за ее спиной, она чувствовала его обжигающий жар.

– Иди, Джордж. Мы за тобой, все хорошо. – Свободной рукой Констанция приподняла подол ночной рубашки, чтобы не упасть, и следом за мужем вышла из купе.

Дым становился все более густым, она закашлялась. В одной стороне коридор был доверху завален обломками, в другой стояла Изабель, загораживая проход. Она вдруг совершенно потеряла над собой контроль и, вместо того чтобы идти дальше, опустила детей на пол и принялась истошно кричать, не двигаясь с места.

Дым стал красным, огонь уже пожирал вагон. Трехлетние близнецы плакали у ног матери, дергали ее, надеясь, что она их заметит. Но она не замечала.

– Надо как-то отодвинуть ее с дороги! – крикнула Констанция, передавая Патрицию мужу.

Джордж перехватил Уильяма одной рукой, а девочку вскинул на плечо. Констанция проскользнула мимо него, схватила Изабель за плечи и встряхнула. Когда это не помогло, Констанция дала ей пощечину. Изабель качнулась в сторону Стэнли, тот схватил ее за руки и потащил в красный дым.

– Лабан, Леви…

Констанция наклонилась к близнецам, а Джордж протиснулся мимо и пошел дальше по коридору. У Констанции оставалось не больше секунды – купе за ее спиной было уже охвачено пламенем. Языки огня вырывались из двери. Пухлые близнецы прижались к Констанции, а она пыталась справиться со страхом.