Томас Костейн - Аттила. Гунны

— Я не уверен, что одной встречи с принцессой…

— Тихо, дурак, — прошипел Криплиан. — Никогда не упоминай этого слова. Мы охраняем калеку. Посторонним запрещено видеться с ней. Держи рот на замке.

— Разумеется. Я просто не представлял себе, сколь ты должен быть осмотрительным. Просто хотел сказать, что одной встречи не хватит для выполнения моей миссии.

— Если понадобится, я смогу укрыть тебя на острове на ночь. Спрячу тебя в чулане сарая для лодок. Но ты должен в точности выполнять мои указания.

Несколько минут спустя Криплиан вернулся и кивком подозвал Николана. Тот последовал за охранником по узкой тропе, уходящей в лес. Они подошли ко дворцу, зданию из белого камня с забранными решётками окнами и обитыми медью дверьми. Узкий тёмный коридор привёл их во внутренний дворик.

— Благородная госпожа, вот этот мужчина. Посланец, о котором я говорил.

Хрупкая женщина сидела на низкой скамье. Она подняла голову и Николан сразу узнал эти огромные глаза в обрамлении длинных чёрных ресниц.

Принцесса практически не изменилась с того дня, как он преклонил перед ней колени, протягивая один из даров честолюбивого Аэция. Пожалуй, подумал Николан, она похудела, отчего её глаза стали ещё больше. На ней было синее платье, которое, судя по всему, она надела далеко не в первый раз.

— Разложи товары на полу, — прошептала принцесса. — Если кто-то войдёт, прикинься торговцем. И не удивляйся, что тебя выгонят взашей.

Николан повиновался, всё время чувствуя на себе изучающий взгляд принцессы.

— Это сюрприз, — улыбнулась она, когда Криплиан оставил их одних. — Ты совсем не такой, как я ожидала. Мне-то казалось, что ко мне пришлют восточного воина в красной шапке и с кривым мечом, — её глаза широко раскрылись. — Я видела тебя раньше. Но где? И когда? — она на мгновение задумалась. — Вспомнила! Ты был одним из рабов, что принесли мне дары Аэция во время моего последнего приезда в Рим. Давным-давно! — она улыбнулась и кивнула. — Я не могу ошибиться. Тогда я очень хорошо тебя разглядела.

— Ты не ошиблась, госпожа. Я преподнёс вам флакон нарда на зелёной бархатной подушечке.

— Нард мне никогда не нравился, но тот, кто его принёс, произвёл на меня впечатление. Твоё положение изменилось к лучшему. Я много слышала о тебе. Удивительные вещи. Но, разумеется, никак не связывала способного помощника Аттилы с рабом, которого видела в тот день.

— После побега из Рима я сумел завоевать расположение Аттилы. Он высоко меня ценит, поэтому и поручил мне эту деликатную миссию.

Тёмные глаза принцессы, которые её родственники часто называли бесстыдными, не отрывались от его лица. Рука её играла веером.

— Разве ты не рискуешь жизнью, ступив на римскую территорию? А если тебя поймают? Аэций не из тех, что может простить.

— Я это знаю.

— Что ж, не будем делиться с кем-то ещё нашим секретом. Я всё отчётливее вспоминаю тот день в Риме. Ты показался мне таким юным, когда преклонил колени передо мной. Я надеялась, что ты поднимешь голову. Некоторым хватало на это смелости, но ты продолжал смотреть в пол. Потому-то я и решилась на вольность. Шепнула тебе несколько слов.

— Да, ваше величество. Я буду их помнить до последнего вздоха.

Принцесса рассмеялась.

— Какая же я была ветреница! — лицо её стало серьёзным. — Меня всегда интересовали мои рабы. Их привозили с разных концов света, и в их глазах часто читалась тайна. В тот раз я не увидела твоих глаз, но ту же тайну я смогла заметить в линии твоих бровей, в движении твоих изящных рук. И теперь я понимаю, что не ошиблась.

Ты, возможно, принёс мне ещё один подарок. Тот самый, которого я жажду больше всего: мою свободу.

— Да, госпожа. Император Аттила собирает свои армии, чтобы повести их на Рим, чтобы возвратить тебе то, что незаслуженно отняли у тебя. Но он хочет знать, одобришь ли ты его действия. Вы должны заключить союз, ибо у вас общие интересы.

Николан вынул из кошелька на поясе маленькую коробочку и извлёк из неё золотое колечко, которое Гиацинтий в своё время передал Аттиле.

— Когда ты послала императору это кольцо со своим доверенным слугой, ты была готова выйти за него замуж?

Щёки принцессы полыхнули румянцем.

— Могу я говорить с тобой откровенно? Гарантируешь ли ты, что сказанное мною останется между нами?

Николан поклонился.

— Да, госпожа.

— Моя мать держит меня в заточении. Я не могу покинуть этот остров. Она хочет, чтобы я оставалась здесь до конца моих дней. За мной постоянно следили. В отчаянии я написала Аттиле. Я была готова на всё, лишь бы вырваться на волю. От меня всё скрывают. Одна из моих служанок от кого-то услышала, что моя мать умерла. Скажи мне, это так?

Николан пришёл к выводу, что в данном случае можно и покривить душой. Он покачал головой.

— Но он слишком долго не давал мне ответа, — продолжила Гонория. — Могу я задать тебе несколько вопросов?

— При условии, что мои ответы не выйдут за пределы этого дворика.

— Естественно. — Принцесса закрыла веер, вновь открыла его, начала разглядывать рисунок. — Расскажи мне об императоре. Как он выглядит, какие у него манеры, привычки, какие порядки при его дворе. Я слышала о нём много историй, но не знаю, чему можно верить, а чему — нет.

— Внешне он типичный гунн. Нужно ли что-то дополнять?

Она покачала головой.

— Но можно ли полюбить его?

— Я нахожу, что им можно даже восхищаться, госпожа.

— Он жесток?

— Жестокость не доставляет ему удовольствия, хотя многие деспоты просто упивались ею. Мне говорили, что он никогда не присутствует при казнях. Но он без колебания отдаёт приказ об уничтожении населения целых городов, а то и провинций, если сие деяние позволяет продвинуться к поставленной цели. Уничтожение тысяч людей не мешает ему спокойно спать по ночам.

— Если я выйду за него замуж, какая жизнь меня ждёт?

— Ты разделишь с ним трон. Если он возьмёт Рим, ты взойдёшь вместе с ним на престол. Он никогда не будет обсуждать с тобой государственные дела. Иногда он советуется с помощниками, но речь всегда идёт о каких-то мелочах. Решения он принимает сам.

— Какое я буду занимать положение… в качестве жены?

— Госпожа, я буду с тобой откровенен. Как жена, ты будешь одной из многих. У него сорок жён. Выйдя за него, ты получишь статус первой жены, но это не значит, что он забудет про остальных.

— Сорок жён! — в ужасе воскликнула принцесса.

— Раньше их было сто. Аттила к ним благоволит. Иногда, конечно, кого-то и наказывают, но я не помню, чтобы он казнил хоть одну. Однако, они приходят и уходят. Некоторые умирают. Другие исчезают.

— Они слушают музыку? Смотрят представления? Читают? Наслаждаются радостями жизни?

— С радостями у них туго. Музыка есть. Странная, варварская. Лично я слушать её не могу. Мой народ очень музыкальный, так что для меня это не музыка, а пытка.