Уинстон Грэхем - Танец мельника

— Вряд ли это что-то изменит, — ответил Росс, — с их стороны это будет огромной ошибкой, да и с нашей тоже. Но они слишком далеко, чтобы оказать существенное влияние. Победой или поражением, но война закончится в Европе.

— Где мне самое место, как мне кажется.

Демельза снова взглянула на Росса: тот продолжал жевать, машинально, словно не ощущая вкуса еды.

— Джереми, — произнес он, — я думаю, что тебе стоит немного подождать.

Такой ответ удивил и Джереми, и Демельзу.

— Почему?

— Я буквально имею в виду, что стоит чуть повременить. Если ты отправишься сейчас, то я, без сомнения, смогу купить тебе место в Шестьдесят втором полку или что-то вроде этого. Но пока ты закончишь обучение, думаю, всё уже закончится. Мне кажется, всё к тому идет.

— А если не закончится?

— Тогда я не буду тебе мешать.

— А ты, мама?

Внезапно глаза Демельзы наполнились слезами. Это неожиданное зрелище смутило мужчин. Она нетерпеливо сморгнула непрошенные слезы.

— Не знаю, сынок. Поглядим ближе к делу, правда?

— А то, дорогуша! — изобразил Джереми, пытаясь разрядить обстановку, и сменил тему: — Что ж, отец, когда нам понадобится паровая лебедка, у меня уже есть котел, который замечательно подойдет. То есть двигатель наполовину готов.

— Скорее бы это произошло, — ответил Росс.

Джереми вспомнил, что совершенно упустил из виду второй вопрос.

— Угадайте, о чем сегодня просил меня Пол Келлоу?

Они и не пытались угадать, так что он всё рассказал.

— Кэролайн говорила мне, что в том году они занимали и у Дуайта, — припомнила Демельза.

— Черт их побери! Она не сказала, сколько?

— Кажется, пятьсот фунтов. Они просили больше, предлагая взамен долю в своем деле, но Дуайт отказался и просто одолжил денег. В тот раз просила миссис Келлоу, когда Дуайт навещал Вайолет.

— А нам долю в деле не предлагали? — с иронией спросил Росс.

— Об этом мне ничего не говорили. Может, предлагать почти уже нечего.

— Похоже, Келлоу поручает своим домочадцам вести эти щекотливые дела. У него не хватает мужества самому прийти?

— Я говорил Полу, — ответил Джереми, — что если ты благосклонно отнесешься к просьбе, то его отцу придется прийти к тебе.

— Совершенно верно. — Росс взглянул на жену, которая уже успела оправиться от минутной слабости. — Непростой вопрос, правда?

— Сложно им отказать, мы ведь помним, каково это.

— Но мы, по крайней мере, не занимали денег у друзей.

— Да ты не разрешил бы мне даже попытаться.

Джереми пытливо взглянул на отца и мать.

— Было настолько туго?

— Еще хуже, — ответил Росс. — Мы распродали часть мебели, всю скотину, брошь твоей матери...

— Неужели ту, которую...

— Похожую на нее, да, — ответила Демельза.

— Я не вижу, чтобы Келлоу находились в такой же нищете, — продолжил Росс. — Но я бы не смог спокойно спать по ночам, зная, что этих двух девушек — особенно Вайолет — вышвырнули из дома. Даже если бы в этом не было моей вины, всё равно мне было бы не по себе. Конечно, пару лет назад мы бы с этим легче разобрались.

— Я несу ответственность за то, что настоял на открытии Уил-Лежер, — сказал Джереми.

— Это так, — ответил Росс, — но когда ты это предложил, я не смог выбросить идею из головы.

— Так что же с Келлоу, Росс?

— Что ж, я, конечно, отвечу согласием. Хотя, признаюсь, мне это представляется безнадежной затеей, и деньги будут выброшены на ветер. Пол не говорил, что они предпринимали, чтобы выкарабкаться?

— Да, говорил. Они сократили два неприбыльных маршрута. Другие два стали ходить раз в неделю, а не дважды, как раньше. Сам Пол чаще будет управлять экипажами, по крайней мере, временно. Они надеются обойтись вшестером.

— И это должно помочь?

— Они на это надеются. Ничего больше сказать не могу. Возможно, мистер Келлоу расскажет.

Мистер Келлоу и вправду рассказал, когда пришло время. Беседа оказалась довольно неприятной. Чарли Келлоу совершенно не обладал чувством собственного достоинства, которое демонстрировал его юный сын. Он дышал на Росса перегаром с примесью запаха только что выпитого. Росс всегда особенно недолюбливал людей, которые во время разговора подходят слишком близко, а когда пытаешься от них отстраниться, беспрестанно наступают. Мистер Келлоу сделал чудесную выкладку с цифрами, призванную доказать, что концепция дилижансов только зарождается в Корнуолле и компания «Келлоу, Клотуорти, Джонс и Ко» является наиболее организованной, укомплектованной и оснащенной для того, чтобы наилучшим образом развивать это предприятие, когда представятся возможности. Всё, что им для этого надо — это рабочий капитал, который позволил бы продержаться в период затишья, а затем уже дело успешно поднимется и стабильно пойдет в гору.

Росс понимал, что в этом есть доля правды: когда эта проклятая бесконечная война всё же закончится, система платных дорог в западных регионах начнет бурно развиваться, а вместе с ней возрастет поток почтовых дилижансов, экипажей и фургонов. В чем он сомневался, так это в том, что стоящий перед ним потрепанный человек с красным носом и большим животом, заискивающий и обидчивый, именно тот, кому Росс доверил бы развивать это дело. Но, тем не менее, вот он. Именно этому человеку его попросили помочь, только потому, что их дети дружат. Если бы судьба распорядилась иначе, он мог бы стать свекром Джереми. И всё еще может, как он сам считает. Разве это так уж маловероятно даже сейчас?

Он предложил мистеру Келлоу беспроцентный заём на два года в размере пятисот фунтов. Потеря этой суммы означала, что шахта Уил-Грейс будет работать на три недели меньше, если будет принято решение ее закрыть.

Мистер Келлоу без колебаний согласился взять деньги, проделав это почти с достоинством, которого доселе не демонстрировал. Росс даже заметил в его взгляде сожаление оттого, что он не попросил больше, раз уж ему так легко пошли навстречу.

Одиннадцатого мая Джереми получил из Итона короткую записку от Валентина:

« Я только что получил весточку от Джеффри Чарльза, написанную левой рукой. Он попросил сообщить вам, что жив и идет на поправку. Его трижды ранили при Бадахосе, но он надеется через несколько недель вновь вернуться в полк. Его правую руку проткнули штыком, он считает, что ему повезло ее сохранить, но пока написание письма для него утомительно, поэтому он просит прощения. Посылает свою преданную любовь всем вам.. .»

Около пяти вечера, когда мистер Спенсер Персиваль, барристер, премьер-министр Великобритании, вошел в вестибюль Палаты общин, собираясь произнести речь о проблемах промышленности северной Англии, его застрелил человек по имени Джон Беллингем, брокер из Ливерпуля, доведенный до отчаяния отказом в выплате компенсации.