Эптон Синклер - Агент президента

Дормуа представил все это Кабинету, и в результате пошли одно за одним эти сейсмические возмущения, которые идут на день за днем, потрясение за потрясением, пока люди в этом районе не стали задаваться вопросом, не наступает ли конец света, так часто предсказываемый пророками христианской религии. Социалисты, конечно, требовали разоблачения заговора и ареста всех заговорщиков. Но консерваторы отметили, что в заговоре приняли участие около пятисот офицеров французской армии, многие из них в самых высоких чинах. После такой чистки, что останется от французской армии?

Социалисты, которые были на момент свержения правительства Шотана, решили остаться и бороться в Кабинете министров. Дормуа, чёрнобородому другу народа, было суждено быть убитым нацистами через несколько лет. Может быть он предвидел свою судьбу и решил посвятить большую часть своего времени, предупреждая рабочих и крестьян об опасности, в которой находилась их Третья республика. Слухи начали появляться в газетах, и маленькие группы людей встречались и спорили на уличных углах и в винных погребках, как это делают в демократических странах. К неудовольствию тех, кто хочет оставить мир без изменений и считает, чем меньше возбудимые массы знают о государственных делах, тем меньше будет беспорядков и увеличений налога на прибыль.

Это был день рождения Ланни, который приходился на середину ноября. Он не устраивал никакого торжества или даже упоминал о событии из уважения к своей матери, которая не могла вынести вида или звука или даже мысли о цифре 38. Ланни встал, как обычно, заказал себе апельсиновый сок и тосты, посмотрел свою почту и полдюжину парижских газет. Левые были полны темных намеков на государственную измену и подрывную деятельность. Зная, как это все было, Ланни подумал: "Это может разразиться в любой момент, и как это отразится на моих планах?" Он знал, что у Джесса Блэклесса было готово всё его оружие, а его пушки заряжены. Его речь раскроет заговор нацистов и испугает мастеров интриг и сделает их более осторожными. Племянник сказал: "Дай мне ещё два или три дня".

Он собирался этим утром отправить Монка на мельницу. Жану было сказано выяснить, где немцы получают мясо для своих собак. Необходимо было их отравить. Неприятная вещь, если подумать, но была поставлена на карту человеческая жизнь. Это встревожит нацистов еще больше, и, вероятно, заставит их удвоить бдительность. Поэтому проникнуть в шато нужно было до того, как отравление будет обнаружено. А это означало трудную работу по расчёту времени.

Раздался стук в дверь Ланни. Пришла телеграмма, которая оказалась от Робби. — "Прибываю Нормандией Завтра буду Париже Проследую Берлин Надеюсь твою компанию". Давно было время, когда такое сообщение было бы самым счастливым событием в жизни Ланни. Теперь это была неприятность и одна из причин ускорить события.

Он побрился, оделся и собирался отправиться в гостиницу Монка, когда зазвонил телефон. Женский голос, который на первых порах он не смог распознать. Женщина в большом волнении, задыхаясь, как будто бежала, глотая слова, говорила по-английски с французским акцентом: "Без имен-ужасно-полицейские арестовывают-друг-лучший друг-не надо имен-место за городом-блиндаж- понимаете?"

Слово "блиндаж" сказало ему всё. Он знал только один такой. Говорившей была Аннет, жена младшего Дени де Брюина. — "Я побежала к соседям — Бога ради, помогите нам!" Она начала шептать, как будто, это защитит страшный секрет по телефону.

— Что вы хотите, чтобы я сделал?

— Найдите других! Предупредите их, держаться подальше. Вы также! Они захватывают личные бумаги — читают всё.

— Я понимаю. И это все?

— Быстрее! Другие не должны приходить домой, вы понимаете?

— Прекрасно. Я сделаю, что смогу.

— До свидания.

Так правительство решило ударить! Они действительно взялись за дело, если захватили такой известный дом, как Шато де Брюин. Они увидят в саду блиндаж и в скором времени найдут тайник с оружием. Они прочитают все бумаги, какие найдут в доме. Они схватили Дени сына, но отец и младший сын должны быть в другом месте, и Ланни должен предупредить их. Он позвонил в офис старшего Дени. Секретарь только что пришёл на работу, а работодатель ещё нет. Ланни предположил, что когда человек занимается таким делом, как свержение правительства, то его личный секретарь должен иметь некоторое представление о нем. Он сказал: "Не задавайте вопросов, мсьё де Брюин находится в очень серьезной опасности. Необходимо его немедленно найти и посоветовать ему исчезнуть". Секретарь ответил быстро, что он понимает и сделает все возможное.

Ланни повторил процедуру с Шарло. Он тоже ещё не приехал, но секретарь, женщина, пообещала найти его. Был клуб, где молодой человек иногда назначал встречи, и Ланни позвонил туда, но безуспешно. Ничего больше он не смог сделать. Ведь не мог же он бегать по улицам и искать этих двоих. Зная французскую политику, а он её знал, он не думал, что им что-то серьезно угрожает, кроме огласки и неудобства и, возможно, шантажа.

Рисковал ли сам Ланни? Когда он назвал свое имя по телефону и помог крамольным заговорщикам избежать ареста, этим фактом он сделал себя сообщником, и дал возможность считать что, вероятно, был соучастником и перед этим. Найдет ли полиция в документах, захваченных в шато, что Ланни Бэдд был тем, кто доставлял сообщения для Кагуляров? Если они просмотрели бумаги барона Шнейдера, то найдут сообщения, которые можно отнести к агенту рейхсвера. Аннет предупредила: "Вы также!" И нет сомнений в том, она считает его таким же. Ланни заставил ее поверить, что он был одним из Людей в капюшонах, по крайней мере, в душе, и у слуг должно остаться такое же впечатление. Одним из первых дел полиции было бы получить имена посетителей от слуг. — "Мсьё Бэдд часто приходит, и он обедал здесь с бароном Шнейдером!"

В сознании Ланни сверкнула молнией мысль. — "Чёрт, я нашёл решение! Я скрываюсь от правосудия!" Он задержался, чтобы зайти в соседний номер и сказать Хофману, чтобы тот подготовился, они собирались сразу увидеть Брантинга, проблема была решена сама собой. Он метнулся обратно в свои собственные апартаменты и бросил несколько необходимых вещей в небольшую сумку, в том числе и книгу, которую он мог бы попытаться прочитать во время большого стресса. Он написал записку своей матери: "Уезжаю на пару дней по картинным делам". Затем он и слесарь помчались к машине.

Монк их ждал, и сын владельца Бэдд-Эрлинг Эйркрафт объявил: "Бог утешил бедного Ланни". Он был в возбуждённом настроении, и у него был соблазн хлопнуть двух мужчин на спине и пригласить их на танец фарандола. — "Не надо никаких ядов, и вообще никаких проблем! Я прямо войду туда и останусь там, сколько мне захочется! У меня есть право на убежище!"