Игорь Минутко - В июне тридцать седьмого...

— Летом, летом! — засмеялась Ольга. — Да разве, Серго, он может знать точно? Лето велико... В августе.

— Чур, я крёстный отец! — сказал Орджоникидзе.

Ольга в благодарность порывисто сжала руку Серго, зардевшись, отошла к окну, за которым неистовствовал ветер с моря, села за свой столик. Через мгновение кабинет заполнил мерный стук пишущей машинки.

Григорий и Серго неторопливо пили чай, пристроившись у края письменного стола. Оба старались хоть ненадолго отодвинуть заботы, обступившие их со всех сторон, но — не получилось.

— Каков ущерб от пожара? — спросил Орджоникидзе.

Каминский пожал плечами:

— Сейчас трудно сказать. Двое суток тушили. Вот последний пиджак в ста местах прожёг.

Ольга забарабанила.

— И не ври! — прекратив печатать, деланно строго сказала молодая женщина. — Как не стыдно!.. Все дыры я заштопала и залатала.

— А ущерб... — Каминский отпил глоток чаю. — Подсчитаем, дадим отчёт. Говорят, зарево от пожара на промыслах было видно во всём городе...

— Значит, диверсия? — перебил Орджоникидзе.

— Убеждён! — сказал Каминский. — И все нефтяники в один голос — умышленный поджог.

— А республика задыхается без горючего! — Серго ожесточённо рубанул рукой воздух.

— Да! Я не сказал тебе, — вспомнил Григорий. — Утром сообщили: на Барючьей косе замёрзло море, караван нефтефлота, который шёл в Астрахань, затёрт льдами. И опять же... — Он выдвинул ящик стола, порылся в бумагах. — Вот! Лоцманская служба предупреждала, а караван кто-то направил...

— Кто? — перебил Орджоникидзе.

— Сейчас нет связи, но — выясним. Хотя не наша это прямая работа.

За дверью, в коридоре, послышались быстрые энергичные шаги.

«Коммунист», 7 февраля 1921 года.Из передовой статьи «Первая в мире держава»: Неужели наше слово пропадает зря? Неужели с нами происходит то же, что с крыловским поваром? Мы пишем, бичуем, указываем, требуем, а в пыльных канцеляриях и учреждениях завтра будет делаться то же, что сегодня, а сегодня то же, что вчера? Неужели?!

Порою заглядываешь в эти конторы и замечаешь: пыль, разгильдяйство, преступное равнодушие. Ты всё это отмечаешь на страницах печати, требуешь исправления. Проходит день, другой, неделя, месяц — и всё по-старому, по заведённому кругу. Поневоле теряешь веру в силу печати, в искреннее рабоче-крестьянское слово.

...Буржуазия полагала, что её печать — «седьмая держава». Наша же печать, честная, пролетарская, — первая держава в мире! Должна такой быть! Труженики печати должны проникнуться этой мыслью, должны ею руководствоваться. Рабоче-крестьянские органы найдут в себе достаточно сил, чтобы кое-кого заставить считаться с волею пролетариата, с его справедливыми указаниями. Печатное слово не пасынок республики, а плоть от плоти и кровь от крови самого пролетариата.

Такая печать имеет право на власть, имеет право диктовать свою волю.

«Бакинский рабочий», 10 февраля 1921 года.Красный Дон. Меры против труддезертирства. Ростов, 8 февраля. В Ростове приняты самые суровые меры по отношению к труддезертирам, которые будут отправляться на работы в шахты.

Почтовый ящик. Редакция отвечает. Исаю Писману. Вместо мяса кости? А требовал ли товарищ выяснения этого случая у своего комрабслужа? или комиссии при столовой? Или он полагает извещать об этом через газету? Нет. Надо самим научиться действовать и искоренять наши недостатки, а в газету идти в последнем случае.

В революционном суде. От районной чрезвычайной комиссии паспортов и азербайджанских железных дорог. Постановлением судебного заседания коллегии районной транспортной чрезвычайной комиссии в ночь на 8 февраля сего года расстреляны бандиты Владимир Емельянов, Евдокия Зубкова и Рихард Гельба, совершившие ряд грабежей с убийствами мирно трудящихся граждан. Революционные законы и впредь будут беспощадно карать паразитов, терроризирующих граждан республики.

Объявления. В понедельник, 12 февраля, членам Центрального бюро Евсекции тов. С. Доманштейном в помещении Центрального дома красной молодёжи будет прочитана лекция на тему: «Коммунизм и сионизм». После лекции прения. Начало в, 6 часов вечера. Вход свободный.

Герои труда. Москва. Слесарь депо Актарска тов. Дерюгин, отказавшийся два раза от разрешённых ему по болезни отпусков и всё время работавший в депо, занесён на Красную доску.

Царицын. Рабочий Желтков царицынского металлургического завода поправил мотор, от починки которого отказались инженеры завода.

...Дверь распахнулась резким уверенным движением, и в кабинете оказался плотный молодой человек в чёрном плаще с поднятым воротником и в серой фетровой шляпе, которую он тут же снял, обнажив голову, покрытую густыми чёрными волосами, коротко постриженными; на слегка одутловатом смуглом лице поблескивали стёкла пенсне, скрывавшие глаза.

Вошедший быстро окинул взглядом комнату, улыбнулся.

— Э-э-э! — обрадованно воскликнул он. — И товарищ Орджоникидзе здесь! Всех приветствую! Немного задержался. Работа... — Он, поскрипывая сапогами, подошёл к столику секретарши, извлёк из кармана плаща апельсин, положил его возле пишущей машинки. — Вам, Ольга Борисовна!

— Напрасно вы! — несколько растерянно сказала Ольга, взглянув на Каминского, как бы спрашивая его: «Что делать?» — Мне ничего не нужно...

— Не обижай, дорогая! — перебил пришелец. — Кавказский человек — щедрый человек, гостеприимный. А вы с супругом — наши гости. Замечательно! Дружная семья из России — во главе нашей партии!..

— Где Багиров? — оборвал его Орджоникидзе.

— Товарищ Багиров, — последовал спокойный ответ, — поехал по северным уездам. Мусаватисты, понимаешь, зашевелились...

— С каких это пор, — перебил Каминский, — для Багирова вызов в ЦК партии — не приказ партии?

— Э-э-э! Григорий... — Была выдержана порядочная пауза, — ...Наумович, наша национальная специфика. Вы человек новый, нэ совсем в курсе. Надо действовать энергично. Враги зашевелились — поезжай, пока горячо!

— Мы разберёмся с Багировым, — резко сказал Орджоникидзе. — Что на промыслах?

— Наши люди работают. Найдём! Обязательно найдём диверсантов-поджигателей. Не уйдёт!

— Расследованием причин пожара занимались вы? — Было видно: говорить спокойно Каминскому стоит большого труда.

— Нет. У меня сейчас другая работа...

— Товарищ Берия! — сорвался на крик Каминский. — Вы заместитель начальника Азербайджанской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией или нет?

— Я заместитель, — с достоинством ответил Берия.

— Вчера вечером вы получили лично распоряжение ЦК расследовать причины пожара на промыслах и доложить немедленно? — Каминский отошёл к окну и теперь стоял спиной к кабинету.