Уинстон Грэхем - Танец мельника

— Ты уж точно внес суматоху, — откровенно признался Джордж. — Но в юности полезно пребывать в приподнятом настроении. И думаю, ты доставил удовольствие леди Харриет.

— Помимо всего прочего, — ответил Валентин. — Помимо всего прочего. И благодарю тебя, отец, я и сам получил массу удовольствий.

— Однако теперь тебе предстоит с усердием продолжить обучение в Кембридже. Хотя не уверен, что предметы, которые ты изучаешь...

— Многое придется изучить, если желаешь впоследствии читать классиков.

— Что ж, для меня всё это остается тайной. Но, как по мне, мертвые языки предоставляют мало возможностей для достижения тех целей, которые у тебя появятся, когда ты остепенишься.

— В таком случае, меня следовало послать изучать бухгалтерию.

Джордж подозрительно покосился на сына, но Валентин выглядел таким добродушным, что вряд ли подразумевал сарказм, решил Джордж.

— Что ж, папа, до свидания. Я постараюсь жить на широкую ногу, но так искусно избавляться от кредиторов, что тебя они не побеспокоят.

Они пожали друг другу руки, и Валентин ушел. Джордж подумал, что хотя бы этим утром мог намекнуть на кое-какие планы на будущее сына, но решил этого не делать. В следующий раз он приедет домой на Пасху, уже не будет поводов для бесконечных приемов, а сезон охоты закончится. Тогда они наверняка будут проводить вечера вместе.

На самом деле Джорджу не нужно было так мучиться с выбором подходящего времени, потому что Валентин уже знал о соглашении. При первой же возможности Конан Уитворт ему всё рассказал.

Дилижанс компании «Безопасный экипаж», элегантная и легкая почтовая карета, как гласила реклама, выезжал из Плимута каждый день в восемь утра от «Нового отеля» и прибывал в Фалмут в половине девятого вечера. По пути он останавливался на постоялом дворе «Лондон» в Торпойнте, в «Гербе короля» в Лискерде, в таверне Талбота в Лостуитиеле, в «Белом олене» в Сент-Остелле и отеле Пирса в Труро. Его сопровождали два кучера и вооруженный охранник, внутри сидели четыре пассажира, а наверху — восемь. В кризисные времена подобным предприятиям приходилось туго (хотя об этом в рекламе и не говорилось), и цена за поездку была снижена до фунта и десяти шиллингов внутри и одного фунта снаружи, а также в зависимости от расстояния. Каждому пассажиру позволялось иметь при себе не более двух ручных саквояжей.

В понедельник двадцать пятого января всё шло как обычно. Кучеров звали Маршалл и Стивенс, а охранника — Блайт. Все четыре места внутри были зарезервированы: два пассажира из Плимута — преподобный Артур Мэй и миссис Мэй; два из Торпойнта — лейтенант Морган Лин и мистер Джордж Джевелл. Преподобный с женой оплатили поездку до Фалмута, лейтенант Лин — до Сент-Остелла, а мистер Джевелл — до Труро.

Когда карета отправилась в путь, стоял яркий солнечный день, северо-западный ветерок гонял по кобальтовому небу легкие облачка. Позолоченная карета выглядела нарядно, как и кучера с охранником в алых ливреях и черных шляпах с высокими тульями и золотыми лентами. Лошади цокали по булыжной мостовой узких и оживленных улочек города, долгие пронзительные гудки оповещали о приближении экипажа. Люди неохотно уступали дорогу: молочницы, девушки с корзинами креветок, неряшливые мамаши, тянущие за собой оборванных малышей, старик со стадом коз, одноногий нищий в моряцкой шляпе, зевающие солдаты в красных мундирах, чуть дальше в переулке — орущий осел, крепкие горожане в темных сюртуках, а ближе к порту — всё больше моряков, ветер же доносил вонь тухлой рыбы.

Но что-то в этот день не заладилось с самого начала, уже когда дилижанс отъехал от постоялого двора — жена священника явно неважно себя чувствовала. Она вцепилась в руку мужа и прижимала ко рту носовой платок. Преподобный Мэй объяснил, что это недомогание на ранней стадии беременности, и попросил по возможности закрыть шторки кареты. Ему охотно позволили, это было обычным делом в плохую погоду или на дрянных дорогах, чтобы отскочивший камень не разбил стекло. Преподобный Артур Мэй был высоким худым человеком лет сорока, со свежим цветом лица, но сединой в волосах и в очках с толстой оправой. Он явно плохо видел, поскольку споткнулся, садясь в карету. Его жена тоже была высокого роста, под белой вуалью проглядывала смуглая кожа. Она любезно позволила кучеру помочь ей сесть в карету.

Экипаж пересек на пароме Хамуаз, пробираясь сквозь лес мачт бригов, фрегатов, тендеров и кечей рядом с огромными линейными кораблями первого ранга и полудюжиной двухпалубников разного размера. Один корабль первого ранга заново оснащали. Мачты и такелаж напоминали спутанные садовые шпалеры, сверкающие на зимнем солнце. Доки Плимута служили одним из главных арсеналов британского морского владычества. Отсюда и еще из нескольких подобных портов Британия правила морями. Все кроме миссис Мэй повернули головы и залюбовались зрелищем.

Они покатили по берегу к постоялому двору «Лондон». Здесь к четырем пассажирам наверху присоединились еще трое и прибыл лейтенант Морган Лин, молодой, крепко сложенный флотский офицер в белом парике и с густыми черными бровями. Но у мистера Стивенитта, хозяина постоялого двора, оказалась записка от мистера Джевелла, что он сядет в дилижанс только в Добуолсе или Лискерде. А до той поры следует попридержать его место.

Незадолго до девяти дилижанс отправился в первую достаточно долгую часть пути. Это был самый длинный перегон, предстояло преодолеть крутые холмы. Миссис Мэй не вышла из экипажа в Торпойнте, но ей принесли бокал бренди. Через несколько миль шторки из красного дерева опустили, чтобы закрыться от света. Весьма досадно в такой чудесный день, когда они ехали по берегам живописных бухточек Энтони и Шевиока.

Как только закрылись ставни, преподобный Артур Мэй сдернул очки.

— Боже мой, я почти ничего не вижу! Надо было подыскать что-нибудь с более слабыми линзами.

— Всё идет по плану? — спросил лейтенант Лин.

— Похоже на то. А ты как думаешь?

— Ага. Ящики с деньгами погрузили, сам же видел.

Миссис Мэй кивнула.

— Два, как ты и говорил. Пока что всё отлично. Когда приступим?

Оба посмотрели на фальшивого священника. Раз это план Джереми, ему и командовать.

— Еще пять минут, — сказал он. — Мы же остановимся в Полбатике?

Они стали молча ждать. Пол надел платье своей покойной сестры Вайолет. Хотя он был выше, но они отпороли подол и выпустили платье в талии, так что оно стало чуть длиннее.

Всем пришлось купить парики, но в разное время и в разных городах. В подержанных париках не было недостатка, и Джереми купил парик из конского волоса, как у преподобного Оджерса, чуть светлее собственных волос, Пол — женский из натуральных черных волос, а Стивен постригся покороче, чтобы натянуть флотский парик. Стивен жаловался, что из всех троих его маскировка самая слабая, но Джереми с Полом провели ночь в отеле «Ройял», а ему не пришлось, так что Джереми был, скорее всего, прав, утверждая, будто никто обычно не разглядывает лица, запоминают лишь особые приметы: высокий близорукий священник в очках с толстой оправой, худенькая беременная брюнетка в вуали, крупный флотский офицер в мундире с иголочки и белом парике.