Андрей Серба - Быть Руси под княгиней-христианкой

В беседку у смягчающего полуденный зной фонтана, в которой сидели Свенельд с Моисеем и толмачом, вошёл ярл Эрик, рядом с ней на посыпанной мелким речным песком дорожке застыли двое спутников ярла. Одного Свенельд хорошо знал — это был богатый хазарский купец Хозрой, известный ему по предыдущему Хвалынскому походу, а позже по его торговым делам в Киеве. Вторым был невзрачный оборванец с плутоватым лицом и грязной повязкой на одном глазу. По мрачному виду Эрика Свенельд сразу понял, что настроение у того далеко не из лучших и им, по-видимому, предстоит неприятный разговор.

Не обращая внимания на собеседников Свенельда, ярл остановился напротив него, без всяких предисловий спросил:

— Главный воевода, ты ещё не забыл о почти семи десятках викингов, умерших на днях от неведомой болезни, и ещё полусотне их собратьев по несчастью, до сих пор не могущих подняться на ноги?

— Я помню о них, ярл. Как и о том, что эта болезнь поразила и русичей, унеся жизни восемнадцати из них.

— А известна ли тебе причина этой болезни, которую назвали здешние лекари?

— Они считают, что болезнь наступила от чрезмерного употребления нашими воинами непривычных для них южных плодов.

— Ты этому веришь? Наши воины не раз бывали в Византии, Малой Азии, на берегах Тёплых морей, где питаются такими же плодами и ничего с ними не случалось. А разве не продаются эти плоды на Киевском торжище и не знакомы с ними даже обычные горожане? А то, что любой плод перед едой необходимо вымыть, знает каждый русич и викинг с детских лет. Лекари врут, дабы скрыть собственное невежество. Хочешь знать правду, отчего мы лишились своих воинов?

— Да.

— Тогда тебе придётся выслушать этих людей, — указал Эрик на хазарского купца и его спутника-оборванца. — Хозрой, начинай.

— Я знаком с ним, — кивнул купец на одноглазого, — поскольку при моих посещениях Бердаа он помогает моим караванщикам. Вчера он подошёл ко мне и сообщил, что случайно стал свидетелем разговора, который будет интересен ярлу Эрику, и попросил устроить их встречу. Я это сделал. Что он слышал, пусть расскажет сам.

— Я сидел после обеда в тени лаврового деревца и дремал, когда по другую его сторону примостились две старухи и стали беседовать, — тут же начал оборванец. — Вначале это был ничего не значивший разговор, как вдруг одна из старух обмолвилась, что они мало золота запросили с человека, по просьбе которого отравили плоды в своих садах и продали их викингам. Её слова меня заинтересовали, я постарался подсесть к старухам ближе, однако они, заметив меня, немедленно ушли. Я слышал о непонятной болезни среди викингов и русов и поэтому решил проверить сообщение старухи. У меня много знакомых, и я узнал, что хозяйками всех садов, где рвали плоды заболевшие русы и викинги, действительно были старухи, которые затем покинули свои дома и исчезли. После этого я попросил купца Хозроя помочь встретиться мне с ярлом Эриком, чтобы тот смог покарать убийц его воинов.

— И ты поверил этому бродяге и попрошайке? — спросил Свенельд у Эрика. — Он может наговорить что угодно, лишь бы выманить у доверчивых людей монет на кувшин вина.

— Вначале я тоже не поверил ему, — ответил Эрик, — но он предложил мне проверить слова старухи. В садах, о которых шла речь, на вершинах деревьев кое-где остались несорванные плоды, к которым трудно было добраться, и я велел срубить деревья, дабы завладеть этими плодами. Затем я приказал выжать из них сок, обмакнуть в него куски мяса и дать их сожрать нескольким отловленным бродячим собакам, которых на ночь заперли в сарай. Как думаешь, что с ними случилось к утру?

— Не знаю, — пожал плечами Свенельд, хотя догадывался, что сейчас услышит от ярла, и уже обдумывал ход дальнейшего разговора.

— Пять собак околели, а две были при последнем издыхании, — торжествующим тоном объявил Эрик. — И все валялись в лужах рвоты, как наши умершие воины.

— Но животные, особенно такие умные и осторожные, как собаки, обычно чувствуют отраву, — заметил Свенельд. — Разве ты, охотник, не знаешь этого?

— Отрава может быть без вкуса, запаха и цвета. К тому же псы были бродячими и очень голодными, потому что город сейчас на две трети покинут жителями и их почти никто не кормит. Но два старых кобеля, видимо, всё-таки почувствовали отраву и отказались есть мясо. Однако я приказал затолкать его им в глотки насильно древками копий. Я хотел узнать правду о причине гибели своих воинов, и узнал её. Что скажешь теперь, главный воевода?

— Я рад, что тебе удалось обнаружить убийц наших воинов. Но как мы отыщем этих старух, чтобы покарать их?

Эрик зло раздул ноздри.

— О каких старухах ты говоришь, главный воевода? Зачем они мне? Содрать с них кожу или посадить на кол? Мне нужен выкуп за подло отравленных викингов, и я получу его. Их отравили жители Бердаа, и они должны выплатить виру. Разве не об этом предупреждал горожан покойный главный воевода Олег после мятежа черни и смерти от её рук наших воинов? Ты обязан выполнить обещание своего предшественника и навсегда отучить горожан причинять вред нашим людям. Это твой долг, Свенельд.

Мозг главного воеводы лихорадочно работал. Конечно, наживать врагов в лице горожан было крайне нежелательно, особенно сейчас, когда русичей и викингов осталось так мало, но иного выхода, чем пойти навстречу Эрику, у Свенельда не было. От викингов, среди которых у главного воеводы имелось немало хороших друзей, он знал, что некоторые из них предлагают последовать примеру аланов и лазгов и оставить Арран, бои в котором уже не приносили богатой добычи, зато требовали всё большей крови. Если же позволить викингам заняться сбором выкупа с горожан, это заставит их остаться в городе ещё на несколько дней, в течение которых должна решиться его судьба: либо Эль-мерзебан уйдёт навстречу войскам Хусейна, либо отважится на штурм Бердаа, который, хотят того викинги или нет, им придётся отбивать вместе с русичами.

Помимо этого, существовало ещё одно обстоятельство, из-за которого Свенельду не стоило защищать отравителей своих воинов. Пусть как можно больше людей узнают, с какими трудностями ему пришлось столкнуться после гибели Олега: его врагами оказались не только воины Эль-мерзебана, но и жители Бердаа. Ишь как быстро тарахтит языком купец-толмач и как внимательно слушает его учёный армянин из Карабаха! Этот Моисей, любитель и собиратель всевозможных историй, и поведает всему Кавказу, что Свенельд получил от своего предшественника не только малочисленное войско, но и нового противника — горожан Бердаа, с которыми дальше невозможно было жить в мире и согласии.

— Я исполню свой долг главного воеводы, ярл. Назначаю тебя главой Бердаа. Сегодня же объяви горожанам, что они обязаны уплатить выкуп за наших отравленных воинов. Ежели они не захотят сделать этого добровольно, мы возьмём заложников и добьёмся своего силой.