Эптон Синклер - Агент президента

Ланни оставил свой бокал почти нетронутым, и сосредоточился на придумывание ярких замечаний, предоставив своим друзьям хорошо проводить время. Вдруг Ганс Рёрих заметил, что их хозяин не пьёт, и сказал: "Вы нас не уважаете, мистер Бэдд! Выпейте свой бокал".

"Я должен сделать неловкое признание", — ответил американец. — '' Я не могу пить шампанское".

— Почему нет?

— Оно сразу ударяет мне в голову.

Молодые нацисты сочли это восхитительным. Американский миллионер, человек, умудренный жизненным опытом, и так уверенный в себе, признаёт, что он не может выпить! "Позор на вас!" — крикнул Фидлер. — "Пить до дна!"

"Вы пригласили нас на вечер, а потом испортили все удовольствие!" — вставил другой нацист. Конечно, это было частью удовольствия.

"Я теряю голову", — признался Ланни. — "И веду себя, как дурак."

"Kolossal!" — вскричал Фидлер. А Фифи захлопала в ладоши: "Ça sera fameuse!"

Хозяин покраснел от смущения. "На самом деле", — сказал он, — "вам это не понравится. Я говорю вещи, которые шокируют".

"Merveilleuse!" — вскричала Туанетта, а Белла и Фифи застучали по столу своими ножами и вилками: "Buvez! Dites les choses horrible!"

Короче говоря, все они хотели увидеть Ланни пьяным, и он повёл бы себя неспортивно, если бы он отказался уважить их. "Хорошо", — сказал он. — "Я вас предупредил", и осушил свой бокал шипучего напитка. Официант, разделяя удовольствие, быстро опять наполнил его, и они хотели, чтобы их хозяин сразу его выпил, но он сказал: "Нет, нет, пожалуйста. Подождите некоторое время". Таким образом, они ждали, скрытно наблюдая за ним, притворяясь, что говорят о других вещах.

В течение двух десятилетий модной жизни Ланни Бэдд имел возможность наблюдать действие спиртных напитков на любимцев фортуны. Один из них Дик Окснард, гениальный художник и любимец нью-йоркского общества, умер от белой горячки. Ланни знал каждый симптом. Так в течение нескольких минут он изобразил глупую ухмылку на своём лице, а затем изо всех сил старался убрать её, но не смог. Нацистские офицеры посмотрели друг на друга и перемигнулись. Рёрих посмотрел на свою даму, а Фидлер на своих двух, и все были в восторге. Ланни будет мигать, и закатывать глаза, а затем все пятеро будут хихикать и вряд ли их можно будет остановить. "Пейте больше!" — вскричал Рёрих, а Фифи предложила бокал Ланни. Он взял его и держал неустойчиво, проливая. Потом встал, поднял его высоко, помахал им неустойчиво в воздухе, и провозгласил: "Heil Hitler!" Конечно, два нациста встали и подняли свои бокалы. Французские дамы, которым заплатили, чтобы они делали то, что им скажут, последовали его примеру. Они выпили за этот тост и сели на свои места. Ланни моргнул, сглотнул два или три раза, и снова поднялся, восклицая: "Der grösste Mann der Welt!" Все встали и снова пили, а он промолвил: "Mein Freund Adi! Prosit, Adi!" и выпил немного ещё. Он пил маленькими глотками, говоря и дико икая между словами, что позволило ему казаться выпившим очень много.

Опьянение действует на разных люди по-разному, и теперь с Ланни Бэдд оно приняло форму дифирамбов lieb' Vaterland и всем его достижениям. Постоянно икая, заплетая язык, он сказал, что немецкий язык был его любимым языком, а немцы были людьми, с которыми он любил находиться вместе. Он был одним из них в душе, и просил их, чтобы они позволили ему видеть их чаще. Он надеялся, что они извинят его за слёзы от счастья, проступавшие во время рассказов о своих посещениях в детстве Замка Штубендорф, о Курте Мейснере, который готовился стать величайшим музыкантом в мире, о Генрихе Юнге, сыне Oberförster , который, не зная об этом, готовился стать одним из лидеров Гитлерюгенда. Он рассказал, как после войны, Генрих посетил великого Ади в тюрьме и рассказал Ланни об этом новом фюрере, предназначенном спасти сначала Германию, а потом весь мир.

"Мир прогнил" — объявлен плейбой. — "Франция глядится прогнившей, и вы можете увидеть эту гниль здесь". Он махнул рукой, указывая на кабинет, на стол, на пищу и Damen . Он говорил по-немецки, так что Damen не знали, что они были Damen и не услышали, что они сгнили verfault . Ланни икнул, сказал Verzeihung и объяснил, что это было от огорчения, когда он думал о коррупции Frankreich , и что он становится absolut schwärmerisch , когда думает о достоинствах Deutschland . Он не возражал от нагромождения чепухи, какую он нёс, потому что он должен казаться пьяным, и к тому времени его друзья также несколько опьянели.

Его трогательную речь была встречена многими Hurra и Heil . Она завершилась объявлением, что гнилая Frankreich будет очищена, как и остальная гнилая Europa . Ланни знал все об этом, и предположил, что его друзья национал-социалисты также знали. Но, возможно, они не понимали, насколько близок Der Tag . "Мы готовы действовать, мы Люди в капюшонах", — и Ланни стал снимать свой капюшон, показывая себя, как лидера грядущего государственного переворота, одним из его финансовых спонсоров и наперсником людей действия, которые доведут переворот до конца. Ланни сделал еще один глоток шампанского и назвал всех лидеров и важные социальные позиции, которые они занимали. Он рассказал, где хранилось оружие, и назвал ключевые объекты, которые должны быть захвачены. Он не беспокоился о точности, потому что молодые нацисты были в состоянии экзальтации, видя свою пятую колонну, захватывающую Францию без единого выстрела, и они были не в том состоянии, чтобы делать заметки или запомнить детали. Ланни наблюдал за женщинами, чтобы убедиться, что они не понимали немецкий язык, а находились в своём обычном состоянии, стремясь выпить столько шампанского, за сколько американский миллионер был готов заплатить.

Это был разговор, к которому два эсэсовца не были готовы. И озадаченный хозяин понял это и икнул: "Я чего-то там говорю. Я пьян, Боже. Я же вас предупреждал!" Он почувствовал себя несчастным из-за своих плохих манер. Но его друзья утешили его, что это был самый интеллектуальный разговор. Они хотели доказать, что тоже могли бы принять участие в таком разговоре, и заверили его, что американцы тоже великие люди и достойны разделить высокое предназначение Германии. Ланни Бэдд и его гости стали друзьями на всю жизнь. Да, они знают, что делают Люди в капюшонах, и были всегда готовы им помочь, когда возникнет необходимость.

" Nein, nein, wartet nur, подождите, пусть французы это делают — ик!" — Но Ланни приготовил другую роль для своих нацистских товарищей. — "Вы должны заняться немцами, немецкими предателями. Вы знаете, что в Париже есть немецкие предатели?"

Хозяин пустился в другие запутанные рассуждения. В Париже были Красные и все виды предателей Фатерланада, клевещущие на великого фюрера и благородных нацистов, и посылающие свою ложь обратно в Германию. — "У нас, Кагуляров, есть шпионы среди них, и мы знаем, кто они, может быть, вы-ик, хотите, чтобы я рассказал вам о них?"