Рафаэлло Джованьоли - Библиотека мировой литературы для детей, том 36

Римский полководец немедленно отправил два легиона, а Спартак послал в помощь своим два легиона. Бой длился много часов. На место боя помчались и прибыли почти одновременно Спартак и Марк Красс со всеми своими легионами; разгорелась битва куда более кровопролитная, чем все происходившие до тех пор.

Весь день войска бились с большим мужеством и необыкновенной яростью. Наступила ночь, и сумрак, окутавший бойцов, положил конец сражению.

Римляне потеряли свыше одиннадцати тысяч убитыми, гладиаторы — двенадцать тысяч триста, и среди них погибли мужественно сражавшиеся Канниций, Каст и Индутиомар, все трое — командиры легионов.

Спустя четыре часа после сражения Спартак, собрав войска, продолжал свой поход. Он шел по самым крутым, поросшим лесом тропинкам, направляясь к Петелинским горам.

Красс, оставшись победителем на поле сражения, приказал сжечь трупы римлян и, к величайшему удивлению своему и всего своего войска, увидел, что из числа двенадцати тысяч трехсот гладиаторов, павших в этом сражении, всего лишь двое получили раны в спину, все же остальные погибли, раненные в грудь.

После этого сражения, когда войско Спартака скрылось в горах, Красс пожалел, что написал сенату о подкреплении, прося помощи у Помпея и Лукулла, тогда как он в действительности истощил силы гладиаторов, а слава победы над ними может быть приписана двум другим полководцам. Поэтому он решил закончить войну с мятежниками до прихода в Италию Лукулла и раньше, чем Помпей, уже вернувшийся в Рим со своим войском, отправится в Луканию. Поручив командование шестьюдесятью тысячами солдат квестору Скрофе, Красс велел ему преследовать Спартака, не давая гладиаторам ни отдыха, ни срока; а сам с остальными двумя легионами (около двадцати тысяч человек) и со всей поклажей и обозом, делая переходы днем и ночью, направился в Турин, а оттуда — в Потентию, рассылая по округе трибунов для набора солдат, чтобы сформировать новые легионы; он обещал высокое награждение всем, кто поступит в его армию.

Тем временем Спартак, сделав обход, из Кларомонта направился в Никастр, оттуда в Танагр, а из Танагра обратно в Кларомонт, для того чтобы измотать войско Красса, которое, как он предполагал, идет за ним следом. Он не знал, что в тылу у него только Скрофа. Спартак хотел застигнуть Красса в таком месте, где ему не давало бы преимущества численное превосходство его сил, только тогда фракиец думал вступить с ним в бой.

Скрофа донимал отступавшего Спартака, часто завязывал стычки с его арьергардом, имея частичное преимущество. Не раз к Скрофе в плен попадали целые манипулы гладиаторов, которых он беспощадно вешал на деревьях у дороги.

Из Кларомонта, идя по склонам холмов, Спартак направился в Гераклею.

Дойдя до берега реки Казуент, он понял, что переправиться через нее невозможно: сильные дожди повысили уровень воды, затруднив переход через реку. Гладиаторов догнала римская кавалерия и атаковала колонну отступавших с тыла.

Спартак загорелся лютым гневом. Он велел своим легионам выстроиться и, обратившись к ним с речью, сказал, что это сражение надо выиграть во что бы то ни стало, иначе все погибнут, — в тылу у них река. И гладиаторы с необычайной силой пошли в атаку. Они обрушились на римлян с такой яростью, что за два часа разбили их, обратили в бегство и, преследуя, уничтожили несметное количество римлян.

Квинт тщетно старался удержать бегущих. Напрасны были также усилия Скрофы. Он был ранен в бедро и в лицо; с большим трудом отряду кавалерии удалось спасти его от неистовства врагов.

Римлян постигло тяжкое поражение: в бою при Казуенте было убито свыше десяти тысяч, а гладиаторы потеряли только восемь тысяч. Римских солдат охватила паника, и, спешно перейдя вброд реку Акрис, в волнах которой многие погибли, они не переставали бежать до тех пор, пока не укрылись за стенами Турий.

Легко представить себе, как эта победа подняла дух гладиаторов. Отвага их обратилась в дерзновение; они послали к своему вождю деканов и центурионов, заклиная его снова вести их на врага, и давали обет уничтожить всех римлян. Но фракиец не счел возможным наступать на Красса, который даже после такого поражения был все же сильнее его; к тому же Спартак получил известия, что римский полководец набирает новые легионы.

Услыхав о поражении, которое потерпел Скрофа, Красc отправился из Потентии в Турии со своими тридцатью восемью тысячами солдат — такова была численность его войска вместе с новыми, спешно собранными легионами. Прибыв в Турии, он сделал строгое внушение войскам Скрофы и поклялся снова применить децимацию, если только они опять обратятся в бегство. Красс оставался в Туриях несколько дней, чтобы привести в порядок легионы, потерпевшие поражение в Казуенте, а затем бросился по следам Спартака, — его разведчики уверяли, что фракиец расположился лагерем на побережье Брадана, неподалеку от Сильвия.

Прошло десять дней после сражения при Казуенте. Как-то вечером Спартак, мрачный и печальный, прохаживался по дороге от претория до квестория в своем лагере, расположенном на возвышенности у Брадана. Ему доложили, что трое переодетых гладиаторов прибыли верхом из Рима и привезли ему какое-то важное письмо.

Спартак тотчас же направился в свою палатку и принял там трех прибывших гладиаторов. Они передали ему папирус от Валерии Мессалы и сказали, что посланы специально к нему в лагерь с этим письмом.

Сильно побледнев, Спартак взял письмо и схватился рукой за сердце, как будто хотел сдержать его биение. Он отпустил гладиаторов, приказав накормить их, потом развернул свиток папируса и прочел следующее:

Непобедимому и доблестному Спартаку

шлет свой привет и воздает почести Валерия Мессала.

Враждебный рок и неблагосклонные боги не пожелали покровительствовать твоему делу, которому ты отдал все сокровища благороднейшей души твоей , о возлюбленный мой Спартак. Благодаря твоему сверхчеловеческому мужеству, твоей прозорливости и честности победа на протяжении трех лет не покидала твоих знамен , но даже ты не в силах противостоять злому року и римскому могуществу: из Азии отозван Лукулл и будет направлен против тебя, а сейчас, когда я пишу тебе это письмо, Помпей Великий, покоритель Испании, ведет на тебя все свои войска и с ними из Рима продвигается через Самний. Иди на уступки, Спартак, прекрати войну и сохрани свою жизнь ради моей горячей, неугасимой, вечной любви; сохрани себя ради нашей малютки Постумии , не лишай отцовской ласки нашего милого ребенка: ведь она останется сиротой, если ты будешь упорно продолжать войну, которая стала теперь безнадежной.

Женщина, которую любит Спартак , не должна , не может позволить себе посоветовать ему совершить подлый и низкий поступок. После того как ты заставил трепетать Рим, после того как ты в течение трех лет держал в страхе всю Италию, покрыл славой свое имя и блестящими победами заслужил лавры, ты, сложив оружие, уступаешь не страху перед твоими врагами — ты склоняешь знамена перед роком, таинственной, невидимой, неодолимой силой, ибо не было, нет и не будет человека, который мог бы противостоять ударам судьбы, перед нею ничто все усилия людей самой могучей воли, о которых повествует история , — начиная от Кира и кончая Пирром, от Ксеркса до Ганнибала.