Роберт Картер - Меч войны

Другой всадник, в сверкающих как рыбья чешуя доспехах, спешился и подошёл к афганцу. Он был более тёмен лицом, и его глаза были красны от изнурения. Когда он подошёл к своему лидеру, он уловил движение в дверях одной из хижин и резко остановился.

Ясмин наблюдала, как этот высокий неулыбчивый англичанин, одетый теперь в свой парчовый камзол с пистолетами на поясе, выступил из тени деревьев. Он подошёл, самоуверенный и дерзкий, без почтительного поклона, с видом превосходства. Он готов был сказать что-то, когда в дверях появилась фигура Мухаммеда в розовом тюрбане.

Оба всадника склонились на одно колено перед ним, одноглазый лидер — более медленно и с достоинством.

— Слава Аллаху, что я нашёл вас, ваше высочество, — холодно сказал он.

Столь же формальным был и ответ князя:

— Слава Аллаху, что это ты нашёл меня, Абдул Масджид.

Ясмин видела, что облегчение Мухаммеда Али было не столь искренним. «Нет, — думала она, видя, как её муж приглашает склонившихся подняться, — он предпочёл бы, чтобы любой другой нашёл нас. Абдул Масджид — человек моего свёкра, наёмник и, видит Аллах, самый ужасный сукин сын во всей Карнатике».

— Что это за Богом забытое место? — спросил Мухаммед. — Как далеко мы от Аркота?

— Дорога от Конживерама была трудной, ваше высочество, а от Чинглепута — ещё хуже. Этот жалкий кусок собачьего дерьма, которого вы послали за нами, оказался плохим проводником. Сначала он замедлял наше продвижение, затем повёл не по той стороне реки. Пришлось проучить его. — Внезапная догадка как будто промелькнула на лице афганца. — Надеюсь, он не нужен вам живой?

Ясмин подумала об истинной причине, по которой Масджид замучил крестьянина до смерти. Несомненно, для того, чтобы преподать урок Своим подчинённым; возможно, и для своего удовольствия; но главное — для сохранения тайны.

— Я скакал без остановки, ваше высочество. Ни пища, ни молитва не задерживали меня, ибо я знал, что должен найти вас. И сделал это.

— Вы скоро поспели, но я вновь спрашиваю, где мы находимся?

— Ашраф!

Ещё один всадник соскочил с коня и извлёк свиток карты из-за седла.

— Отсюда до Аркота не более чем сто пятьдесят кос [33] Один кос равенн около 3,5 км. , ваше высочество.

— Ты привёл с собой местного жителя?

— Конечно, ваше высочество. Переводчик!

Другой всадник выступил вперёд. Мухаммед сказал:

— Скажи этим людям, чтобы достали воды и корм лошадям. Я хочу, чтобы они были готовы выступить в течение часа. — Он взглянул с подозрением на англичанина. Понизив голос, Мухаммед спросил афганца: — Я не вызывал тебя из Аркота. Почему мой отец отправил именно тебя?

— Ваше высочество, это была моя мысль, и только моя. Видите ли, мои люди имеют приказ быть особенно бдительными во времена политического брожения. Этот кусок дерьма, который был вашим посыльным, был задержан задолго до того, как достиг ворот Аркота. Вот почему мы так быстро домчались.

Ясмин догадывалась об опасениях своего мужа, но тот лишь спросил:

— Ты сохранил в секрете от моего отца и брата Махфуза, что направляешься за мной?

— Конечно.

— И никто не задался вопросом, куда направляется отряд в пятьдесят всадников из столицы без объяснений?

— Я думаю, со временем такой вопрос возник, ваше высочество, но, прежде чем кто-либо подумал спросить меня, я был уже далеко от Аркота.

Афганец обнажил свои ровные зубы, и словно нож пронзил сердце Ясмин-бегумы. Она мгновенно поняла смысл этой улыбки. Независимость и неподвластность никому таких людей, как Абдул Масджид, была известной. Как воины и интриганы, эти афганские наёмники не имели себе равных. Они поднялись до ключевых позиций в армиях всех провинций империи. Они были дерзкими и беспринципными ловцами удачи, не считающимися абсолютно ни с чем.

— Но о нашем отъезде было известно давно, — продолжал афганец. — Мы целую неделю ожидали отправления, чтобы сопровождать вас из форта Ангрези, поэтому готовились заранее.

— Понятно.

— Все знали, что мы должны будем встречать вас, когда вы высадитесь на берег. Сын господина Карнатики нуждается в должной охране. Особенно если он привёз такой замечательный рубин, как Око Нага.

Кровь застыла в жилах Ясмин, наблюдавшей, как этот огромный всадник внимательно следит за реакцией её мужа. «Аллах да сохранит его, — думала она. — Он действительно в зубах тигра. Что ещё знает Абдул Масджид? А может, Махфуз подкупил его? Мухаммед не должен позволить ему узнать что-либо об Оке, но он не может и прямо отрицать что-либо».

— Ведь Око у вас, ваше высочество?

— На нас обрушился тайфун. Он перевернул баркас. Мы чуть не утонули. Мы многое потеряли.

— Ваш посланец рассказывал об этом, ваше высочество. — Афганец, осторожно глянув назад, вкрадчиво продолжил: — Вы, должно быть, беспокоились, застряв здесь без всякой защиты и с таким сокровищем. Но теперь не о чем беспокоиться. Никто не знает, где находится Око. Никто не знает, что вы сейчас здесь, ваше высочество. Никто в мире, кроме меня, Абдула Масджида.

Смех афганца был подобен смеху сатаны.

— Бог всемилостив, — быстро сказал Мухаммед.

Тон афганца ещё сильнее напугал Ясмин, и она увидела пятна пота, проступившие на спине Мухаммеда. Его дыхание застыло в гортани, когда он произнёс то, что стало его фатальной ошибкой:

— Ты поступил правильно, что поспешил сюда, опередив других. Я так и надеялся. И ты знаешь, что я всегда вознаграждаю верность мне. Когда мы прибудем в Аркот, ты должен напомнить мне о подарке, которым я вознагражу тебя. Очень дорогом подарке.

Глаза афганца остались непроницаемы. Он не сказал ничего. Его рука оперлась на украшенный кистями эфес галвара, так что большой кривой меч поднялся за ним как хвост обезьяны.

«Глупец! — подумала Ясмин. — Никогда не задабривай таких, как этот!»

Мухаммед попытался собраться с мужеством и взглянуть в глаза наёмника, но его взор лишь скользнул по ряду лежавших ниц крестьян, и он изобразил болезненную улыбку.

Она встала и медленно, как бы случайно, приблизилась к ним. Афганец моментально насторожился, как дикая собака.

— Вы, конечно, узнали мою жену, Ясмин-бегуму?

Неожиданное вмешательство на какой-то момент сбило Абдула Масджида.

— Салам, бегума, — сказал он быстро, коснувшись пальцами правой руки своего лба. — Надеюсь, вы в добром здравии. Но мы с вашим мужем обсуж...

— Я здорова, спасибо, глава телохранителей, — ответила она высокомерно. — Я полагаю, что вы будете готовы отправиться в обратный путь, как только мой муж прикажет вам.

Афганец отступил на шаг назад.

— Его высочество знает, что ему стоит только сказать, и я повинуюсь.

— Рада услышать это, глава телохранителей, поскольку мой муж сказал мне, что в этот раз у вас будет особенная задача.