Ганс Эйнсле - Я, Минос, царь Крита

— После всего услышанного я ни за что бы не стал капитаном, — улыбнулся гончар.

— Просто нужно знать всякое дело до тонкостей. Это касается всего — разводишь ли ты виноград или оливки, торгуешь ли пряностями, керамикой, солью или рабами.

— Рабами? — испуганно спросила Алко.

— Это ходовой товар, их почти повсюду дают в обмен. Если мне удалось выгодно продать их в Библе, Афинах или Кноссе, сделка удачная. Если же мне достанутся рабы — а такое случалось со мной несколько раз, — с которыми во время захвата обошлись так жестоко, что на борт они попали искалеченными телом и душой, то может случиться так, что в пути они перемрут как мухи. Если я плыву под африканским солнцем, в трюме такая жара, что там задохнётся и здоровый. Те, кто захватывает людей в рабство, часто поступают неразумно.

— Как это? — спросил Энос, прижимая к себе оробевшую Алко.

— Если, например, я куплю на Ниле быка... белого, а значит, священного, чтобы продать его в Кноссе или Маллии, было бы глупо лишать его воды и пищи или же подвергать ещё каким-нибудь мучениям. А люди ещё более уязвимы. Почему так много желающих унижать и мучить пленных и рабов? Глупее трудно что-нибудь придумать: сперва с трудом захватывать людей в рабство, а потом истязать их. Зачем тогда нужно было их захватывать? Мне часто приходилось видеть, как вполне здоровые люди бессмысленно мучили рабов. Одну молодую девушку заставили танцевать, она была настолько истощена, что, сделав несколько шагов, рухнула наземь. Её чуть ли не забили насмерть бичом, хотя у неё и в самом деле не было сил двигаться. Я был свидетелем того, как скуки ради насиловали старых женщин, унижали мужчин, принуждая их совершать отвратительнейшие вещи. Я мог бы часами перечислять вам безобразные выходки, которыми случайно дорвавшийся до власти — чаще всего надсмотрщик, чиновник или моряк — беспрерывно унижал слабого. Я говорю только о том, с чем мне приходилось сталкиваться по роду своей профессии, но подобные жестокости сплошь и рядом встречаются во время войн. Вы не поверите, на что способен опьянённый кровью или вином «победитель», чтобы показать свою власть! На всё! Странно, но каждый такой победитель знает плеть и умеет ею пользоваться. А что делает алкоголь, особенно в жаркие дни! Люди, обычно мягкие и добрые, превращаются в зверей, гоняются за женщинами и девушками, ловят их и мучают, а на следующий день рассчитывают продать как своих рабов и недоумевают, когда торговец не проявляет ни малейшего интереса к тому, что осталось от этих человеческих существ.

— В таком случае те, кто захватывает рабов, — неважные коммерсанты, — заявил гончар. — Я всегда обращаю внимание на качество глины, на температуру в печи, где обжигаются изделия. Весь день я слежу за тем, чтобы правильно сделать то одно, то другое. Так и рабов следует хорошо кормить и хорошо обращаться с ними, поскольку за жизнерадостных и здоровых рабов дороже платят.

— В одном порту на севере Африки, — рассказал капитан, — рабы, которых я собирался приобрести, двинулись ко мне с песнями и танцами. Их напоили каким-то наркотическим зельем, чтобы сделать «жизнерадостными». Должно быть, это было очень сильное средство, потому что долгие часы они пребывали почти в диком экстазе. Мужчины умоляли дать им нож — они жаждали отрезать себе палец на руке или ноге, чтобы доказать таким образом свою храбрость. Женщины превратились в потаскух. Они преследовали матросов и хотели, чтобы их то и дело любили. Дети не отставали от них: они тоже были готовы на любое безрассудство, лишь бы доказать, какие они уже взрослые. А когда рабов пытались утихомирить, они уверяли, что испытывают наивысшее блаженство, говорили о большом счастье, переполнявшем их, и утверждали, будто боль, которую они себе желали, доказывает их покорность.

— Действительно ли существуют средства, — спросил кто-то, — с помощью которых можно побороть страдания, угнетающие душу, или даже обратить боль в радость?

— В Кноссе я видел жриц — служительниц луны и, следовательно, плодородия. Перед своими танцами все они употребляли мак. Есть даже богиня мака, и наверняка есть бог мака.

— Богиня мака, — задумчиво повторил какой-то старик. — Странно, что этот культ чаще всего исповедуют женщины.

— Они — сама жизнь, они производят нас на свет.

— Но ведь семя порождаем мы, женщины только принимают его, — вставил гончар. — Почему у них, собственно говоря, так много прав по сравнению с нами?

— Что значит семя без почвы, которая его принимает?

— Первым человеком, как говорят предания, был мужчина.

— Действительно ли он был мужчиной? — серьёзно спросил капитан. — Есть мифы, утверждающие, что он был одновременно и мужчиной и женщиной. А разделение произошло позже. Не в этом ли изначальная идея, изначальное бытие, начало начал человека?

— Мужчина и женщина одновременно? — усомнился Энос. — Не отрывайтесь от земли...

— Но ты не можешь не согласиться, что существуют бесполые боги. Вот, например, сирены и нимфы. Какого они пола: мужского или женского? Если опустить второстепенные детали, расцвечивающие предания, можем убедиться, что боги чаще всего не имеют пола. Почему же культ в руках женщин? Ведь служат богам преимущественно жрицы.

— Вероятно, женщины ближе богу?

— Может быть, — сказал капитан. — Правда то, что в силу своей эмоциональности они лучше познают и принимают богов. Говорят, что женщины тесно связаны с Луной и с Солнцем, лучше чувствуют день и ночь, раньше различают добрых и злых духов. Мы, мужчины, слишком грубы, черствы, нередко не замечаем даже соседа. У меня была наложница, она заболела...

— По твоей вине? — пошутил кто-то.

— Нет, нет, — ответил капитан, — по вине окружения.

— Но ты ведь тоже был «окружением»?

— Я был слишком большим эгоистом. Чтобы человек после сна бодрствовал, его прежде необходимо разбудить. Свет начинают узнавать, только познав прежде полный мрак. Счастье ощущают, испытав сначала несчастье.

— Может быть, женщина более восприимчива к скрытому от законов природы? Может быть, она более чутко реагирует в силу иного душевного склада?

— Должен существовать мужской и женский душевный склад, — возразил гончар. — Именно мы, критяне, несколько столетий назад стали создавать культуру, ставшую предметом всеобщей зависти. Мы возводили города и дворцы, мы пришли к выводу, что нам не нужно никаких оборонительных стен и валов, потому что наши корабли в состоянии защитить нас от любого врага.

Капитан поднялся первым.

— Завтра утром мне нужно в Афины, — сказал он, — хочу воспользоваться попутным ветром. Нужно успеть поспать несколько часов.

Вскоре за ним последовали и все остальные гости. Они поблагодарили Эноса и ушли в ночь, на смену которой придёт новый день со своими трудами и заботами.