Алексей Шишов - Генерал Юденич

— Они у меня молодцы. Первый полк имени Ермака Тимофеевича на фронт так и рвётся, а он у нас всему Сибирскому казачьему войску в пример ставится.

— Тогда надо сказать ермаковцам, чтоб в эту войну на Кавказе именное Георгиевское знамя для полка добывали.

— О таком знамени они и сами мечтают.

— Выступайте на Ардаган и помните свою задачу — турок надо остановить на пороге Грузии...

Сибирские казачьи полки выступили из Тифлиса и форсированным маршем пошли на юго-запад. Им предстояло проделать двадцатипятивёрстный конный переход. В одну из тёмных и морозных ночей по глубокому снегу бригада Калитина подошла к Ардагану.

Здесь калитинцы встретили отступавших от города после боев пеших казаков-пластунов, кубанцы оставили Ардаган под давлением больших сил турецкой пехоты. Вот здесь и пришлось генерал-майору Калягину проявить всю свою смекалку. Он решил взять инициативу в собственные руки, поскольку имел личное разрешение Юденича. Сибирские казаки решили наступать одни, используя своё главное преимущество — внезапность. Турки ещё не знали о появлении под Ардаганом крупных сил конницы русских.

Калитин приказал своим полкам подтянуться и остановиться для короткого отдыха, не спешиваясь с коней. До города оставалось, судя по карте, ещё три-четыре версты. Темнота была полная, шёл густой снег.

Командир бригады накоротке посовещался с полковыми командирами. Было решено, что 1-й полк имени Ермака Тимофеевича сойдёт с шоссе, незаметно для врага обойдёт Ардаган справа и вновь выйдет на шоссе, но уже с другой стороны города.

Второму полку предстояло идти дальше по шоссе и при подходе к первым домам остановиться. Там ему ждать шума и стрельбы на противоположном конце Ардагана, то есть начала боя, который предстояло завязать ермаковцам. Город, судя по топографической карте, был не больше версты полторы в длину по шоссе, горы не давали ему разрастись вширь.

Давая наставление командиру 2-го Сибирского казачьего полка на предстоящий бой за Ардаган, генерал-майор Калитин сказал:

— Как только полк Ермака Тимофеевича начнёт стрельбу и возникнет шум, иди на него и руби турок, где только их твои казаки найдут. Понял задачу?

— Задачу понял, Пётр Петрович. Да кабы в ночи своих не сечь и не перестрелять.

— Не побьёшь. Пластуны сказывали, что турецкая кавалерия в город не входила. Одна пехота, но её много.

— Коли так, тогда можно с началом боя и не осторожничать.

— Аты и не осторожничай. Руби турок, коли их пиками. А патроны прибереги на утро, неизвестно ещё, как оно для нас начнётся.

— Всё будет славно, Пётр Петрович. Свой первый бой на Кавказе сибиряки не проиграют.

— Так надо и расстараться, чтоб не проиграть...

Полки разошлись в ночи. Первый, сойдя с шоссе, сразу же попал в глубокий снег. Лед на попадавшихся ручьях и канавах не всегда выдерживал тяжести коней с всадниками. Сотни в выборе удобного пути разошлись по равнине, но их есаулы твёрдо знали, куда идти. Ориентироваться было в ночи легко — турки устроили пожар в армянской части города и время от времени постреливали. Всё это хорошо помогло казачьим сотням ермаковцев — всем шести — выйти на шоссе уже на противоположной стороне Ардагана.

Турки, торжествуя победу — взятие у русских приграничного города, вели себя преступно беспечно. Ни командиры полков, ни командиры батальонов не выставили боевого охранения на ночь, не было даже часовых.

Первой в Ардаган вошла четвёртая сотня 1-го Сибирского казачьего полка есаула Волкова. Через несколько минут она наткнулась в темноте на густую толпу турок, шедших по шоссе. Была ли подана команда для атаки — никто после боя не мог сказать уверенно, но после нескольких беспорядочных выстрелов казаки уже рубили направо и налево вражеских пехотинцев, с которыми они перемешались в толпе.

В несколько минут всё было кончено — турецкий батальон частью был вырублен, а частью, побросав ружья, сдался в плен. Обезоруженные аскеры только молчаливо взирали на бородатых конников, невесть откуда оказавшихся на шоссе.

Вслед за четвёртой сотней ворвались в город и остальные. С началом пальбы на противоположном конце Ардагана в него ворвался и 2-й полк Сибирской казачьей бригады.

Казаки полка имени Ермака Тимофеевича взяли знамя 3-го Константинопольского пехотного полка, одного из самых прославленных в султанской армии. Сам полк перестал существовать. Трофейное знамя было вскоре по распоряжению главнокомандующего Отдельной Кавказской армией выставлено в военном музее Тифлиса как один из самых почётных экспонатов.

Разгром сибирскими казаками турецких войск в Ардагане сломал все планы Энвер-паши на наступление в направлении Боржоми. Шедшая к городу турецкая пехотная дивизия, встретив беглецов, остановилась и затем отошла к Ольтам, заняв там оборону.

Когда офицер штаба полковник Масловский доложил Юденичу об одержанной победе на правом фланге Кавказской армии, тот не сдержал своего ликования:

— Вот это слава русского оружия! Восстановлена ли телеграфная связь с Ардаганом?

— Восстановлена, Николай Николаевич.

— Тогда передайте генералу Калитину моё поздравление с одержанной победой. И пусть он не скупится на наградные представления отличившимся казакам.

— Что ещё передать в штаб казачьей бригады?

— Сообщите, что в Ардаган послана помощь пехотой. Задача поставлена и армейским тылам.

— Что сказать лично Петру Петровичу Калитину, ваше превосходительство?

— Передайте, что на днях мною в Ставку будет послано представление на повышение Калитина в должности. Ему по делам пора уже командовать или Дивизией, или корпусом.

— Будет передано.

— И добавьте, что отпускать Петра Петровича из Кавказской армии на другие фронты я не собираюсь. Мне такие боевые генералы до зарезу нужны...

Терпя всюду одни поражения, мушир Энвер-паша со своей свитой и германскими военными советниками прибыл в 11-й армейский корпус, чтобы личным присутствием в его войсках воодушевить на подвиги аскеров. Полководец султана Решада Мехмеда V с именем Аллаха даже сам водил полки в атаку, но войска генерала Берхмана всюду одерживали верх.

Главные силы передового Сарыкамышского отряда оборонялись на рубеже населённых пунктов Ени-кей, Баш-кей. Когда пришло время, Юденич приказал отряду повсеместно перейти в наступление. Русские войска медленно продвигались в глубоком снегу, почти всюду встречая упорное сопротивление турок. Дело доходило до штыковых схваток. Раненых с санитарными обозами отправляли в тыл.

Требовался неожиданный, внезапный удар по стойко оборонявшемуся неприятелю. Чтобы сломить вражеское сопротивление на главном направлении, русская армия решила обойти левое крыло сил 11-го турецкого корпуса, закрепившееся на горной позиции к западу от селения Кетек.