Джон Джейкс - Север и Юг. Великая сага. Книга 1

Фрэнсис посмотрел на него долгим горьким взглядом и поскакал дальше.

На том все и кончилось.

Постепенно Чарльз успокоился и перестал ждать нападения на Монт-Роял. Тем временем Орри нашел в большой отцовской библиотеке одну книгу по медицине, в которой вычитал, что все недавние симптомы, которые проявлялись у Мадлен, характерны для человека, внезапно прекратившего прием регулярных доз лауданума. Почему же тогда доктор, которого он приглашал, делал вид, что ничего не понимает? Вероятнее всего, предположил Орри, он был знаком с мужем Мадлен и просто не хотел впутываться в столь неприглядное семейное дело. Лучше показаться некомпетентным, чем нажить врага в лице Джастина Ламотта.

Скорее всего, решили в конце концов Орри и Мадлен, Джастин все эти месяцы втайне добавлял в еду жены настойку опия, чтобы притупить все ее чувства. Конечно же, проделать такое можно было только с молчаливого согласия слуг. Косвенные доказательства, как и ее чудесное преображение после бегства из дому, придавали уверенности этим предположениям. Однако наверняка утверждать они не могли.

По вечерам, после того как Чарльз, поужинав с ними, деликатно уходил, Орри и Мадлен с жаром обсуждали последние новости из Чарльстона. Правда, лишь немногие из них можно было считать достоверными. Как-то в «Меркури» напечатали, что гарнизон Андерсона вот-вот отведут, а на другой день оказывалось, что все это очередной слух. Так продолжалось до середины марта, пока Борегар усердно перестраивал батареи, чтобы эффективнее обстреливать Самтер в случае необходимости.

Другие слухи утверждали, что с севера идет флотилия с подкреплением. Но единственными представителями правительства янки, появившимися в городе, были три человека, которых прислали для выяснения положения Андерсона. Одним из трех был полковник Лэймон, известный как закадычный друг Линкольна.

По всему выходило, что новый президент пока не решил, как поступить с фортом Самтер. Губернатор Пикенс по-прежнему утверждал, что любые попытки снабдить Самтер продовольствием или прислать подкрепление будут немедленно пресечены. Президент Конфедерации Дэвис также повторял свое обещание взять Самтер силой, если не удастся прийти к мирному соглашению путем переговоров.

От таких заявлений уныние Орри только росло. Он все больше убеждался в том, что весь Юг неминуемо ведут к краю пропасти. Его тревожные сны наполнились грохотом барабанов, криками и выстрелами, а еще напыщенными разговорами разных глупцов, которые болтали о том, что только доблестная война может спасти поруганную честь, и при этом не знали, как пахнет труп, пролежавший сутки на поле боя.

Ситуация в стране заставила его снова подумать о деньгах, вложенных Джорджем в строительство «Звезды Каролины». С каждым днем чувство вины перед другом, который потерял немалую сумму, все больше усиливалось. Начало апреля принесло новую волну слухов, включая и настойчивый слух о том, что из Нью-Йорка морем отправлено подкрепление для Самтера. Хантун и другие горячие головы то и дело призывали к активным действиям в заливе. Все это в конце концов подтолкнуло Орри принять некое решение.

Чарльз пытался отговорить его, утверждая, что в случае войны он будет освобожден от ответственности, но Орри считал, что никакая война не может освободить его от вины перед Джорджем, который никогда не вложил бы ни пенни в столь рискованное предприятие, если бы не их давняя дружба.

Он поехал в Атланту и провел там семьдесят два часа. Когда он сел в поезд, шедший в обратную сторону, при нем была небольшая наплечная сумка.

В Чарльстон Орри прибыл вечером одиннадцатого апреля. До Традд-стрит он дошел пешком; улицы были полны народа. Увидев брата, Купер не мог скрыть изумления.

– Я ездил в Атланту, – пояснил Орри. – Я заложил Монт-Роял.

– Что?! – воскликнул Купер, не веря своим ушам.

– Мы должны вернуть Джорджу его вложения или хотя бы часть. И сделать это необходимо сейчас, пока не начались серьезные неприятности. Я получил шестьсот пятьдесят тысяч долларов. – Он подтолкнул ногой стоявшую на полу сумку. – Наличными.

– За всю плантацию? Но она стоит гораздо больше!

– Мне еще повезло выручить хотя бы такую сумму. И теперь я бы хотел получить от тебя столько, сколько возможно, и желательно поскорее.

– И как, по-твоему, я смогу добыть деньги?

– У тебя есть что заложить. Пароходная компания и земля на Джеймс-Айленде по-прежнему в цене.

– Орри, местные банки больше не дают денег под залог!

– А ты попробуй.

Купер посмотрел на усталое лицо брата и не нашел в себе сил для спора.

– Хорошо, – вздохнул он. – Утром. Пойдем, провожу тебя в твою комнату. Тебе нужно поспать.

Орри проснулся в темноте от раскатов грома. Сквозь ставни, которые он закрыл, опасаясь прохладного весеннего ветра, пробивался красный свет. Распахнув их, он увидел, как высоко над крышами домов пролетел снаряд и, описав дугу, упал где-то вдалеке.

Он выскочил из комнаты и бросился вниз по лестнице. Купер, Юдифь и дети стояли возле окон.

– Который час? – спросил Орри.

– Четыре, может, половина пятого, – ответила Юдифь сонным голосом.

– Но это похоже на береговые батареи…

Раздался новый грохот, и новая красная вспышка полыхнула над крышами и шпилями. Пол в доме содрогнулся. Купер кивнул и обнял детей, словно хотел защитить их. Орри никогда не видел брата таким печальным.

– Все кончено. Это война, – сказал Купер и, помолчав пару мгновений, добавил: – Не думаю, что банки откроются утром.

Почти до вечера пятницы, 12 апреля, майор Андерсон продолжал отвечать на мощный огонь орудий Борегара. Но положение его гарнизона было безнадежным, и он сам, как и все остальные в крепости, это понимал.

Каким-то чудом за время тринадцатичасового обстрела никто не пострадал. Андерсон, впрочем, полагал, что это лишь вопрос времени, и уже подумывал о том, чтобы начать переговоры об условиях капитуляции. Одно из условий, которое он непременно хотел потребовать, было право произвести настоящий воинский салют в честь развевавшегося над фортом звездно-полосатого флага, прежде чем он прикажет опустить его в последний раз.

Тем временем в Монт-Роял Орри уложил в небольшой саквояж бритву и ремень для ее правки, мыло, несколько рубашек и белье. Саквояж он бросил в карету, рядом с сумкой с деньгами. Сумка была заперта на маленький дешевый замок, ключ от которого Орри положил в жилетный карман для часов. Конечно, такой замок можно было легко взломать, но Орри посчитал, что обычная сумка привлечет к себе меньше внимания, чем выпирающий пояс, набитый деньгами.

Целуя его, Мадлен постаралась скрыть слезы тревоги. Она понимала, как опасно для Орри сейчас ехать на Север, но ничего не сказала. А вот Чарльз, который весьма неохотно согласился отвезти кузена на станцию, молчать не стал.