Алексей Шишов - Генерал Юденич

— Я парламентёр русского главнокомандующего. Ведите меня к вашему старшему начальнику немедленно.

К немалому удивлению офицера таким старшим начальником оказался сам командир 9-го армейского корпуса Исхан-паша. Капитан Вашакидзе смело сказал султанскому военачальнику:

— Вы окружены со всех сторон. Дорога на Бардус закрыта. По горам и снегам вы не отступите.

— Но мои солдаты ещё способны сражаться. В них ещё есть сила для сопротивления.

— Глупости говорите, паша. За этим лесом для атаки в штыки изготовились три полка свежей русской пехоты. Ваши пушки захвачены, а наши батареи готовы обрушить на вас шквал своего огня. Сдавайтесь немедленно.

— Каковы условия для пленённого паши, господин парламентёр?

— Сдавайтесь по собственной воле, и вам лично будет обеспечено почётное пребывание в плену. В России уважают международные законы ведения войн.

Исхан-паша колебался недолго. Он ещё со вчерашнего дня знал, что его корпус в составе трёх пехотных дивизий существует чисто формально из-за огромных потерь. Паша, подавленный фактом прорыва к его штабу русских, приказал подчинённым сложить оружие перед ротой пехотинцев-дербентцев (а от роты оставалось людей чуть больше одного взвода). В плен сдались 107 турецких офицеров и 2 тысячи юнкеров.

К слову сказать, Исхану-паше действительно создали хорошие условия пребывания в плену. В 1916 году он удачно бежал из плена и через Афганистан и Персию пробрался в Турцию, а в конце Первой мировой войны уже с отличием сражался против англичан. За свой смелый побег из русского плена Исхан-пашу историки порой величали «вторым генералом Корниловым».

Когда о неслыханном результате штыковой атаки роты пехотинцев-дербентцев доложили Юденичу, тот смог сперва только воскликнуть:

— Не может быть! Это же просто чудо...

Но чудо оказалось полной реальностью. Разгром штабов корпуса и дивизий повлёк за собой потерю управления полками и другими воинскими частями. Они были разгромлены в горах, окружающих Сарыкамыш, остатки пленены. Большоe количество вражеского оружия и снаряжения стало трофеем победителей.

9-й турецкий корпус таял прямо на глазах. К19 декабря в плену оказалось уже 40 офицеров, 5 тысяч аскеров. Трофеем стала корпусная артиллерия. Отличился пехотный Бакинский полк, захвативший в атаке десять вражеских орудий.

O тех боях полковник Б. В. Масловский, занимавший должность генерал-квартирмейстера в полевом штабе Юденича, один из крупнейших историков-белоэмигрантов, писал:

«Турки оказывали упорное сопротивление. Полузамерзшие, с чёрными отмороженными ногами, они тем не менее принимали наш удар в штыки и выпускали последнюю пулю, когда наши части врывались в окопы».

30-я и 31-я турецкие пехотные дивизии, понёсшие большие потери, начали в беспорядке отступать от Сарыкамыша через горный перевал к Бардусу, надеясь там закрепиться. В селение прибыл и мушир Энвер-паша со своим штабом, сумевший счастливо покинуть 9-й армейский корпус до его полного разгрома. Этот корпус перестал фактически существовать к 29 декабря — всего за восемь дней боев.

Военный министр уверял всех в Бардусе, что под его командованием 3-я турецкая армия сражается доблестно и успешно. Однако Энвер-паше уже не верили...

В ходе русского контрнаступления не удалось устоять и 10-му армейскому корпусу турок. Его дивизии стали повсеместно отступать. Их выручило то обстоятельство, что русские войска не сумели по горным заснеженным дорогам вовремя выйти на ближние подступы к селению Бардус. 10-й корпус отходил с большими потерями, теряя свою организованность.

Однако следует отдать должное командованию этого корпуса, которое пыталось хоть как-то выправить положение. 32-я пехотная дивизия турок предприняла контрудар из района Бардуса во фланг и тыл русского Сарыкамышского отряда, который вёл упорные бои с 11-м корпусом армии Энвер-паши на укреплённом пограничном рубеже.

Удар был отражён отрядом генерала Н. Н. Баратова, выходца из дворян Терского казачьего войска, командира 1-й Кавказской казачьей дивизии. Левая колонна наступающего баратовского отряда в ожесточённом ночном бою захватила в плен остатки 32-й турецкой пехотной дивизии — более двух тысяч солдат и офицеров. Дело облегчалось тем, что турки уже не хотели сражаться, отчаявшись найти спасение среди снегов окрестных гор.

Успех отряда генерала Баратова разрешил назревший кризис на правом крыле передового Сарыкамышского отряда, устоявшего перед всеми атаками действовавшего против него 11-го корпуса неприятельской армии. Это привело к тому, что повсеместно натиск турецких частей на позиции русских ослаб.

Сильный бой прошёл под Ардаганом. Близи этого города крещение прошла только что сформированная 5-я Кавказская стрелковая дивизия, полки которой поддержали славу старых кавказских гренадер. Один из её полков — 10-й во главе с князем Цулукидзе захватил штаб 30-й турецкой пехотной дивизии вместе с её начальником и артиллерийскую батарею из четырёх орудий.

Повторное взятие Ардагана стало славой Сибирской казачьей бригады под командованием генерал-майора П. П. Калитина. Бригада эта только что пришла в Тифлис из Средней Азии походным порядком. Однако никакие другие подразделения армейское командование в лице генерала Юденича послать под Ардаган, за неимением резервов, не могло. Перед отправкой бригады на фронт у Николая Николаевича состоялся разговор с Калитиным:

— Пётр Петрович, вашей бригаде поставлена задача выступить под Ардаган и помочь нашим войскам отбить назад город.

— Задача ясна, Николай Николаевич. Мой начальник штаба сейчас прорабатывает маршрут на карте.

— Какое состояние лошадей?

— Кони в полках раскованы. После похода из Туркестана полностью отдохнуть ещё не успели, хотя овёс получен нами по прибытии в Тифлис в достатке.

— Дойти через горные снега до Ардагана бригада верхом сможет?

— Полки будут у Ардагана в срок, Николай Николаевич, вне всякого сомнения.

— Как чувствуют себя казаки на Кавказе?

— Намного лучше: здесь морозы крепкие стоят, не то что Туркестанская жара. Мы же сибиряки.

— Да, уж кого-кого, а сибирских казаков морозами и снегами в здешних горах не испугать.

— Николай Николаевич, разрешите задать один вопрос о предстоящих боях?

— Да, разумеется.

— Бригада посылается на усиление тех сил, которые ведут сейчас бои под Ардаганом. Имею ли я право на частную инициативу?

— Да, имеете. И если вы её проявите, то это будет доблестным поступком казачьего генерала Калитина. Дерзайте на поле брани, Пётр Петрович, как только можете.

— Благодарю, Николай Николаевич.

— Дерзайте, но только с умом и с потерями, за которые не стыдно будет смотреть в глаза вашим казакам.