Уинстон Грэхем - Танец мельника

Они пожали друг другу руки, тонкая чувствительная ладонь Джереми исчезла в медвежьих лапищах Тревитика. Джереми представил Бена Картера.

За шесть лет Тревитик сильно сдал и выглядел неважно, но говорил с той же энергией и страстью, какие помнил Джереми. Через несколько секунд инженер повернулся и уставился на частично законченную конструкцию.

— И что это тут у нас, дорогие мои? Кажется, я припоминаю этот котел. Отец всегда узнает свое дитя. Его сделали тут лет пять или шесть назад, но никогда он не выглядел таким чистеньким и сияющим. И, насколько я знаю, его никогда не использовали. Что, готовите его к выставке, а?

Джереми объяснил суть дела, хотя был вполне уверен, что Тревитик и так всё знает. Теперь, когда корнуольский изобретатель вернулся в Камборн, маловероятно, что его шурин Генри Харви не упомянул о продаже котла и о честолюбивых планах молодого человека. И весьма вероятно, что Тревитик появился здесь в этот день по приглашению Харви, который предложил ему взглянуть, как продвигаются работы.

Смущенный тем, что его кумир осматривает механизм на такой еще предварительной стадии, Джереми говорил запинаясь. Тревитик задал пару вопросов, затем попросил подготовленные Джереми чертежи. Он поводил по бумаге крупными пальцами, внимательно изучил и оценил точность рисунков.

Через некоторое время он отложил чертежи на скамейку, и все замолчали.

— Отличные чертежи, — сказал наконец Тревитик. — Прекрасная работа. И умелая.

— Благодарю, — ответил Джереми.

— Хотел бы я делать их столь же аккуратно. У меня никогда так не получалось. Вечно я чиркал и стирал.

— И это шло на пользу дела, — заметил Джереми.

— Что? Ах да. Да, с этим я согласен.

Они снова замолчали. Тревитик почесал подбородок, явно нуждающийся в бритве. Потом медленно помотал головой.

— Он не годится, мистер Полдарк. — Джереми вопросительно взглянул на него, но ничего не сказал. — Он не годится, — повторил Тревитик.

— О чем вы, сэр?

— О котле. Он не годится.

— Это же ваш котел, мистер Тревитик. Вы сами только что это подтвердили.

— О да, это мой котел, это точно.

— И он был сделан для... для молотилки, так? Разве нет? Я решил, что это как раз тот котел высокого давления, который нам нужен. Что с ним не так?

— Ничего. — Тревитик снова почесал подбородок. — Но не для этой цели. Для вашей цели, мистер Полдарк, он слишком велик, вот и всё.

— Не понимаю. Вы часто...

— Что ж, я объясню. И никто не сможет это понять лучше.

Они замолчали в ожидании. Тревитик снова вгляделся в чертеж.

Через несколько секунд Джереми сказал:

— Тот котел, который вы делали для Пенидаррена в Гламоргане, так?.. Разве не вы часто повторяли, что между котлом для стационарных машин и для движущихся очень мало разницы?

— Именно так. Именно так. В принципе разницы мало. Но имеет значение производимая энергия.

— Разве это не...

— Погодите. Для движущегося механизма котел необходим, но не только он. Взгляните на него еще раз. Не забывайте, что его еще нужно наполнить водой. Мой двигатель в Пенидарене весил почти пять тонн. А этот — больше. И в Пенидарене он стоял на рельсах.

Лицо Джереми медленно стала заливать краска. Бен Картер уставился на Тревитика, как будто не понял.

— Я скажу вам о двигателе в Пенидарене, мой мальчик. Я создал его на спор. Вы наверняка знаете. Сэм Хомфрей, владелец литейного цеха, поспорил на пятьсот соверенов, что я не смогу сделать двигатель, который протащит по рельсам груз в десять тонн на десять миль. А я сделал. Он смог бы и в три раза больший вес потянуть. С легкостью! Двигатель справился за четыре часа. А мог бы и за два, но рельсы ломались или гнулись под его весом. Ясно? Вес был слишком велик. А что, по-вашему, произойдет с этой вашей машиной на обычных дорогах Корнуолла? Будет вязнуть в грязи каждую сотню ярдов! А насчет той железной дороги в Лондоне, «Поймай если сможешь», куда вы приходили, вы в курсе, почему я ее бросил? Потому что рельсы всё время ломались.

— Но... у вас же получилось в Корнуолле, одиннадцать лет назад.

— О да, сынок, и могло бы снова получиться. Более чем. Но кому это нужно? Кто за это заплатит?

Джереми не знал, чем занять руки, и стал складывать чертежи других инженеров, которые только что изучал.

— Это же чертеж Мердока, да? — спросил Тревитик. — Отличный он человек, Мердок. Мог бы многое сделать для паровых перевозок, но Уатт ему не позволил. Собака на сене, этот Уатт. Кошка на сене. О да, он инженер и изобретатель, отдаю ему должное за изолированную камеру для конденсации. Умен в своем роде. Но осторожен, хитер, подозрителен, скуп и вульгарен... Что он изобрел для парового котла? До него это был сосуд с горячей водой, и после него таким остался. Или остался бы. Если бы он настоял на своем. Знаете, что он сказал про меня? Сказал, что я заслужил виселицу за то, что изобрел котел высокого давления! — Тревитик рассмеялся. — Вы знаете, что он как-то пытался провести через парламент запрет использования котлов высокого давления?! Можете себе представить?

Джереми прислушался к лязгу и стуку молотка вдалеке.

— Но вы по-прежнему верите в будущее паровых перевозок?

— Господь с вами, дорогой мой, конечно же верю! Оно придет, и довольно скоро. Но с небольшими котлами, с небольшими. Ещё более высокого давления. В сто пятьдесят фунтов! Чтобы сделать двигатель, который будет ездить по этим дорогам, он должен быть не крупнее большого барабана, как в военном оркестре. Кстати, в Коулбрукдейле пять лет назад я как раз почти такой и сделал! Четыре фута в диаметре, семидюймовый трехтактный цилиндр, работающий с частотой сорок ударов в минуту, за четыре часа потреблял три центнера угля, просто чудо! Так они сказали, все остальные инженеры. Сказали, что такой маленький котел не может выдавать столько паровой энергии! А знаете, именно тогда я впервые выпустил остаток пара в трубу и обнаружил, что чем мощнее двигатель, тем больше тяга, а значит, и огонь должен быть жарче!

— Так, по-вашему, этот котел непригоден, — уныло сказал Джереми.

— Нет, мальчик мой, это прекрасный котел, если использовать его по назначению... Но не для экипажа на обычных дорогах. — Тревитик окинул взглядом Джереми. — Несомненно, вы могли бы использовать его как модель, проехаться несколько сотен ярдов... Это привлекло бы внимание. Раз уж вы кое-что сделали и зашли так далеко, то могли бы убедить недоверчивых, проехав по железной дороге из Портрита в Полдис [3] Вагонеточная дорога из Портрита служила для перевозки руды из ближайших шахт в порт Портрит. Вагонетки тянули лошади. Эта первая железная дорога в Корнуолле открылась в 1809 году. В дальнейшем ее продлили до Полдиса. . Может, вам удастся убедить использовать вашу машину вместо лошадей. Она наверняка будет там работать, если рельсы достаточно крепкие.