Джеймс Клавелл - Король крыс

– Она в вашем левом кармане, – сказал Марлоу.

И в это мгновение Кинг жил, умер и родился снова.

Люди в хижине не дышали. Потому что им предстояло увидеть, как из Кинга делают отбивную. Им предстояло увидеть, как Кинга поймают, схватят и уведут, что было самой невозможной из всех невозможных вещей. И тем не менее вот Грей, рядом с ним Кинг и человек, который подставил Кинга и положил его, как ягненка, на жертвенник Грея. Кто-то пришел в ужас, кто-то злорадствовал, некоторые были огорчены, а Дино со злостью подумал: «Господи, ведь завтра мой черед охранять ящик!»

– Почему бы тебе не дать ему прикурить? – предложил Грей. Чувство голода прошло, и ему на смену пришло воодушевление. Грей знал, что в списке не было ронсоновской зажигалки.

Кинг вынул зажигалку и дал Питеру прикурить. Пламя, на котором ему предстояло сгореть, было чистым и ровным.

– Благодарю, – улыбнулся Питер Марлоу и только сейчас осознал чудовищность своего поступка.

– Итак, – произнес Грей, забирая зажигалку.

Слово прозвучало торжественно, окончательно и яростно.

Кинг не ответил, потому что не могло быть ответа. Он просто ждал. Сейчас, когда он был приговорен, Кинг не ощущал страха, а только ругал себя за глупость. Человек, который погиб по собственной глупости, не имеет права называться человеком. И не имеет права называться Королем, потому что сильнейшего делает королем не только сила, но и хитрость, сила и удача одновременно.

– Откуда у вас эта штука, капрал? – Вопрос Грея прозвучал ласково.

Желудок Питера Марлоу вывернулся наизнанку, мысль его отчаянно работала, а потом он произнес:

– Зажигалка моя. – Он понимал, что слова его звучат неубедительно, поэтому быстро прибавил: – Мы играли в покер. Я проиграл ее. Как раз перед ланчем.

Грей, Кинг и все остальные уставились на него в изумлении.

– Вы что сделали? – переспросил Грей.

– Проиграл ее, – повторил Марлоу. – Мы играли в покер. У меня был стрит [7] Стрит – карты, подобранные подряд по достоинству в покере. . Расскажите ему! – резко велел он Кингу, отдавая ему инициативу.

Кинг еще не пришел в себя, но реакция его не подвела. Он открыл рот и сказал:

– Мы играли в стад [8] Стад – разновидность покера. . У меня был фул [9] Фул – три и две карты одного достоинства. и…

– Какой был расклад?

– Двойка на тузах, – вмешался без колебаний Питер Марлоу.

«Что, черт возьми, означает „стад“?» – спрашивал он сам себя.

Кинг вздрогнул, несмотря на замечательную способность к самоконтролю. Он уже собирался сказать «короли или дамы» и знал, что Грей заметил эту дрожь.

– Вы лжете, Марлоу!

– Ну, Грей, старина, что за выражения? – Питер Марлоу тянул время. «Что, черт возьми, означает „стад“?» – Это была трагедия, – заверил Питер Марлоу, наслаждаясь острым ощущением страшной опасности. – Я думал, моя карта сильней. У меня был стрит. Вот почему я поставил зажигалку. Расскажите вы ему! – резко бросил он Кингу.

– По каким правилам играют в стад, Марлоу?

Тишину разорвал гром, прогремевший на горизонте. Кинг открыл рот, но Грей остановил его.

– Я спросил Марлоу, – угрожающе заявил он.

Питер не знал, что говорить. Он взглянул на Кинга, и, хотя по глазам англичанина ничего нельзя было прочесть, Кинг понял.

– Давайте, – быстро проговорил Марлоу. – Давайте покажем ему.

Кинг немедленно потянулся за картами и без колебания начал:

– Она была у меня в прикупе…

Грей в ярости обернулся:

– Я просил, чтобы Марлоу рассказал мне. Еще одно твое слово – и я посажу тебя под арест.

Кинг промолчал. Он только молился, чтобы этой зацепки оказалось достаточно.

«Прикупная карта» – запечатлелось в глубинах памяти Марлоу. И он вспомнил. Сейчас он вспомнил правила и начал разыгрывать Грея.

– Ну, – начал он обеспокоенно, – это похоже на любую другую игру в покер, Грей.

– Объясните мне просто, как надо в него играть! – Грей решил, что поймал их на лжи.

Питер Марлоу посмотрел на него жестким взглядом. Яичница начала остывать.

– Что вы пытаетесь доказать, Грей? Любому дураку известно, что четыре карты кладутся рубашкой вниз, а одна наоборот – та, что в прикупе.

Вздох пронесся по хижине. Грей понял, что уже ничего не может поделать. Его довод должен быть весомее доводов Марлоу, и он знал, что даже здесь, в Чанги, ему надо играть тоньше.

– Ладно, – сказал он угрюмо, переводя взгляд с Кинга на Марлоу. – Любой дурак знает это. – И отдал зажигалку Кингу. – Прослежу, чтобы она была внесена в список.

– Да, сэр. – Сейчас, когда все закончилось, Кинг позволил себе расслабиться.

Грей в последний раз посмотрел на Питера Марлоу – во взгляде его читались одновременно надежда и угроза.

– Старые школьные друзья весьма гордились бы вами сегодня, – бросил он с презрением и пошел к выходу из хижины, сопровождаемый Мастерсом, шаркающим ногами.

Марлоу посмотрел вслед Грею, а когда тот выходил из хижины, обратился чуть громче, чем нужно, к Кингу, по-прежнему следя за Греем:

– Могу я воспользоваться вашей зажигалкой? Моя сигарета погасла.

Но Грей не сбился с шага и не оглянулся. «Надежный парень, – угрюмо подумал Марлоу, – хорошие нервы – надежный товарищ, которого надо иметь рядом с собой в смертельном бою. И враг, которого надо ценить».

Кинг присел. Питер Марлоу забрал зажигалку из его ослабевшей руки и прикурил. Кинг нащупал пачку «Куа», машинально сунул сигарету в рот. Марлоу нагнулся за зажигалкой и щелкнул ею. Кингу понадобилось много времени, чтобы сосредоточить взгляд на пламени, и тогда он увидел, что рука Марлоу трясется так же, как и его собственная. Он обозрел хижину, в которой люди застыли как статуи и не отрываясь глядели на него. Он почувствовал холодок от пота на плечах и влажность рубашки.

Снаружи донеслось звяканье мисок. Дино встал и с надеждой посмотрел на улицу.

– Ланч! – радостно воскликнул он.

Немая сцена закончилась, люди покидали хижину с посудой в руках. Остались только Питер Марлоу и Кинг.

Оба некоторое время сидели молча, приходя в себя. Потом Марлоу сказал нетвердо:

– Боже, нас почти поймали!

– Ага, – согласился Кинг после паузы. Он непроизвольно содрогнулся вновь, потом вынул две десятидолларовые бумажки и положил их на стол. – Вот, – объявил он, – это за сегодня. Но с этого дня вы на довольствии. Двадцать в неделю.

– Что?

– Я буду платить вам двадцать в неделю. – Кинг минуту подумал. – Думаю, вы правы, – добавил он, приятно улыбаясь. – Это стоит большего. Пусть будет тридцать. – Потом бросил взгляд на нарукавную повязку и добавил: – Сэр.

– Вы можете по-прежнему звать меня Питером, – процедил Марлоу раздраженно. – И запомните: я не хочу ваших денег. – Он встал и собрался уходить. – Благодарю за сигарету.