Иван Жигалов - Командарм Дыбенко [Повести]
- Название:Командарм Дыбенко [Повести]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Воениздат
- Год:1987
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Иван Жигалов - Командарм Дыбенко [Повести] краткое содержание
Книга рассчитана на массового читателя.
Командарм Дыбенко [Повести] - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Возьми моей, Михалыч.
— У меня крепче.
— Брось ты, Ефим, совать свое заячье…
Архип Михайлович взял первый попавшийся кисет.
Вспыхнула спичка — и Михайлов увидел людей. Их было пятеро. Сидели на нижнем настиле. Скоро в темноте засветились огоньки. Запахло дымом.
Заговорили о маслогорской трагедии.
— А знаете, что кровавый Штайнер учинил на Гнилом озере? — спросил Михайлов. — У старой солдатской вдовы Лазовой спасались два красноармейца-окруженца. Какой-то подлец выдал. Нагрянул Штайнер со своими головорезами. Бандиты зверски убили солдатку, а над красноармейцами долго издевались. Потом соорудили плот, установили на нем виселицу, повесили окровавленные трупы и оттолкнули от берега. Чтобы повешенные хорошо были видны, осветили их фарами машин. Всю деревню согнали смотреть…
— Доберемся мы и до этого фашистского выродка.
— Сполна спросим.
— Настанет время — рассчитаемся, — сказал Карпов. — В Масляной горе тоже не обошлось без доноса.
— Сезонов предал, — сказал Михайлов.
Потом он рассказал об убийствах, совершенных оккупантами только за последние дни. В Налимовке повесили четырнадцатилетнего мальчика за то, что отказался выдать оружие, якобы оставленное нашими войсками в лесу. В Марьино затравили собаками шестнадцатилетнего Сашу Родионова, обвинив его в связях с партизанами. За это же расстреляли учителя Андрея Михайловича Мерзлякова, а на следующий день на глазах у всей деревни порешили его сына. В Пскове в канализационном колодце обнаружили труп немецкого солдата. За это фашисты повесили на телеграфных столбах восемнадцать жителей города…
— Как правило, дома, в которых жили партизаны, предают огню. Наверняка они сожгут избы Нестерова и Платонова.
Архип Михайлович собрался уходить: ему нельзя больше задерживаться. Пожимая в темноте руки, чувствовал дыхание собравшихся здесь людей, их сердцебиение. Это были друзья-товарищи, единомышленники…
— Завтра Мирсберг будет рыскать в Бабьих выселках, искать продовольствие, — сказал Михайлов. — Заливахин мною предупрежден, подойдет и Волков.
— Это хорошо. — Карпов вспомнил первую встречу с Волковым. Он — кадровый командир Красной Армии. В немецком тылу недавно. Вначале возглавил отряд «Ленинград». Теперь настойчиво добивается объединения партизанских отрядов. Для этого он и пробивается к Заливахину.
Михайлов подошел к дому Чащина. Входная дверь была на запоре. Постучал. Открыла пожилая женщина. Архип Михайлович увидел в ее глазах страх…
На следующий день, ближе к вечеру, отряды подтянулись к Бабьим выселкам и заняли места по боевому плану.
Наступила ночь. Низко нависли черные тучи. Около высокого тополя притаилась группа партизан. Плотно прижавшись к Карпову, лежал и Володя. В нескольких шагах, по ту сторону изгороди, ходил немецкий часовой и что-то бормотал про себя. Далее, через дорогу, виднелась изба Филатова, там, кроме самого хозяина, его жены и ребятишек, никого нет. Об этом только что сообщили Карпову разведчики…
Часовой остановился, чиркнул зажигалку, которая почему-то не загоралась. Карпов, толкнув в бок Завьялова, шепнул:
— Пора.
Тот быстро пролез через дыру и очутился около часового, когда тот прикуривал сигарету от вспыхнувшего огонька зажигалки. Володя слышал, как немец тяжело рухнул на землю. Его перетащили через изгородь, а Завьялов, уже в немецкой форме, с автоматом на изготовку, ходил вдоль изб.
Карпов и Володя быстро перебежали улицу. Поднялись на низенькое крылечко. Дверь заперта. Карпов легонько постучал. Послышались шаркающие шаги и робкое:
— Кто?
— Открой, Николай Леонович!
— А кто это?
— Да свои же, открой.
Звякнул железный засов. На пороге появился человек в белой исподней рубахе, кальсонах и босой. Испуганное лицо прикрывала щетина непонятного цвета. Он недоуменно разглядывал ночных пришельцев.
— Неужели не признал? — спросил Александр Иванович.
— Почему ж… Только ведь время неподходящее. Проходите, раз пришли.
В избе — душный полумрак. На столе еле-еле теплится коптилка. Огонек колебался, отчего по стенам бегали причудливые тени. На большой русской печке, занимавшей почти четверть избы, горели два кошачьих глаза. Справа при входе, на кровати, завешенной цветастой занавеской, кто-то шевелился и тяжело вздыхал.
Хозяин поставил две табуретки, третью подвинул себе, но не сел, а продолжал стоять…
Глядя на Филатова, Карпов понимал, что в его сознании борются два противоречивых чувства. Все это убожество избы вызывало жалость к человеку, которого он до войны знал как хорошего, добросовестного работника.
— Что поделываешь?
— Ничего, бездельничаю.
— Зачем врешь? Я ведь все знаю, но хочу, чтобы ты сам сказал.
— Если знаешь, нечего и спрашивать.
Карпов уловил в голосе какую-то невысказанную горечь и обиду. «Ну что он обижается? Кого упрекает?»
— От народа, брат, трудно скрыть и хорошее, и плохое. Поди, кандидатскую карточку сжег? Может, в гестапо сдал?
— Умирать никому не хочется, — процедил Филатов. — Сначала ждал, думал, кто-нибудь из наших покажется. Немцы сказали, что весь руководящий состав с тобой во главе сбежал из района. Меня вызвали на регистрацию… Да что, я один? Михайлов не мне чета, а тоже вон немцам прислуживает…
Карпов перебил Филатова:
— Михайлов отвечает за себя, ты — за себя. Где колхозные активисты? Петр Ковалев?
— Расстрелян.
— Саша Галкин?
— Замучили его немцы.
— Николай Мамин?
— Скрылся.
— Никуда он не скрывался. Он в деревне. Ну а Федот Заливахин?
— Говорят, организовал партизанский отряд. Где-то в лесу прячется.
— Не прячется, а воюет. Весь его отряд сейчас в деревне… — Карпов посмотрел на часы. В его распоряжении еще пятьдесят минут. За это время надо успеть арестовать Савиновых, а затем Волков с партизанами начнет «очищать» избы от солдат капитана Мирсберга. Так договорились.
— Я никого не предавал… У меня семья. Жена больная. Двое ребятишек. А занят я в типографии всего часа три в день. Получаю триста граммов хлеба и больше ничего… Могу, конечно, и уйти.
В темном углу, где стояла кровать, послышался тяжелый вздох:
— Господи боже мой… Какое время… То полицаи… то немцы… то свои… Кого и слушать?
— Помолчи, Груша, — тихо сказал Филатов.
— Вот что, Николай Леонович, — произнес Карпов без прежней резкости, — уходить не надо… Но у нас к тебе дело. И весьма важное! Нужна печатная машина, «бостонка», кажется? Или «американка»? В нашей типографии, помнится мне, такая была. У входа, в правом углу, стояла.
— На месте она. Листовки на ней теперь печатаем.
— Поможешь забрать ее вместе с комплектом шрифтов… В типографии к тебе подойдет один наш общий знакомый и скажет: «Пойдем, Филатов, на рыбалку», а ты ему: «Погода холодная, клева нет, только время убьем». Все остальное он тебе объяснит. А пока понемногу выноси шрифт.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: