Владимир Медведев - Трилогия о Мирьям [Маленькие люди. Колодезное зеркало. Старые дети]

Если бы 15 лет назад вы спросили, кто такая Эмэ Бээкман, то услышали бы: оператор киностудии «Таллинфильм». Выпускница ВГИК 1956 года, она участвовала в съемках нескольких фильмов разных жанров. Однако стремление «служить двум музам» выразилось уже тогда в ее успешной работе над сценарием «Парни одной деревни», написанным совместно с Владимиром Беэкманом (фильм 1962 года), а еще раньше — в публикациях очерков и рассказов в периодической республиканской печати. Последнее десятилетие выдвинуло Эмэ Бээкман в число интереснейших прозаиков Эстонии.

Путь Эмэ Бээкман из кино в большую прозу необычен, но естествен. «Тот, кто понял, что значит глазом кинокамеры выделить и подчеркнуть отдельные куски мозаики мира, тот уже не в силах от этого отказаться». Глаз кинокамеры проникает в глубь объекта, обнажает его сущность, освещает в определенном ракурсе, но объект внимания писателя — исследователя, философа, психолога, художника — за пределами заданного объекта, это — вся жизнь с ее проблемами, с необозримым многотемьем.

Дебют прозаика Эмэ Бээкман — роман «Маленькие люди» (1964). Книга написана от лица маленькой девочки Мирьям. В этом первом романе четко прочерчен круг проблем, которые волнуют писательницу и которые она будет неуклонно поднимать в каждом своем новом произведении, — и прежде всего это проблема истинной человеческой ценности, проблема ответственности за совершаемый выбор.

Через два года после публикации «Маленьких людей» выходит новый роман Э. Бээкман «Колодезное зеркало», повествующий о трагической судьбе эстонской революционерки. Роман сразу занял особое место в эстонской литературе: в нем органически переплелись события человеческой жизни с событиями 1940 года и Октябрьской революции. В «Колодезном зеркале» живут персонажи «Маленьких людей», и хотя тональность и стилистика этих произведений резко отличны, — они тем не менее образуют единое самобытное целое. На русском языке дилогия вышла одной книгой (1969). Прошло много лет, и писательница вновь рассказала о Мирьям, теперь уже школьнице, о ее друзьях-под-ростках, пытающихся осмыслить окружающий мир, определить в нем свое место, найти свою «истину» («Старые дети», 1972). Этот роман естественно завершил трилогию.

Годы, предшествовавшие появлению «Старых детей», заполнены интенсивным трудом, отмечены созданием новых значительных произведений, не схожих по замыслу, форме, композиции, но неизменно отличающихся глубоким социально-психологическим анализом.

1967 год. «Стая белых ворон». Роман в новеллах. Перед читателем проходит целая галерея персонажей, герои книги — столичные киноработники. Общая, сквозная тема — мещане в искусстве. Творец должен стать самостоятельным, стремление к легкому успеху неизбежно превратит его в неудачника, в «белую ворону» в искусстве. На русском языке роман издан в 1970 году.

Следующий роман Э. Бээкман — «Глухие бубенцы» (1968). Время действия — три дня 1944 года. Отступают оккупанты. Нацистская пропаганда запугивает жителей. Глухой хутор Западной Эстонии. Сюда стеклись беженцы — люди различных социальных слоев, с разными судьбами. Ведущая мысль: в переломный момент истории каждый должен четко определить свою позицию, свое место в жизни и в борьбе. Книга обращена против идеологии национализма и мещанства.

1970 год приносит два совершенно своеобразных, не похожих ни на одно из предыдущих произведений.

«Сынни Сийм» («Сийм-силач») — мудрая и остроумная сказка о приключениях добродушного, доверчивого, но нелепого великана, определенная автором в подзаголовке как «роман для детей и для других». Кроме сказочных персонажей здесь действуют вполне реальные современные герои, и по многим признакам можно угадать, что все это происходит в Эстонии наших дней. Реальность и вымысел легко переплетаются. Сказочные образы зрительны и пластичны, так и просятся на экран, в мультфильм. Сказка утверждает высокие этические и эстетические идеалы.

И — «Шарманка». Фантастический УУМ (Управление по учету мнений) изображен в реалистических подробностях, как нормально функционирующее учреждение. Роман пронизан веселой иронией, однако покров озорной комедийности скрывает серьезное: страшна бездуховность, и в наш стремительный век человек не должен забывать об этом. Роман получил премию Эстонской ССР имени Ю. Смуула.

В 1971 году опубликован новый роман Э. Бээкман «Запретная зона» (в русском переводе — «Час равноденствия», 1973). В центре — история молодой женщины с несложившейся судьбой, история Простой Души. Душа героини — запретная зона — не приемлет житейской пошлости. Всем своим пафосом роман направлен против куцего идеала мещанского счастья.

В 1973 году написан еще один роман о женщине — «Чертоцвет». Его героиня — эстонская крестьянка. Действие простирается с середины XIX века до 1905 года. Этому роману присуждена премия колхоза имени Э. Вильде.

В 1975 году Э. Бээкман публикует роман «Винный месяц» (в русском переводе назван «Листопад»). Роман пронизан беспокойством: куда спешит человек? Как изменяет его время? В этом «Листопад» перекликается с «Шарманкой». А в скором времени читателя ждет знакомство с новой книгой писательницы — это будет психологический роман «Родовое древо».

Мирьям проснулась, но глаз открыть не могла. Вернее, она еще ничего толком не соображала — только что видела во сне, как в саду за домом ползла большущая змея, толстенная и неторопливая. Змея вытянулась через весь уголок сада — с яблоней, посаженной дедушкой, десятком ягодных кустов и грядкой под окном вдоль стены, где росли вперемежку оранжевые царские кудри и лимонно-желтые ирисы.

Напуганная жутким сновиденьем, Мирьям поклялась, что вовек ее ноги там не будет, где меж кустами пресмыкаются столь отвратительные твари. Лучше уж возиться во дворе, ничего, что он вытоптан жильцами до бесплодной пустоты. Тут, где все на виду и где лишь под ивой да возле мусорного ящика пробиваются клочочки травы, видно далеко и можно не бояться нежданной беды.

Когда подолгу не бывало дождя, на дворе можно было с удовольствием поволочить ногами — пыль вздымалась столбом до второго этажа, и бархатная мягкость ласкала голые подошвы. Однако удовольствие это всегда бывало непродолжительным — жильцы подпиравших двор обоих деревянных домов поднимали крик, ругались и с таким треском захлопывали створки окон, что сыпалась замазка.