Радченков О.М. - Тайна сенатора Карфагена

Тем временем враги все прибывали и прибывали. Когда их собралось достаточное количество, они бросились в атаку. Закипел неистовый рукопашный бой.

Неожиданно легат услышал, как кто-то со стороны карфагенян крикнул по-латыни:

– Вот мы и встретились, Тиберий Фонтей!..

Хорошо вооруженный пуниец в посеребренных доспехах недобро смотрел на него из-под надвинутого на глаза остроконечного шлема.

Фонтей сразу узнал в нем своего обидчика. Вместо страха его сердце наполнилось радостью.

– А, это ты… – зловеще протянул он. – Вот теперь мы раз и навсегда решим, кто из нас оправиться в подземное царство…

Их мечи сшиблись с такой яростью, что остальные сражающиеся невольно отпрянули от них.

Фонтей атаковал стремительно и беспощадно, но Мисдес искусно парировал удары легата, уклоняясь с такой легкостью, словно перед ним был новобранец.

Ярость мешала Тиберию сосредоточиться. Ему казалось, что даже обрубок его уха стал невыносимо болеть и кричал ему прямо в мозг: убей его, отомсти за меня!

Вокруг их кипел бой, но они никого не замечали, всецело занятые друг другом. Будучи исключительно опытными и умелыми в фехтовании, оба противника понимали, что их поединок зависит только от удачи – кто-то должен был оступиться или отвлечься – и поэтому были максимально сосредоточены.

Но вот легат поймал противника на котрвыпаде и его меч раскроил правое предплечье карфагенянина. Мисдес охнул, но более не издал ни звука. Подавшись назад, он бросил щит и, не обращая внимания на обильно кровоточащую рану, перебросил меч в левую руку, которой владел так же, как правой.

Теперь явное преимущество было на стороне Фонтея, и легат, несмотря на усталость, удвоил натиск. Но в пылу поединка Мисдес не чувствовал боли, а отсутствие щита сделала его более подвижным. Глубоко подсев под очередной выпад римлянина, он рубанул изо всех силы по незащищенному колену легата. Отскочив назад, Мисдес подождал мгновение, пока Фонтей с удивленным лицом не начнет заваливаться в правую сторону, а потом ударил его по открывшейся шее.

Он с восхищением смотрел на вырвавшийся из глубокого пореза фонтан крови.

– Вот и все! – воскликнул Мисдес во весь голос. – Спор разрешен!..

Приходя в себя, он огляделся по сторонам. Бой был уже не таким жарким: бойцы с обеих сторон порядком устали.

Шум со стороны моря привлек его внимание. Кинувшись к фальшборту, Мисдес заметил движущиеся в их сторону римские квинкверемы.

– Все назад! – скомандовал он. – Уходим!

Пунийцы посыпались на свой корабль, а измученные солдаты римлян даже не пытались преследовать их.

В этом году осень в Ливии была довольно знойной и душной. Солнце пекло нещадно, выпаривая из оскудевшей земли последние соки.

Вдали от морского берега, где нет освежающего бриза, облегчающего существование, непривычным к такой погоде лигурам, балеарцам, галлам и италикам было особенно тяжело. Только отложившиеся от Масиниссы нумидийцы из племен Западной Нумидии легко переносили обычную для них жару. Все другие солдаты Ганнибала мучились, испытывая к тому же недостаток в воде.

– Ничего, – подбодрял их полководец, – римлянам сейчас тоже нелегко. Они, как и вы, не жители пустыни. Так что сражаться будем на равных.

Его войска уже две недели преследовали армию Сципиона, отходившую все дальше от Карфагена. «Мы их настигли!» – докладывали разведчики, но враг снова ускользал, двигаясь все дальше к границе с Нумидией, изматывая не привыкших к долгим переходам карфагенских наемников. И так было день за днем…

Наконец около местечка Замы армии двух великих республик встретились, чтобы окончательно решить, за кем останется право управлять миром.

Их силы были приблизительно равными: около сорока тысяч пеших и конных у каждой из сторон. Ганнибал имел преимущество в пехоте и слонах, Сципион, за счет диких воинов Масиниссы, – в коннице.

Равнина, которая станет последним местом для многих их них, с трудом вмещала это скопище вооруженных людей.

Мир, затаив дыхание, наблюдал за противоборством двух величайших полководцев. Судьба великих наций решалась в этой битве.

Ганнибал предвидел, что сражение будет нелегким: в рядах врага в основном ветераны, вкусившие с Сципионом отраду побед, и бесстрашные нумидийцы Масиниссы. У него же самого только четверть армии – прибывшие с ним из Италии наемники, закаленные в сражениях, а вот остальные…

– …Эти ненадежные лигуры и галлы, проигравшие битву под началом моего дорогого умершего брата Магона, – обескуражено жаловался он ближайшим соратникам. – Бруттийцы, которых мы притащили силой из Италии. Необученные торгаши-карфагеняне, не знающие запаха вражеской крови… – Он тяжело вздохнул и добавил: – И наконец, у нас очень мало опытных всадников.

– Но у противника нет самого главного, – пытался успокоить его Мисдес. – Тебя, Ганнибал! Твое легендарное имя стоит всех ветеранов Сципиона. Подумай, с кем воевал до сей поры этот римский выскочка? С бестолковым Гасдрубалом Гисконом, который не чета тебе!

– Тем более что у нас никогда, ни в одной битве, не было столько слонов, – вторил брату Адербал. – Восемьдесят гигантов, которые одни способны разогнать половину армии римлян.

– Вы неправильно поняли меня, соратники, – улыбнулся Ганнибал. – Я просто размышлял вслух, как мне правильно расставить наших солдат, в зависимости от их надежности и опыта…

Он взглянул на собравшихся одним глазом, как мог смотреть только он, так что по спинам присутствующих побежали мурашки.

– Если бы даже моя армия состояла из одних необученных новобранцев, я и тогда, не задумываясь, принял бой!..

Все, кто хоть немного разбирался в тактике и стратегии, оценили предложенную им расстановку сил. Впереди огромной серой массой поставлены слоны; первая шеренга пехоты состояла из лигуров, галлов и балеарцев; вторая – из надежных карфагенян и ливийцев; замыкали построение - бруттийцы и выносливые ветераны, оставленные Ганнибалом в качестве резерва.

Мисдес и Адербал командовали левым флангом конницы, состоящей из бывших поданных Сифакса.

– Это не кавалерия! Сброд какой-то! – воскликнул Адербал, оглядывая беспокойные ряды плохо экипированных всадников, одетых в разномастные одежды.

– Да, – согласился Мисдес. – Конница Сифакса и ранее не отличалась боевыми качествами. А нам вообще досталось отребье, не нашедшее применения в своей стране.

Тем временем Адербал внимательно выслушал подскакавших к нему разведчиков, вернувшихся из очередной мелкой стычки.

– Мало того, что у нас втрое меньше всадников, чем у Сципиона, в довершении ко всем бедам – напротив нас выстроились воины Масиниссы. – Огорчению Адербала не было предела. – Многие из них – ветераны, возможно, ранее сражавшиеся под моим началом…