Эмэ Бээкман - Чертоцвет. Старые дети [Романы]

Никакого толка от этих криков не было, только народ в деревне смеялся.

Ява была убеждена: тот, кто не печется о других, не заботится и о своей судьбе. Позже не только их с Матисом коровы, но и россаские увязали в трясине и от восхода до захода солнца месили болотную грязь, добираясь до Иудина острова. Там, тяжело отдуваясь, они ложились на мох, и грязь медленно стекала с них. Первые дни измученные животные не давали молока. Обычно, перегоняя коров на остров, люди ожидали погоды посуше, иначе животные могли утонуть. Болото и так будто подстерегало их, стремясь засосать; иногда они выбирались на берег по уши в грязи, только глаза и рога не были залеплены болотной жижей.

Каменная дорога Матиса, пожалуй, больше всего пригодилась бы Юстине. Она до конца своей жизни боялась болота. Ява не раз наблюдала из окна баньки, как Юстина неверным шагом ступала по качающимся мосткам, чуть ли не волоча за собой молочные бидоны. Кто-то невидимый словно толкал шатающуюся Юстину то с одного, то с другого боку. С большим трудом удавалось ей удерживать равновесие. Ява часто размышляла о том, что болотные ямины притягивают к себе тех, кто слаб. Со временем Ява поняла, что превратилась в болотного стража. Она опасалась, что Юстина больше не в силах будет противостоять судьбе. Встанет как-нибудь в сумерках с постели, презрительно махнет рукой на потолок — пусть себе этот распутник Якоб тешится там со своей Леэни, пойдет к мосткам и бросится в болотный омут, чтобы освободиться от всего. Однако Юстина не стала сама гасить свечу своей жизни. Позднее Ява много раз с удивлением думала, что ее здоровая и, по крайней мере с виду, спокойная мать была слабее болезненной Юстины.

Все же Ява не зря не спускала глаз с болота. Последыш Юстины — Юхан унаследовал от матери боязнь болота. Чудно, как все страшное занимает ум ребенка. Мальчик боялся болотных ямин, и в то же время темная и неподвижная вода притягивала его. Еще в раннем детстве он удирал на болото и, покачиваясь на кочке, не отрываясь смотрел на воду. Кто знает, каких тварей он там видел; во всяком случае, что-то пугало его так, что он то и дело, охваченный диким страхом, с криком мчался во двор Россы. После этого его долго нельзя было успокоить.

Однажды, когда погруженный в свои мысли мальчик смотрел на воду, случилось несчастье. Новые коровы, которые после произведенных горожанами взрывов заменили старых, никак не могли свыкнуться с тем, что должны все лето провести на Иудином острове. Одна стельная корова особенно обезумела, она так и норовила повернуть обратно в Россу. Не проходило дня, чтобы она не блуждала по болоту. Корова все время стремилась к людям, словно боялась, что принесет на свет двухголового теленка. Маленький Юхан как раз стоял между двух болотных ямин — откуда ему было знать, что стельная корова захочет пройти именно здесь. Корова нащупывала ногой кочки покрепче, она была взбудоражена, и ей было не до мальчишки. Вот и случилось, что она задела Юхана своим толстым брюхом и столкнула его в омут.

Не зря Ява не спускала глаз с болота. Догляд никогда не бывает бессмысленным. Она даже юбку не успела с себя сбросить. Кочки пружинили под ее ногами, край болотной ямины заколыхался, подбросил Яву и помог ей прыгнуть. Схватив мальчика, она подняла его на край ямины. Самой же ей пришлось побарахтаться, прежде чем под руку попались крепкие ветви кустарника, схватившись за них, она смогла подтянуть свое обмотанное тяжелой одеждой тело к берегу.

Потом по всей деревне о Яве говорили — глядите, какая старуха, ни черта, ни дьявола не боится, не говоря уж о болотной трясине. Не понимают, что ли, — человек ведь не рыба и не лягушка, чтобы ему долго под водой находиться, еще неизвестно, когда бы эти мужики подоспели на помощь. Как потом выяснилось, Якоба и дома не было. Матис же стал стар и медлителен — того и гляди, сам пошел бы ко дну в своих тяжелых сапогах.

Чтоб не испугать больную Юстину, Ява отвела маленького Юхана к себе в баньку и там помыла его. Разыскав Ионаса, ома велела ему потихоньку принести из дома одежду ребенка. Затем Ява напоила Юхана чаем с рябиной и, чтобы рассеять его страхи, стала рассказывать ему об острове Ява и апельсиновых деревьях.

После того как все благополучно миновало, Ява поняла, что, собственно, произошло. Не иначе, слепая судьба хотела отомстить Якобу за то, что он разрушил каменную дорогу Матиса. Страшно подумать, что за несправедливость потребовалась такая большая плата. Нет, у судьбы не было ни глаз, ни сердца. Приходилось быть все время начеку, чтобы вовремя вмешаться в зло, которое несли с собой и люди, и судьба. К тому же с годами люди становятся умнее, не стоит судить о ком-либо слишком строго.

Несмотря на свой преклонный возраст и жизненный опыт, Ява и сама должна была держать глаза и уши востро, чтобы не упустить ни единой крупицы мудрости.

Последний раз она почерпнула мудрости у Юстины. Ничего не значило, что первая жена Якоба была такой хворой. Мужики, которые несли с россаского двора к дрогам гроб с Юстиной, потом рассказывали, что он был таким же легким, как гроб ребенка. Однако несмотря на свое тщедушное тело, Юстина была прозорливее любого здорового. Быть может, именно благодаря покойной Юстине Ява поборола себя и теперь кое-как терпела Леэни. Все же Леэни была сестрой Юстины, должны же эти единоутробные дети хоть в чем-то быть похожи. Надо набраться терпения и подождать, дать Леэни время; может быть, и она сумеет когда-нибудь доказать людям, что способна на что-то хорошее. Ведь и по Юстине тоже не сразу было видно, что у нее такой сильный дух. То, что она, когда случился пожар в Медной деревне, спасла россаское имущество, было, конечно, смелым поступком — что ж, борясь за положение хозяйки хутора, ей пришлось броситься в огонь.

Ничто не вечно. Меняются не только люди, не только облик земли, но и в ее недрах, хоть и кажутся они незыблемыми, идет жизнь и движение. Взамен тех камней, что когда-то давно вывез с поля Матис, из земли на свет божий вылезли новые. Зато те валуны, из которых Матис начинал строить дорогу через болото и которые позднее легли в фундамент россаских построек, так и норовят исчезнуть с глаз людей. Как будто они уже завершили свой круг, как будто у них, как и у людей, свой век, прожив который им предстоит погрузиться в первозданный мрак, где они могут отдохнуть. С каждым годом россаские постройки все больше оседают. Если и дальше так пойдет, то через какие-нибудь несколько десятков весен стенные балки окажутся вровень с землей. Никто не заговаривал об этой беде. Да и какая польза от слов, все равно у людей нет такой власти, чтобы противостоять воле земли.

По мнению Явы, в этом мире существовали две вещи, которым человек не мог противопоставить свое ничтожное «я»: природа и мечта. Вот Нестор ушел из дома двадцать пять лет тому назад, отправился через Долину духов молодецким шагом, широкий мир с неодолимой силой манил его. Кто заранее боится ушибов, тот и порога своего не переступит. Кто заранее начинает бояться смерти, тому ничего в жизни не свершить. Другое дело, насколько человеку его деяния приносят счастье.