Владимир Голяховский - Крушение надежд

В СССР передавали по радио и писали в газетах о зверствах «культурной революции». Владимир Высоцкий написал песню, ставшую популярной:

Песня стала известна своим скабрезным припевом:

Культурная и научная деятельность в Китае была практически парализована, закрыты книжные магазин, зато огромными тиражами издавался «Цитатник» Мао Цзэдуна. Он выпускался с обложкой из твердой пластмассы красного цвета, на которой не оставалось следов крови. Этими цитатниками были убиты многие видные деятели партии, когда из них «выбивали буржуазный яд». Почти вся городская интеллигенция была переселена в сельские районы Китая. От десяти до двадцати миллионов человек с высшим образованием насильственно депортированы в деревни и отдаленные горные районы под лозунгом «Деревня окружает города». Людям не разрешали ничего брать с собой, отправляли в пустынные местности с голыми руками. Судьба большинства из них осталась неизвестна [119] В многомиллионном Китае никогда не проводились статистические исследования, и разброс «от 10 до 20 миллионов» вполне допустим, как и «от 20 до 40 миллионов», умерших от голода после «Большого скачка». .

Полковник доктор Ли должен был вскоре лететь в Москву на защиту докторской диссертации. Перед отъездом выпал свободный день, и он поехал к Великой Китайской стене, которую раньше не видел. Культурный человек, патриот, он знал и любил историю своей страны. Увидеть Стену было его давней мечтой.

Туристов в те годы почти не было, и Ли, в военной форме, одиноко ходил по широкому проходу. Стена была в запустении, многие кирпичи вывалились, дыры заросли лопухами. Несмотря на это, древнее сооружение поражало воображение своей грандиозностью. Строительство Стены началось в эпоху императора Цинь Шихуанди с 475 до 221 года до нашей эры, ее длина составляла 8852 километра. Стена служила крайней северной линией границы китайской цивилизации и способствовала консолидации единой империи, составленной из завоеванных царств. Участки Великой стены, которые сохранились, были обновлены в эпоху династии Мин в 1368–1644 годах. Ли старался представить себе, как она выглядела, когда была новой.

В это время он увидел, как подъехали два грузовика, из кузовов выскочили около полусотни молодых парней и девушек с кирками и молотами, по виду хунвейбинов. Они с криком принялись разрушать выступы стены.

Ли остолбенел, он не мог поверить своим глазам, подошел к одному, который казался старшим:

— Что вы делаете? Это же Великая стена, исторический памятник!

— Мы рушим все старое. Это всего лишь феодальный памятник [120] В 1984 году следующий китайский лидер Дэн Сяопин финансировал программу по реставрации Китайской стены. .

— Кто вас прислал, кто велел вам делать это?

— Нам никто не указывает, мы сами решаем.

— Не смейте этого делать!

— А ты кто такой?

— Я полковник, армейский хирург.

— Ага, значит ты интеллигент и ты — за старое.

Подошли несколько хунвейбинов и с криком стали оттеснять Ли к краю Стены. Они хватали его за руки, некоторые пытались пинать ногами, он отступал и мог свалиться вниз.

— Мы тебя проучим, паршивый интеллигент, враг культурной революции!

Уже на самом краю стены Ли выхватил пистолет из кобуры, поднял кверху:

— Сейчас же убирайтесь или я всех вас перестреляю!

Оружия они испугались, попятились. Он наступал на них:

— Все по машинам и убирайтесь, иначе буду стрелять. Залезая обратно в кузова, они злобно кричали ему:

— Ну, погоди, мы тебя еще найдем и разоблачим!

На следующий день доктор Ли сидел в самолете на Москву. Все летевшие в СССР считались классовыми врагами и всех проверяли. В самолет с криком ворвались хунвейбины, стали раскрывать чемоданы пассажиров и проверять содержимое. У Ли нашли рукопись диссертации:

— Что это такое?

— Моя диссертация.

— На каком языке она написана?

— На русском.

— Значит, ты собирался лететь в Россию, чтобы везти туда секреты своей страны?

— В диссертации нет секретов, это моя научная работа по хирургии.

Один из них крикнул:

— Я его знаю, это тот самый, который прогнал мою группу со Стены.

Его окружили с криками:

— Ты пишешь на русском языке, на языке наших врагов!

— Ты пишешь научные работы, когда надо бороться против классовых врагов товарища Мао Цзэдуна?!

— Ты классовый враг! Мы пошлем тебя в «школу труда», там тебя научат настоящей работе.

Ли пытался, выкрикивая славословия Мао Цзэдуну, убедить их, что он сам горячий приверженец вождя, но его вытащили из самолета, сорвали с него погоды и орден Мао. Хунвейбины развели костер и бросили диссертацию в огонь.

— Что вы делаете? Это научный труд! Вы мракобесы! — Ли кинулся выхватить ее из огня, но его оттащили, били до крови по лицу «Цитатником» Мао и кричали:

— Вот единственный научный труд! — Ему всучили окровавленную книгу: — Учи, враг!

В группе других арестованных Ли связали руки, на головы надели острые колпаки, на шеи повесили таблицы «классовый враг» и с криком и бранью повели по улицам. Встречные испуганно опускали глаза и старались уйти в сторону [121] Такие сцены происходили по всему Китаю и были абсолютным повторением того, что делала с еретиками испанская инквизиция в XVI–XVIII веках. .

Ли отправили в лагерь «Джайбиангоу», в голую западную пустыню провинции Ганзу — на «трудовое перевоспитание». Лагерь был построен много лет назад для содержания пятидесяти уголовников, но в нем содержалось более трех тысяч политических заключенных. Все были городскими жителями, интеллигентами, многие сидели целыми семьями, объявленные «правыми уклонистами», «ревизионистами» и «агентами капитализма».

Согласно статье Мао Цзэдуна «Замечания», такие лагеря назывались «школой кадров», в них интеллектуалы должны были проходить трудовое обучение. Таких «школ» по всему Китаю были тысячи, в каждом содержались тысячи заключенных, «обучались» бывшие высшие чиновники, генералы, офицеры, образованные люди и члены их семей. Еще сотни тысяч были сосланы в деревни для занятий «полезным трудом», фактически в качестве рабов.

День заключенных состоял из «трех третей»: треть — тяжелый физический труд, вторая треть — занятия теорией, во время которых они должны заучивать наизусть и повторять хором цитаты из «Цитатника», последнюю треть дня заключенные выступали друг перед другом: одни должны были «признавать свои ошибки», другие слушать и улыбаться. При этом жены обязаны были кричать на мужей и ругать их за «капиталистические» ошибки, допущенные в работе. В дополнение к этому всех заставляли заниматься самокритикой в письменной форме.