Татьяна Муравьева - Жены и девы Древней Руси

Осенью 1046 года Андраш под именем Андраша I был торжественно коронован в городе Секешфехерваре, что означает «Престольный белый город». По преданию, этот город возник на том месте, где когда-то стоял шатер легендарного вождя Арпада, предка венгерских королей, который привел венгров на берега Дуная и основал Венгерское королевство.

Корона, присланная византийским императором Андрашу I

Вступив на престол, Андраш тут же нарушил клятву, данную языческому жрецу, объявив язычество вне закона, и под страхом смерти запретил поклоняться древним богам. Христиане сочли этот поступок богоугодным и благочестивым и прозвали Андраша Белым королем, а его жену – Белой королевой, но Анастасия чувствовала, что вряд ли таким образом муж ее смог искупить грех своего хотя бы и временного отступничества от христианской веры и того, что при его попустительстве был убит старый епископ Герард. Со страхом ожидала она бед и несчастий, которые должны постигнуть их в наказание за этот грех.

Однако правление Андраша I началось вполне благополучно. Народ признал власть Белого короля и Белой королевы, язычники ушли на окраины страны и открыто больше не выступали, Андраш успешно отразил несколько нападений германского императора и в конце концов заключил с ним мир.

Король Андраш часто объезжал свои земли, осматривая селения, замки и крепости, и обычно брал с собой жену. Красота Венгерской земли, ее высокие горы и зеленые долины, прозрачное озеро Балатон, широкое, как море, пленили Анастасию, но иногда она начинала тосковать по Киеву.

Памятник Андрашу I и Анастасии Ярославне в Тиханьском монастыре в Венгрии

Однажды король с королевой оказались на берегу Дуная под стенами замка, который носил название Комаром. Это была старая крепость с высоким земляным валом и стенами из толстых бревен, воздвигнутая еще при короле Иштване I. День был солнечный, но ветреный, по небу быстро бежали облака, отражаясь в столь же быстрых водах Дуная. И вдруг Анастасия сказала:

– Я бы хотела здесь жить.

Андраш удивился:

– Чем понравилась тебе эта непримечательная крепость? Ведь здесь гораздо меньше удобств, чем в нашем дворце в столице, и нет никакой роскоши.

На что Анастасия, смутившись, ответила:

– Этот замок ближе, чем столица, к моей родной земле, и мне кажется, что эти облака летят на Русь и Дунай катит туда свои волны.

Король, желая порадовать Анастасию, тут же подарил ей замок Комаром, который стал ее любимой резиденцией.

Белый король и Белая королева основали несколько монастырей: один – на полуострове Тихань, который мысом вдается в озеро Балатон, другой – под старинным городом Вышеградом, третий – близ селения Тормово.

Однажды на Венгерскую землю явились просить приюта монахи из чешского Сазавского монастыря, основанного святым подвижником Прокопом на реке Сазаве неподалеку от Праги. Прокоп был ученым, книжным человеком, он учился в столице Великой Моравии, городе Велеграде, где полутора столетиями раньше жили и проповедовали великие славянские просветители Кирилл и Мефодий. Прокопий был рукоположен в священники, но избрал монашескую стезю и поселился в пещере на берегу реки Сазавы. Скоро слава о святом отшельнике разнеслась по всей округе. Местные крестьяне утверждали, что Прокоп умеет усмирять нечистую силу, а некоторые даже видели, как он пахал землю на черте, погоняя его крестом.

Через какое-то время рядом с Прокопом стали селиться другие иноки, все вместе они построили церковь, и образовался монастырь.

Чехия была крещена по латинскому обряду, и чешских епископов назначал папа римский. Однако в Сазавском монастыре богослужение велось не по-латыни, а на славянском языке, по книгам, переведенным Кириллом и Мефодием. Сазавские монахи поддерживали связь с монахами Киево-Печерского монастыря и считали себя православными.

В 1055 году святой Прокоп скончался. За год до этого произошло официальное разделение христианской церкви на православную и католическую, и высшее чешское духовенство объявило, что божественная служба должна быть отправляема «не по обрядам болгарского, или русского, или славянского языка, а по уставам Римской церкви». В Чехии в то время правил князь Спитигнев II, и католические священники смогли убедить его в том, что монахи Сазавского монастыря впали в ересь из-за книг на славянском языке, и князь повелел изгнать их из страны.

Зная, что венгерский король женат на православной русской княжне, они пришли к Анастасии, и она предоставила им убежище в Тормовском монастыре.

Несколько лет спустя князь Спитигнев скончался, на престол вступил его наследник Вратислав II, который женился на дочери Андраша и Анастасии Аделаиде. Под влиянием молодой жены, воспитанной матерью в православной вере, он разрешил сазавским монахам вернуться в свой монастырь, и они навсегда сохранили благодарность русской Белой королеве.

Правление Андраша проходило достаточно мирно. Тревожило короля только одно – отсутствие наследника. После рождения дочери Аделаиды прошло больше пятнадцати лет, а детей у Анастасии больше не было. Брат Андраша Левенте, который мог бы стать его наследником, умер, и Андраш решил завещать престол другому своему брату – Беле.

Бела по-прежнему жил в Польше, но, получив приглашение брата, немедля явился в Венгрию. Андраш встретил Белу с великим почетом, даровал ему титул герцога, вручив символ герцогской власти – меч с золотой рукоятью, назначил правителем обширного Нитранского княжества, которое занимало третью часть всей Венгерской земли и могло считаться самостоятельным государством, а затем торжественно объявил Белу наследником престола.

Анастасия присутствовала на церемонии, и ее одолевали тягостные мысли о том, что Бог наказал их с мужем бездетностью за грех, о котором она почти забыла за прошедшие спокойные годы, но сейчас перед ее внутреннем взором снова предстал старый епископ Герард, падающий под ударами язычников.

Прошло несколько лет, и когда уже никто этого не ждал, Анастасия родила сына, а через год – второго. Радость была велика. Анастасия дала сыновьям редкие, библейские имена: старшего назвала Шоломоном (так по-венгерски звучало имя Соломон), младшего – Давидом, поскольку с премудрым царем Соломоном русские книжники сравнивали ее отца – Ярослава Мудрого, а с Давидом-псалмопевцем – деда Владимира Крестителя.