Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

— Покончить с Хазарией, чего не смог свершить ни один из твоих предшественников? — предположил Олег.

Игорь рассмеялся.

— Покончить с Хазарией? Зачем? Чтобы взвалить на собственные плечи её заботы? Держать под Дербентом сильные заслоны или штурмовать его, сдерживая рвущихся к Итиль-реке арабов, и постоянно сражаться на востоке с дикими азиатскими ордами, желающими хлынуть в Европу? Нет, пусть этим Хазария занимается и дальше. Я хочу другого — стать хозяином не только пути из «варяг в греки» по Днепру, но и великого караванного пути из Азии в Европу через Кавказ и водной дороги из Табаристана [55] Табаристан — южное побережье Каспийского моря, территория сегодняшнего Ирана. через Хвалынское море к Итиль-реке. Я намерен свершить то, о чём и не помышляли ни Аскольд с Диром, ни Олег.

— Ты хочешь взять Дербент и стать вместо багдадского халифа владыкой Хвалынского моря? — спросил Олег.

— Ты угадал наполовину. Да, я собираюсь стать владыкой Хвалынского моря, однако для этого не обязательно отбирать у сарацин Дербент. Зачем он мне? Чтобы постоянно оборонять его от халифата и от хазарского кагана, мечтающего прибрать его к своим рукам? Нет, я обзаведусь на Кавказе собственным Дербентом, ничем не хуже уже существующего. Он будет во владениях халифа, и мне придётся защищаться только от него, а хазары, отвлекающие под Дербентом на себя силы арабов, станут в этом случае моими союзниками, а не врагами...

И Олег услышал от князя его план по захвату Бердаа, столицы всего Кавказа и его крупнейшего торгового центра, через который шёл поток товаров из Хвалынского моря в Русское и обратно. Узнал о стремлении Игоря сделать этот город своим оплотом не только на Кавказе, но и на Хвалынском море, с которым Бердаа связывала полноводная судоходная Кура.

— Как полагаешь, велика ли будет слава воеводы, возглавившего поход на Бердаа и превратившего его в русский Дербент? — поинтересовался в конце своего рассказа Игорь.

— Его слава будет безмерна, — пылко ответил Олег и тут же поник головой. — Завидую Ратибору, Асмусу и Свенельду, кому-то из них суждено стать главным воеводой этого похода.

— Не завидуй понапрасну, потому что главным воеводой предстоящего похода будешь ты, — сказал Игорь. — Лучше подумай, кого из названных военачальников ты желал бы иметь своим помощником. Надеюсь, понимаешь, что у каждого из них боевого опыта намного больше твоего, да и в переговорах, которыми наверняка придётся заняться после захвата Бердаа, они на голову выше тебя. Так что совет умного, дельного помощника будет тебе весьма кстати.

— Ежели Ратибор, Асмус и Свенельд так хороши, почему главным воеводой назначаешь меня? — обиженно спросил Олег.

— Не догадываешься? — прищурился Игорь. — Ратибор, Асмус, Свенельд для меня просто воеводы, а ты — ещё и вернейший друг-товарищ. Ты, Микула, Рогдай были рядом со мной во всех походах, сполна испили горечь поражений на Итиль-реке и в Русском море, служили мне надёжной опорой во всех делах, десятки раз смотрели в глаза смерти и ни разу не подвели меня. Сейчас, на Дунае, боги сполна одарили меня славой, позволив достичь сокровенной цели жизни — подняться вровень с князьями-предшественниками. Но разве не достойны громкой славы воевод-победителей вы, мои ближайшие соратники? Доселе вы пребывали под крылом недоброй славы, приобретённой вашим великим князем в неудачных походах на Хвалынское море и на Царьград, теперь у вас будет возможность заслужить ту, которой вы на самом деле достойны. Вы честно служили Руси и мне — так пусть боги сполна воздадут вам за это, а ваш ум и воинское дарование вознесут вас на вершину славы! Станьте твёрдой ногой на Хвалынском море, превратите нынешний сарацинский Бердаа в русскую кавказскую Тмутаракань и обретёте славу, которой в истории Руси не имел ни один воевода!..

«Превратите нынешний сарацинский Бердаа в русскую кавказскую Тмутаракань» — эти слова князя одновременно страшили и прельщали Олега. Страшили оттого, что ему, воеводе, предстояло заняться неведомым доселе делом — обустраивать и наводить порядок на чужой земле, которой отныне суждено было связать свою судьбу с далёкой Русью. А слова прельщали тем, что Олегу неоднократно приходилось бывать на Тмутараканской земле, право на которую предъявляли Русь, Хазария и византийские Климаты. Он не раз ловил себя на мысли, что с удовольствием поменялся бы местами с её князь-воеводой. Прекрасный богатейший край, ласкаемый водами Русского и Сурожского морей, почти полная самостоятельность в управлении подвластными землями и населением, частые военные столкновения с хазарами, ромеями, степняками-кочевниками, в которых можно было в полной мере проявить свой талант военачальника, положение при киевском князе, сравнимое с положением князя земли. Лучшие из воевод, к тому же поднаторевшие в державных делах и искушённые в хитростях власти, становились князь-воеводами Тмутараканской земли. Место их подле киевского князя, будь то воеводский совет или дружеское застолье, было среди самых именитых князей земель — новгородского, полоцкого, черниговского, смоленского.

Если Игорь намерен сделать Бердаа или территорию Аррана кавказской Тмутараканью, управлять ею будет князь-воевода, и первым кандидатом на сей пост станет не кто иной, как воевода, завоевавший и удержавший этот край под властью Руси. Этот воевода — он, Олег. Правда, он ещё ни завоевал, ни отстоял Бердаа от сарацин. Но он должен стать этим воеводой-победителем, и он им будет!..

Рядом раздались тяжёлые шаги, и у костра, возле которого на берегу Куры сидел Олег, возник воевода Свенельд. Остановился напротив Олега, присел на корточки, подбросил в затухавший огонь несколько поленьев.

— Опять не спится? — осведомился он.

— Задремал было после полуночи, да не надолго. Тревожные думы не дают покоя ни днём ни ночью. Завтра достигнем дороги, что ведёт от Куры через горы в долину Бердаа и где наверняка будет поджидать нас Эль-мерзебан. От того, какими явим мы себя в первом сражении и чем оно завершится, будет зависеть многое в дальнейшем ходе войны с халифатом.

— Гложут эти мысли и меня, — признался Свенельд. — Но, кажется, боги решили нам помочь. Не забыл хазарского купца Хозроя, что сопровождал наши войска весь прошлый Хвалынский поход от Итиль-кела до последнего боя с хазарами у переволоки на Саркел-реку?

— Помню, что каган приставил к князю Игорю своего человека, который подсчитывал нашу добычу, половина коей по договору с каганом мы были обязаны отдать ему. Но как звали того человека — не знаю. Отчего ты заговорил о нём?

— После возвращения из похода я часто встречал Хозроя в Киеве. Мои жена и дочь брали его товары, несколько раз по моему заказу он привозил из Дамаска сарацинские клинки, сравнимые по качеству с нашими харалужными [56] Харалужные клинки. — Харалуг — цветистая сталь, булат (татар, кара-лык), обладавшая высокой твёрдостью и упругостью. . Люди атамана Глеба, рыщущие по берегам Куры в поисках неприятельских лазутчиков, доставили ко мне Хозроя.