Вриндаванлал Варма - Мриганаяни

«Ни стыда, ни совести, — недаром ведь наты!» — подумал старший лазутчик, но вслух сказал:

— Своё представление приберегите для султана и его сардаров. Они одарят вас. А нам лучше укажите дорогу.

— А где они, твой султан и его сардары? Не беспокойся, дорогу я тебе покажу даже на небо, только ответь прежде, что получу в награду?

— Что будет угодно падишаху.

— Дорога здесь прямая, — заметил глава натов.

— Но мы сбились с пути. Пойдёмте с нами, — приказал старший.

Девушка скрылась под навесом и вышла оттуда в накидке и туфлях. Глава натов тоже стал собираться, а вместе с ним ещё несколько мужчин и женщин. Одна из женщин была уже не молодая.

— Как звать тебя? — спросил старший лазутчик главу натов.

— Пота.

— А эту девушку?

— Пилли.

— Женщин брать с собой не надо!

— Ну да, конечно! Тебе-то они ни к чему. А мне очень даже понадобятся. Интересно, кто, по-твоему, будет выступать перед падишахом?

— Откуда вы?

— Из Мальвы.

Пришлось взять их всех. Прошли кос и вышли на дорогу. Неподалёку стояло гуджератское войско, и был слышен шум.

Глава натов потребовал награду.

Но старший лазутчик сказал:

— Сперва покажи брод.

— Хоть убейте меня, — заявила Пилли, пританцовывая, — по пока я не выступлю перед султаном, брода вам не видать.

Старшему ничего не оставалось, как отвести их в лагерь.

К этому времени султан Махмуд Бегарра уже успел проголодаться. За день, не считая завтрака, Бегарра съел всякой снеди целый гуджератский ман [119] Ман — мера веса, в различных районах Индии колеблется от десяти до сорока килограммов; стандартный ман — около сорока килограммов , равнявшийся в те давно прошедшие времена двадцати серам. На ужин ему подали лепёшки, горох, свежие овощи, простоквашу и различные мясные блюда, которые повара держали горячими или же готовили прямо в пути, на слонах.

Но не успел Бегарра приняться за еду, как где-то в стороне послышались громкие голоса.

— Что это? — спросил султан, и всем показалось, будто с треском рухнуло дерево.

Несколько стражников из личной охраны Бегарры побежали узнать, в чём дело, и, вернувшись, доложили, что это пришли наты, которые знают дорогу на Мэнди. С ними несколько женщин. Сейчас наты развлекают воинов.

— Приведите их сюда, — отправляя в рот огромный кусок мяса, произнёс Бегарра сладким голосом, но можно было подумать, будто это на дереве обломился сук.

Наты предстали перед Бегаррой. Они молча украдкой поглядывали на него, потому что смотреть на султана прямо считалось дерзостью, за которую полагалась суровая кара.

Женщины, необыкновенно гибкие и ловкие, начали прыгать, кувыркаться, ходить колесом. Особенно старалась Пилли. Но это не мешало ей тайком рассматривать огромную живую гору на мягком троне и кучи еды перед ней.

Бегарра дивился, глядя на гибкое тело Пилли, и один раз его рука, потянувшаяся за очередной порцией, даже застыла в воздухе.

— Великолепно! — прогрохотал султан.

Наты задрожали от страха. Даже Пилли оробела, глядя на огромную руку султана, его бороду и усы, а султан всё отправлял и отправлял в рот непомерной величины куски. Когда Пилли застыла в почтительной позе, султан, не переставая жевать, спросил её:

— Откуда ты?

Пилли показалось, будто здоровенный буйвол с шумом вошёл в воду.

— Господин, мы живём в лесу близ Мэнди, — робко ответила девушка.

— А куда идёте?

— В Мевар, господин!

— Зачем?

— Чтобы выступить перед меварским раной и его сардарами.

— Когда двинетесь в путь?

— Через два-три дня, как только установится погода.

— Какой вы веры?

— И мусульманской и индусской.

— Как же так?

— Господин, мы почитаем индусского бога и мусульманского, едим мясо любых животных.

— Замечательно! А теперь скажи, где сейчас рана Мевара?

— Должно быть, в Читоре, махараджа.

— В Читоре его нет. Он выступил в поход, чтобы сразиться со мной и найти свою смерть. Сейчас он в сорока или пятидесяти косах отсюда. Покончу с султаном Мэнди, пойду на него. Передайте, что его княжество постигнет та же участь, что и Чампанер.

— Слушаюсь, господин!

— Поклянись.

— Клянусь аллахом!

— А индусским богом?

— Клянусь мусульманским и индусским богами!

Наты сложили просительно руки и поклонились, ожидая награды.

— Покажите брод, тогда одарю вас, — произнёс Бегарра, и голос его прозвучал так, будто с треском разорвали толстый ковёр.

Наты указали брод, получили вознаграждение и ушли. Ещё засветло войско Бегарры переправилось через реку и расположилось на ночь в лесу.

Едва забрезжил рассвет, наты снялись с места и, не теряя времени, обходными путями направились в Мэнди.

Между тем лазутчики Бегарры донесли, что сто тысяч белуджей [120] Белуджи — народ иранской языковой группы; живут в Иране, Афганистане и Пакистане из Синда ворвались в Северный Гуджерат и грабят его. Бегарра решил тотчас же повернуть назад.

«Придётся на время оставить султана и тех двух деревенских девчонок. Усмирю белуджей, а там видно будет!»

Султан жестоко расправился с белуджами. В Северном Синде, на берегу Инда, белуджи попытались дать ему отпор, но потерпели поражение и потеряли в этом страшном бою много воинов.

Не успел Бегарра усмирить белуджей, как пришло известие, что у острова Диу [121] Диу — небольшой остров в Аравийском море, у южной оконечности полуострова Катхьявар, от которого он отделен мелким проливом; являлся опорным пунктом португальских колонизаторов в Индии , к югу от Джунагарха [122] Джунагарх — город на юге полуострова Катхьявар , португальцы собрали большой военный флот, собираются высадить сильную армию и двинуться на его султанат.

Пришлось отложить поход на Мэнди на неопределённый срок и отправиться из Синда прямо в Гуджерат, чтобы встретить там португальское войско…

На этот раз наты разбили свой лагерь в лесу близ Мэнди. Они пребывали в постоянном страхе перед Махмудом Бегаррой, потому что нарушили данную ему клятву, и решили переждать в лесу сезон дождей. Им не хотелось вмешиваться в распрю между грозным султаном Гуджерата и могущественным раной Мевара. Однако султан не явился, не пришёл и рана.

Не только наты, но и Гияс-уд-дин пребывал в полном неведении. Ему было известно лишь, что рана Раймал вернулся в своё княжество. И он стал гадать, что могло заставить Раймала повернуть назад. Гияс-уд-дину очень хотелось, чтобы с Бегаррой сперва сразились раджпуты Мевара — они ослабили бы войско султана. Но этого не случилось.

И Гияс-уд-дин думал:

«Рана просто не захотел драться с Гуджератом. Он, видимо, надеялся, что мы с султаном Махмудом перегрызём друг другу глотку, а он воспользуется этим для осуществления своих планов. Но меня не проведёшь».