Кен Фоллетт - Столп огненный

С другой стороны, Нед Уиллард женился на француженке.

Вот, вполне возможно, кто эта женщина, карабкающаяся по ступеням следом за ним. Как ее зовут? Кажется, Сильви.

Ролло все ждал, что вот-вот за очередным витком лестницы откроется проход, ведущий куда-то в глубь толстых стен, но лестница тянулась и тянулась, словно в дурном сне.

Наконец, почти бездыханный и валящийся с ног от изнеможения, он очутился перед низкой деревянной дверью, в которую уперлись ступени. Ролло распахнул дверь, и в лицо ему ударил холодный ветер. Он пригнул голову, чтобы не удариться о косяк, и шагнул наружу, а дверь с треском захлопнулась. Ролло очутился на узкой галерее главной башни, над самым средокрестием. Лишь ограда высотой по колено отделяла его от пропасти глубиной в добрые сотни футов. Он посмотрел на крышу хоров далеко внизу. Слева виднелось кладбище, справа торчал четырехугольник старого монастыря, ныне служивший крытым рынком. За спиной, невидимая за шпилем, раскинулась рыночная площадь.

Ветер яростно рвал полы плаща.

Проход огибал подножие шпиля. Выше, на конце шпиля, виднелся каменный ангел, казавшийся снизу фигурой человеческого роста. Ролло поспешно двинулся вперед, надеясь отыскать другую лестницу. Обойдя шпиль наполовину, от не удержался от взгляда на рыночную площадь, сейчас почти пустынную: такое ощущение, что едва ли не весь город сошелся в «Колокол» на эту треклятую пьесу.

Другого пути вниз не было. А когда Ролло закончил обходить шпиль, женщина, шедшая за ним, выступила из дверного проема.

Ветер швырнул волосы ей в лицо. Она откинула локоны со лба и посмотрела Ролло в глаза.

– Это вы, – сказала она по-английски. – Вы – тот самый священник, которого я видела с Пьером Оманом. Я должна была удостовериться.

– А вы – жена Уилларда?

– Он много лет искал Жана Ланглэ. Что вы делаете в Кингсбридже?

Догадка Ролло оказалась верной: женщина ничего не знала о Ролло Фицджеральде. В Англии их пути никогда не пересекались.

Вплоть до сегодняшнего дня. Но теперь ей известна его тайна. Его арестуют, будут пытать и повесят за измену.

Вдруг Ролло понял, что существует простой выход.

Он шагнул к женщине.

– Глупышка, – проговорил он почти ласково. – Вы не понимаете, какой опасности себя подвергаете.

– Я вас не боюсь. – В следующий миг она метнулась ему навстречу.

Ее ногти оцарапали ему лицо. Ролло вскрикнул и попятился. А женщина – вот зараза! – все не унималась.

Ролло схватил ее за руки. Она взвизгнула, принялась вырываться. Он был крепче и сильнее, но она боролась. Пиналась, отбивалась. Высвободила одну руку и снова напала, метя ему в глаза, но он сумел перехватить ее кисть.

Ролло толкал соперницу вперед, чтобы она очутилась спиной к ограде, но женщина неведомым образом ускользнула, и теперь уже за его спиной разверзлась глубокая пропасть, а женщина пихнула его изо всех сил. Однако ей было с ним не справиться, и она попятилась, громко взывая о помощи. Ветер уносил ее крики, и Ролло сомневался, что кто-либо придет ей на выручку. Он оттолкнул женщину в сторону, лишая равновесия, потом чуть не ухитрился перекинуть через ограду, но она сумела его одурачить, вывернулась, кое-как отползла. Затем вскочила, испуганно огляделась и побежала.

Он кинулся за нею, стараясь ставить ногу твердо, памятуя о том, что любой неверный шаг приведет к смертельному падению. Она добежала до двери первой, но порыв ветра снова захлопнул дверь, и женщине пришлось потратить время на то, чтобы ее открыть. Этой доли мгновения Ролло хватило, чтобы нагнать соперницу. Одной рукой он схватил женщину за ворот, а другой ухватился за подол ее юбки, оттащил от двери и выволок обратно на узкую галерею.

Ее руки бессильно болтались, пятки волочились по камням. Она попробовала снова его обмануть, внезапно обмякнув, но на сей раз у нее ничего не вышло. Так тащить ее было даже проще.

Ролло достиг места, где галерея сворачивала под прямым углом. Поставил ногу на ограду, попытался перевалить женщину вниз. В ограде имелись сливные отверстия для дождевой воды, и женщина уцепилась пальцами за одно из них. Ролло ударил ее, и она разжала пальцы.

Он толкал и толкал, и вот женщина повисла над пропастью, головой вниз. Она громко вопила, охваченная ужасом. Ролло отпустил ее ворот и взялся за лодыжки, чтобы полностью перевалить тело через ограду. Одну лодыжку он ухватил легко, но вот вторая никак не давалась. Тогда он с усилием поднял женщину за одну ногу. Она упорно продолжала хвататься за ограду обеими руками.

Ролло оторвал ее руку от камня, и женщина было начала падать, но в последний миг стиснула пальцами его запястье. Он чуть было не рухнул в пропасть вместе с нею. Хвала небесам, что силы оставили женщину и она разжала пальцы.

На мгновение Ролло застыл на краю, размахивая руками. В конце концов он удержался и шагнул назад.

А вот женщина, потеряв опору, мучительно медленно сползла с ограды. Ролло наблюдал с восторгом и ужасом, как она летит вниз, переворачиваясь на лету. Ее крики заглушались ревом ветра.

Она рухнула на крышу хоров. Тело подпрыгнуло, потом покатилось дальше вниз. Голова запрокинулась под неестественным углом. Наверное, шею сломала, подумал Ролло. Тело съехало по скату крыши, задело выступ, упало на крышу северного придела, покатилось дальше – и наконец замерло в неподвижности прямо посреди кладбища.

Среди могил никого не было. Ролло посмотрел в другую сторону: там были только крыши. Этой схватки никто не видел.

Он открыл дверцу, вошел в башню, закрыл дверцу за собой и стал спускаться по винтовой лестнице, так быстро, как только мог. Он дважды споткнулся и едва не упал, но не останавливался. Следовало торопиться.

Внизу он остановился и прислушался. Тишина. Ролло осторожно приотворил дверь. Никаких голосов, никаких шагов. Он выглянул в щелку. Собор казался пустым.

Ролло вышел в трансепт и тихо закрыл дверь.

Накинул колпак и быстрым шагом пошел вдоль южного придела. Добрался до западной оконечности собора и приоткрыл дверь. На рыночной площади были люди, но никто как будто не глядел в его сторону. Он вышел наружу и не задерживаясь направился на юг, мимо входа на крытый рынок, заставляя себя не озираться, – он не был уверен, что способен вынести чужой взгляд.

За епископским дворцом он свернул и двинулся к главной улице.

Ему подумалось, что надежнее всего немедленно покинуть город и никогда не возвращаться. Но здесь оставались люди, которых он знал, а уйти он все равно собирался утром, в компании других путников; если он сбежит прямо сейчас, это навлечет на него ненужные подозрения. С городской стражи станется отправить верховых на его поиски – с наказом привести обратно. Лучше задержаться и вести себя естественно.