Мишель Зевако - Борджиа

– Каково ваше мнение, шевалье де Рагастен? – спросил граф.

Рагастен сохранил все свое хладнокровие.

– Противопоставить сконцентрированной массе войск Чезаре такую же массу. Ваша светлость, если вы мне поверите, союзную армию надо расположить перед ущельем, которое мы должны защищать.

– Мудрое мнение, – сказал князь Манфреди с заметной иронией, удивившей всех присутствующих. – Но моя точка зрения совершенно иная. Мы должны воспользоваться тем, что армия врага сбилась в кучу, окружить ее и атаковать со всех стон сразу…

План Рагастена был единственно практичным, поскольку у союзников было слишком мало сил для противостояния войскам Чезаре. План Манфреди был явно безрассуден. Но приняли именно его. Впрочем, Рагастен, высказав свое мнение, не стал его защищать.

Совет закончился около четырех часов утра. В это время уже вставало солнце. По сигналу Манфреди пропели трубы, и войска начали продвигаться к лагерю Чезаре, развертываясь в линию по мере продвижения. Граф Альма, князь Манфреди и Рагастен находились в центре огромного, медленно разворачивающегося веера.

Армия Чезаре не сдвинулась с места. Внезапно продвижение союзников ускорилось; трубы и флейты сыграли сигнал атаки. Битва закипела сразу по всей линии.

Чезаре позволил союзникам охватить его войска полукольцом. И тогда начали сбываться предсказания Рагастена. Не отвечая на фланговые атаки, Чезаре привел в движение свои войска, которые огромным стальным и железным клином ударили по центру союзников. Сила удара была ужасна. Около часа союзники отчаянно сопротивлялись… С обеих сторон лилась кровь, громоздились трупы. Рагастен с кучкой всадников то и дело бросался в атаку. Он мчался прямо перед собой, врезался в самую гущу схватки, ища смерти. Только смерть не брала его!

Возвращаясь с одной из таких коротких атак, парализовавших напор войск Чезаре, Рагастен увидел графа Альму и князя Манфреди, окруженных толпой швейцарцев. Рагастен в сопровождении двадцати всадников бросился к ним на помощь. И как раз в этот момент пал граф Альма; горло ему пронзило копье. Он рухнул на землю, раскинув окровавленные руки. Вокруг его тела завязалась яростная схватка. Когда Рагастен увидел князя Манфреди с его пятьюдесятью воинами окруженным врагами со всех сторон, волна безнадежности нахлынула на него.

«Вот он и пришел, мой смертный час!» – подумал он.

И в тот же самый момент он пришпорил коня, бросившись прямо в гущу врагов, окруживших князя. Старик, с обнаженной головой, весь окровавленный, являл страшное зрелище. Он улыбнулся, увидев Рагастена, а шевалье, в свою очередь, улыбнулся ему и крикнул:

– Я держу слово!..

Натиск его был похож на чудо, хотя больше – на безумие. Он ринулся вперед, отбросив шпагу и направив Капитана прямо на копья швейцарцев. Прошло несколько томительных минут, заполненных прыжками и молниеносными поворотами, и Рагастен оказался в широком пустом пространстве: враги в ужасе бежали от него. И вдруг всего в десятке шагов от него раздался выстрел их аркебузы. Рагастен слышал, как пуля просвистела мимо его уха. Потом за его спиной кто-то глухо вскрикнул. Рагастен обернулся… Он увидел, как князь Манфреди падает с лошади невдалеке от трупа графа Альмы.

Рагастен спрыгнул на землю и подбежал к князю. Пуля попала старику в голову, но он еще был жив. Глаза конвульсивно двигались в глазницах. Сверхчеловеческим усилием он пытался подняться. Рагастен наклонился над ним.

– Синьор, – сказал он, – вы были свидетелем, что я делал все возможное, чтобы сдержать слово…

Князь утвердительно кивнул головой.

– Мне пока не удалось, … но сражение продолжается… Умирайте спокойно… Я последую за вами.

– Нет! – с трудом выговорил старик. – Живите … ради нее!

Рагастен опустился на колено, слезы побежали по его щекам, пробивая себе дорогу в черной пыли, покрывавшей лицо шевалье. Манфреди хотел еще что-то сказать. Но было приподнявшаяся голова бессильно откинулась назад и упала с глухим стуком на землю. Князь Манфреди умер.

Рагастен приподнял эту седую окровавленную голову и поцеловал ее в том месте, куда попала пуля. Когда он поднялся, лицо его было мертвенно-бледным, и только губы выделялись кровавым пятном.

Он огляделся, увидел стоявшего рядом Капитана, подобрал широкую шпагу князя Манфреди, потом вскочил в седло и попытался оценить ситуацию.

Оставшиеся в живых командиры союзников подтягивались к нему. Сражение было проиграно, и поражение грозило быстро обернуться разгромом. На всех участках поля сражения союзные войска бросали оружие и бежали, устремляясь в ущелье.

– Мы погибли! – услышал Рагастен возглас совсем рядом. Шевалье обернулся и увидел Джулио Орсини.

– Чезаре пойдет на Монтефорте, – продолжал тот.

– Пусть идет! – сказал Рагастен и добавил тихо, специально для Орсини: – Дорогой друг! Попытайтесь собрать всех, кого сможете, и отступайте в ущелье… Позвольте Чезаре преследовать вас до самого Монтефорте.

– Не понял…

– Вы верите в меня?

– Безгранично.

– Тогда делайте то, что я говорю… Я… подготовил небольшой сюрприз для монсиньора Чезаре…

Джулио Орсини приказал трубить сигнал к отступлению и углубился в Адское ущелье во главе сохранивших боеспособность отрядов. Рагастен в это время во весь опор помчался прочь от поля битвы. Полчаса спустя он подскакал к неприступным склонам плато и начал взбираться вверх. Вскоре ему пришлось покинуть седло. Но Капитан с тихим ржанием, раздувая ноздри, последовал за ним. После часа тяжелого подъема он выбрался на плато. В этот момент он увидел, как арьергард армии Чезаре заходит в ущелье, ведущее в Монтефорте.

Рагастен дал передохнуть Капитану. Плато было пустынным, насколько хватало взгляда. Тогда шевалье опять забрался в седло и вихрем понесся к скале Голова…

Монах Гарконио провел спокойную ночь на свежем воздухе на своей моховой постели. Пробудила его утренняя заря. Он поднялся, отряхнулся и рассмеялся.

– Чезаре с подкреплением в двадцать тысяч человек, – громко сказал он. – Полный разгром союзников!.. Ну, Рагастен, настал для тебя Судный день…

Монах захотел устроиться поудобней, чтобы увидеть разгром союзных войск и посмотреть, не окажется ли среди выживших Рагастен. Он добрался до гостиницы «У Головы». Но там он не остановился, он прошел немного дальше и в конце концов нашел удобное местечко, откуда можно было великолепно видеть всё, что происходит в ущелье.

В этот момент внизу, вдалеке, завязалось сражение. До ушей Гарконио доносились только отдельные шумы битвы. Но время шло, Гарконио достал корзинку с провизией и спокойно принялся за еду, не переставая наблюдать за ущельем.