Эптон Синклер - Агент президента

— Я на самом деле и действительно пытаюсь это сделать, Текумсе. Я в беде и мне нужна помощь. Не можете ли вы дать мне еще один шанс?

— Что вы хотите?

— Я хочу, чтобы этот человек Люди поговорил прямо со мной. Вы можете убедить его?

— Этот человек ушел. С ним что-то случилось, что я не понимаю. Я думаю, что он такой же умник, как ты. Он не может поверить, что он дух, или, что он все еще жив и может говорить, если он считает, что он может говорить.

— Человеческие сомнения следуют за ними в мире духов?

— Грех интеллектуальной гордости себя наказывает. Бог не должен делать что-либо за вас. Вы делаете это для себя, и этот немецкий парень делает это, и, возможно также, как и Труди, которая была его женой.

Ланни сказал: "Вы, кажется, знаете Библию, Текумсе. Вы помните историю о человеке, который просил: "Господи, я верую, помоги моему неверию [35] От Марка 9:24 " Я умоляю вас. Мы знаем друг друга уже давно, и вы должны понимать, что есть какая-то причина, почему я возвращаюсь снова и снова, несмотря на ваше плохое отношение ко мне".

— Ну, если вы хочешь добиться результатов, то прекрати рассказывать, что со мной работает телепатия.

— А что я должен говорить?

— Скажи себе: 'Есть духи, и я знаю, что есть духи, такие же живые и настоящие, как и я сам, и я хочу, такой-то и дух пришёл и поговорил со мной'. Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам [36] От Матфея 7:7 .

— Спасибо, Текумсе. Честное слово, я всё так и сделаю.

— Теперь, хватит. Ты утомил меня всеми этими аргументами. Помни, что я был только человеком каменного века, родившимся слишком поздно, и я никогда не слышал ни одного их этих длинных слов, которые вы, интеллектуалы, изобрели. Откуда, ты думаешь, я взял их?

— Бог знает, старый друг.

"Бог знает, но он не скажет!" — С этими словами мадам вздрогнула, и когда она вышла из транса, она спросила: "Кто-то ссорился?"

Когда двое мужчин покинули комнату, где проходил сеанс, неисправимый интеллектуал сказал своему другу слесарю: "Мне кажется, что этот человек каменного века забрал весь свой паранормальный аппарат у моего отчима".

Президент Соединенных Штатов сдержал свое обещание и выступил с той "карантинной" речью в Чикаго. Американская газета, выходящая в Париже, Herald Tribune сообщила об этом событии и процитировала несколько фраз, некоторые из которых Ланни узнал. Остальное было того же самого смысла, и эффект речи было тот, который предсказывал ФДР. В светском обществе все высказывались и за и против, а через неделю пришли нью-йоркские газеты, полные теми же спорами. Политика Государственного департамента, тщательно выстроенная за последние полтора десятка лет, было выброшена на свалку за полчаса. "Остановите иностранное вмешательство!" — шумел Wall Street Journal .

Робби Бэдд сделал правилом писать своему сыну каждый месяц, но это был особый случай, и производитель самолетов излил свое неудовольствие в длинном и скучном письме. Здесь было определенное доказательство того, что наши национальные и международные дела находились в руках сумасшедшего. Мы собираемся взять все беды мира на наши плечи и действовать по указке любого хитрого дипломата и его любовницы. Это новый Вудро Вильсон, только хуже, потому что мы показали миру, что мы не умеем ничего извлекать из опыта. Мы будем нести это бремя в одиночку. Какая ещё в мире страна вступается за чужие интересы, кроме своих собственных? Какой ещё иностранный государственный деятель, который бы хотя бы притворился, что думает о любой другой стране? Даже англичане, мировые мастера лицемерия, признали это vieux jeu .

Для Ланни это была старая граммофонная пластинка. Робби прожужжал ему все уши на мирной конференции в Париже. Робби хотел, чтобы его страна была самой вооруженной в мире, как ей позволяли её богатство и ресурсы, и занималась делами только Западного полушария. Пусть Европа варится в собственном соку. Пусть Великобритании и Германия борются за неё. С точки зрения Робби, неважно кто из них победит. Просто дать им понять, что они должны держаться подальше от Южной и Центральной Америки! В те дни, когда Ланни хотел подразнить своего отца, он спросил бы: "Предположим, что когда-нибудь произойдёт приличная, тщательно продуманная революция в Бразилии. Не нацистская революция, а чистая родная бразильская фашистская. Что бы ты сделал c этим? И предположим, всё это распространилось по всей Южной Америке, и ты проснулся однажды утром и обнаружил, что у немцев весь континент в кармане?"

Но только сейчас Ланни не хотел дразнить никого. Вместо этого, он написал: "Я снова обедал с бароном Тейлором, и он спрашивал о тебе, когда планируешь приехать?"

Бернхардт Монк прибыл в Париж. Он позвонил в отель Ланни и сказал только одно слово: "Бельчите". Ланни спросил: "Где вы?" Ответ был таков: "Я буду прогуливаться по улице дю Риволи, где находятся ювелирные магазины".

Ланни едва узнал капитана с первого взгляда. Он завел себе старый костюм и вернулся к своей роли матроса, наслаждающегося отпуском на берегу. Ланни отвёз его за город, чтобы никто не мог увидеть внука Бэддов в неподходящей компании. Они провели день в длинной беседе. Это был человек, которому Ланни хотел рассказать все. И этот рассказ принёс Ланни большое облегчение.

Он изложил все доказательства, которые собрал, стремясь показать, что Труди находится в шато. Он рассказал о своем Красном дяде, о Жане, о мельнице. О пьянке и о признаниях, которые сделали его нацистские друзья. О Курте, а также, как Ланни надеялся использовать эту дружбу. О фюрере и о вырезке из мюнхенской газеты. О жирном генерале и о его картинах. Монк должен знать все детали, потому что может настать какой-то момент, когда не будет времени для объяснений.

Ланни оставил мадам, Текумсе и духов напоследок, марксисту их будет трудно воспринять. Основатель этой социал-демократической религии жил в то время, когда механистические теории Вселенной преобладали в Германии, и он включил их в свои десять заповедей. Поэтому "диалектический материализм" и "научный социализм" должны быть неразрывно связаны друг с другом. Ланни мог видеть, что они не имели никакой связи. Он знал, что материалистические взгляды ничем не отличались от догматических взглядов любого римского папы. Он стал извиняться, когда коснулся этой темы. — "Вы можете думать, что это все суеверия и мошенничество, но это часть моего рассказа, и потом вы увидите, как это может помочь нам в нашей работе. Поэтому я прошу вас терпеливо выслушать".

" O.K.", — сказал моряк. — " Raus damit! "

Ланни вернулся к началу и рассказал, как его отчим нашёл эту старую польку в дешевом пристанище медиумов в дешёвых кварталах Нью-Йорка. И как она рассказывала им вещи, которые она никак не могла знать. Как Ланни привёл к ней Захарова, не говоря ни слова о нем, и она открыла, среди прочего, тот факт, что этот греческий агент однажды признал себя виновным в полицейском суде Боу-стрит в Лондоне, что присвоил деньги за четыреста шестьдесят девять мешков галла, принадлежавшие другому человеку. "Бог мне свидетель". — сказал Ланни, — "Я даже не знаю, что такое галл, но мой друг Рик нашел заметку в газете Times шестидесятилетней давности".