Владимир Голяховский - Крушение надежд

— Такие травмы считаются несовместимыми с жизнью. — И добавлял: — Но мы боремся.

— Может, его лучше перевести в более сильное медицинское учреждение, в институт хирургии или нейрохирургии?

Миша понимал, что ему и его рядовой больнице доверяют мало, но знал, что любое перемещение человека с таким переломом и такой кровопотерей может оказаться гибельным.

— Поймите, его нельзя трогать с места, это убьет его.

Все-таки недоверие оставалось, спрашивали:

— Каких крупных специалистов нужно пригласить? Это очень важно. Мы привезем любых.

Миша с высоты своего роста грустно смотрел на задающих такие вопросы. Есть понятие «докторского эго» — эгоизм врача, который ставит себя высоко и не хочет ничьих советов. У Миши этого не было, конечно, по сравнению с медицинскими академиками он почти ничто, простой рядовой врачишка, даже без кандидатской степени. Но у него были опыт и знания, он понимал свою ответственность.

— Пожалуйста, привозите всех лучших. Вся наша бригада будет рада советам и руководству крупных специалистов. Но сейчас критические минуты, мы не можем ждать, мы спасаем жизнь нашего больного, — он выделил слово «нашего».

— Мы понимаем. Но ведь и вы должны понимать, какую ответственность берете на себя.

— Я понимаю.

— Если вам что-то нужно для его спасения, мы достанем все из Кремлевской больницы и привезем откуда угодно.

— Кремлевская больница уже отказала нам выдать их запас крови [94] Это факт — Кремлевская клиника и в самом деле не дала крови для академика Ландау. . Мы запросили в Институте переливания крови, и нам уже привезли. Но понадобится много лекарственных препаратов, которых у нас нет. В первую очередь раствор для предотвращения отека мозга. А его у нас в стране нет вообще.

Цалюк диктовал, что нужно для лечения и чего нет в больнице. А в ней не было почти ничего для такого тяжелого больного. Два академика-химика Семенов и Энгельгардт в тот же день стали синтезировать нужный препарат.

За кровью ездили Алеша с Маргаритой. Он нашел ее в толпе врачей, она стояла в стороне и плакала.

— Хорошо, что ты позвонила мне. Поедем в Институт переливания, Миша туда звонил.

По дороге Маргарита говорила:

— Я не знала, что делать, подумала, что у тебя есть связи, ты сможешь оповестить нужных людей.

Алеша спросил самое главное:

— Он выживет?

— Не знаю. Миша Цалюк прекрасный врач, он может делать чудеса. Только чудо спасет Ландау. Мы обязаны сотворить чудо! — Ош расплакалась и уткнулась в его плечо.

Ландау называли Моцартом в науке. По книгам Ландау учились физики всего мира.

В 1929–1932 годах Ландау был в научной командировке в Англии, Швейцарии и Дании, работал вместе со знаменитым датским физиком Нильсом Бором. В 1937 году директор Института физических проблем академик Петр Капица назначил 29-летнего Ландау руководителем отдела теоретической физики. В те годы шла кампания разгрома науки, арестовали иностранных специалистов А.Вайсберга и Ф.Хоутерманса, в августе — сентябре 1937-то были арестованы, а в ноябре расстреляны физики Л.В.Розенкевич (соавтор Ландау), Л.Шубников, В.Горский. Все это вызывало протесты ученых, и в апреле 1938 года Ландау отредактировал написанную М.А.Корецем листовку, призывающую к свержению сталинского режима, Сталин назывался в ней фашистским диктатором. Листовку передали антисталинской группе студентов для распространения по почте перед первомайскими праздниками. Но все дело было раскрыто органами госбезопасности, и Ландау, Кореца и Ю.Б.Румера арестовали за антисоветскую агитацию.

Ландау обвинили в том, что он немецкий шпион. Запуганный и затравленный допросами и угрозами, молодой физик подписал признание. Ему грозила многолетняя ссылка или даже казнь. Целый год академик Капица добивался его освобождения. Это было время массовых арестов, и все панически боялись заступаться за арестованных, чтобы не попасть под подозрение самим. Но Капица писал письма протеста во все высшие инстанции. Он добился, чтобы его принял сам Берия. Капица доказывал, что Ландау не может быть шпионом и врагом, что он гениальный физик, что он крайне полезен советской науке и станет гордостью страны. Берия показал ему протокол допроса с подписью Ландау:

— Видите, этот ваш молодой физик сам признался, а вы его выгораживаете.

Капица не смутился, не испугался, продолжал настаивать:

— Это неправда, этого не может быть, его заставили это подписать.

Только благодаря его смелости и настойчивости Ландау был освобожден «по личному поручительству» Капицы — редчайший случай в те годы.

Капица не ошибся, предсказывая большую роль Ландау в советской науке. Великий теоретик, Ландау участвовал в разработках расчетов советской атомной, а потом и водородной бомбы. Нужны были громоздкие уравнения математической физики, а компьютеров тогда еще не было. Для этого рекомендовали Ландау. Берия, все еще не доверявший ему, приказал принудительно зачислить его в секретную группу для создания термоядерного оружия в центре «Арзамас-16», который был размещен в поселке Саров. Там параллельно работали две группы лучших физиков страны. И там, и там преобладали евреи. В среде физиков группы имели иронические наименования «Израиль» и «Египет» соответственно. Работу в целом координировал Игорь Курчатов.

Под руководством Ландау были разработаны принципиально новые методы расчета мощности, но сам Ландау был недоволен своим участием в этом проекте. В тот период он говорил о себе: «Я низведен до уровня ученого раба». После смерти Сталина в 1953 году он и вовсе прекратил работу, сказав: «Все, я больше его не боюсь и выхожу из игры. Забирайте у меня дела» [95] Слова Ландау процитированы по воспоминаниям сменившего его в группе физика И.Халатникова. .

Когда по миру разнесся слух о трагедии, случившейся с Ландау, ученые из Америки, Англии, Франции, Бельгии, Канады и Чехословакии посылали в Москву нужные лекарства и аппараты для спасения его жизни. В Англии летчики даже задержали самолет, чтобы получить препарат против отека мозга. Врачи 50-й больницы установили круглосуточное дежурство, с ними дежурили физики. Алеша и Моня возили их на своих машинах в «Шереметьево» получать лекарства. Они встречались с иностранными летчиками, что было небезопасно: за всеми постоянно следили агенты КГБ.

Печать и радио в СССР ничего не сообщали о случившемся, но об этом сразу рассказали все иностранные радиостанции. Люди узнавали новости о состоянии Ландау из этих передач и делились информацией друг с другом. Многие приезжали в больницу, чтобы лично узнать о его состоянии. Они атаковали вопросами Мишу Цалюка, Льва Шимелиовича, Маргариту и других драчей: