Юрий Тубольцев - Тиберий

Но Тиберий старался не слушать молву, а руководствоваться своими принципами. Так, игнорируя прикрепленный к его имени ярлык скряги и корыстолюбца, он отказался от нескольких наследств. Со времен проскрипций у сильных мира сего вошло в обычай присваивать имущество испустивших дух богачей под любыми поводами. Многие аристократы сами вписывали принцепсов в число наследников, чтобы расположить их к своим родственникам. В тот год Тиберию выпал случай пополнить императорскую казну несколькими наследствами, оставшимися как бы бесхозными. Однако он провел расследование, разыскал родственников умерших и передал эти наследства им. При этом он поставил себе в заслугу, что поддержал знатные фамилии и хороших людей.

Но в то же время Тиберий изгнал из сената пятерых разорившихся распутников, чем вновь вызвал недоумение сограждан. "Почему он одним помогает, а к другим тиранически жесток?" — ломали голову и простолюдины, и аристократы, но разгадать сей ребус не могли, что еще более усугубляло их неприязнь к странному правителю.

Сенат отблагодарил принцепса за добрые поступки очередным судебным процессом по статье об оскорблении величия. Некий языкастый сенатор решил ускорить свою карьеру и сделал донос на Аппулею, внучку сестры Августа. По его словам, эта высокородная особа грязнейшим образом поносила Тиберия, его мать и самого Августа. Он, конечно же, на радость всей сенатской ватаге со смаком поведал, как именно глумилась обвиняемая над принцепсом и Августой. Тиберий в который раз в подобной ситуации кусал губы и таращил невидящий взгляд в пол. А в завершение блистательно похабного спича обвинитель сообщил, что Аппулея позорила римское достоинство не только словом, но и телом. Далее он вознамерился оповестить высокое собрание о деталях этого процесса, чем вызвал неподдельный интерес Курии, но красный от унизительных переживаний Тиберий перебил его и сказал, что прелюбодеяние должно расследоваться установленным порядком по закону Августа и к оскорблению величия отношения не имеет. Докладчик умолк, и постельные победы Аппулеи остались невоспетыми. Используя паузу, Тиберий высказал свое мнение по рассматриваемому делу.

— Непочтительность к божественному Августу необходимо строго осудить, — заявил он резко. Затем, немного помедлив, уже спокойнее сказал: — За поношения в мой адрес я не буду преследовать Аппулею по суду.

Пока сенаторы соображали, как им в этой ситуации лучше выказать угодливость принцепсу на словах и больнее уязвить его на деле, проявил свою находчивость консул.

— А как быть, Цезарь, с оскорблениями по адресу Августы? — глубокомысленно озадачился почтенный государственный муж.

Этот вопрос поставил Тиберия в тупик. Он не ответил и предложил высказываться остальным сенаторам. Однако те пока не поняли, отдал ли принцепс им на растерзание испорченную высоким положением женщину или нет. Поэтому говорили уклончиво. Кто-то вспоминал добропорядочных предков, кто-то норовил уколоть принцепса, перепевая кляузы Аппулеи, другие риторствовали о необходимости строгого поддержания нравственности вообще. Все это было бы скучно, если бы не страдания принцепса. Очередные поношения застали Тиберия врасплох, и он не успел заковать свою душу в броню волевого беспристрастия, потому стал объектом потехи отцов-сенаторов.

На следующий день принцепс сообщил Курии, что его мать просила не вменять в вину кому бы то ни было дурное слово, брошенное в ее сторону. А вот покушение на добрую память об Августе разбиралось долго и скрупулезно. Однако в конце концов Аппулея была оправдана. Тиберий заступился за злоязычную развратную бабенку и на суде по статье о прелюбодеянии. Благодаря этому наказание ограничилось высылкой блудницы за двухсотую милю от Рима.

В тот год в Африке восстали нумидийцы, организованные на борьбу их соотечественником Такфаринатом, служившим, подобно германцу Арминию, в римском войске. Постепенно их поддержали другие племена, в результате чего восстание обрело угрожающий масштаб. Однако проконсул Африки решительно вывел свой легион на бой с превосходящим противником и разгромил его. Тиберий высоко оценил этот успех и определил победителю триумфальные знаки отличия. Принцепс не любил грохота литавр бесплодных побед, таких, какие, например, одерживал Германик, но бывал очень доволен, если одним сражением сразу решалась участь всей войны. А еще выше он ставил стратегический успех, когда умелым маневрированием полководец загонял противника в тупик и принуждал к капитуляции практически без жертв. В этом плане ему угодил сын Друз, уладивший конфликт с германцами и вовсе дипломатическим путем.

Едва римляне прекратили тревожить германцев, как те стали враждовать друг с другом. В борьбе за первенство сошлись херуски под предводительством Арминия и могучий конгломерат племен с общим названием свебы во главе с не менее знаменитым вождем Марободом. Когда непричесанная германская Фортуна обратилась лицом к Арминию, Маробод развернулся в сторону римлян и запросил у них помощи. Это дало возможность Друзу вмешаться в дела соседей.

Задача римлян состояла в том, чтобы поддерживать равновесие противоборствующих сил во вражеской стране. Арминия они уже побеждали в ходе кампании Германика, а вот одолеть Маробода им не удалось. Четверть века назад он создал сильный союз племен, который всерьез угрожал гегемонии Рима в центральной части Европы. Обеспокоенный этим Август направил против царства Маробода Тиберия во главе двенадцати легионов. Однако восстание в Паннонии помешало римлянам расправиться с германцами. Теперь же, в условиях относительного бездействия, энергия воинственных народов обратилась на самих себя. Князья союзных племен составили оппозицию Марободу, что и привело к ослаблению государства маркоманнов, как называлось племя, образующее его ядро.

Выяснив, что у свебов нет другого лидера крупного масштаба, Друз с помощью дипломатической игры довел Маробода до полного краха и только после этого принял его к себе, но уже в качестве беженца. Германского вождя с почетом препроводили в Италию и поселили в Равенне. Тиберий написал Марободу, что охотно предоставляет ему убежище на любой срок, но отпустит его на родину, как только тот сочтет ситуацию подходящей для возвращения на трон. Однако в сенате принцепс произнес речь, в которой утверждал, что Маробод является самой опасной для Рима фигурой. Поэтому вождь маркоманнов так и состарился в почетном италийском плену.

Римляне достигли своей цели. После того, как сошел со сцены Маробод, свебское государство распалось. Арминий удовлетворился ликвидацией конкурирующей силы и утихомирился. В то же время ожерелье из свебских племен, окаймляющее юг Германии по берегу Дуная, создало буферную зону, предохраняющую римлян от актив-ности херусков.