Михаил Петров - Фельдмаршал Репнин

Репнин не вмешивался в разговор. Свадьбы его не интересовали: ещё рано думать о женитьбе. Великий канцлер был прав, когда советовал продолжать учёбу самостоятельно под его руководством. Овладеть новыми знаниями по всем наукам, окончательно определить своё место в обществе, а потом уже думать о создании собственной семьи, — такая линия представлялась ему единственно правильной.

После обеда многие гости вместе с хозяином и его супругой уселись играть в карты. Противник подобного времяпровождения, Репнин не стал более задерживаться и сразу поехал домой. Дома его ждали книги.

Молодой князь не нанимал себе учителей. Ему хватало одного наставника в лице великого канцлера. Репнин регулярно два раза в неделю ездил к нему в резиденцию, и они, закрывшись в уютном кабинете, долго беседовали об экономике, политике и других вещах, которые, по мнению графа, должен был знать каждый просвещённый человек. При этом наставник как-то незаметно подводил его к мысли, что Российской империи Богом уготовано в Европе самое видное место, удержаться на котором она сможет только при условии, если будет дружить с Австрией и Англией и не доверять Пруссии и Франции. Граф Алексей Петрович всё ещё надеялся склонить своего ученика отдать предпочтение дипломатической службе и потому отводил рассказам о внешнеполитической деятельности более времени. Впрочем, многие его рассказы представляли собой воспоминания о молодости, когда он на стезе дипломатической службы набивал себе первые шишки. Рассказывал, как на шестнадцатом году от роду был отправлен Петром Великим в Копенгаген и после трёх лет учёбы в тамошней академии определён дворянином посольства под начальством князя Куракина. Всё было хорошо, но после смерти первого российского императора в жизни начинающего дипломата началась чёрная полоса. Меньшиков, ставший в стране главным распорядителем, лишил его всяких надежд на награды и повышение по службе. Тщетно просил он назначить его чрезвычайным посланником в Дании, увеличить жалованье — Меньшиков и слышать не хотел об этом. После вступления на престол Анны Иоанновны его перевели из Дании в Гамбург в том же качестве резидента, и только два года спустя пожаловали наконец рангом чрезвычайного посланника, переместив обратно в Данию. Нелегко приходилось, но он преодолел все трудности и сумел-таки добраться до высот, о которых мечтал.

…Занятия в таком духе продолжались в течение нескольких лет. Стареющий покровитель князя всё рассказывал и рассказывал, не замечая того, что способный воспитанник год от году утрачивал интерес к его рассказам и поучениям, становился взрослее.

Однажды — это случилось в 1756 году — Репнин, как обычно, поехал в резиденцию великого канцлера на очередную встречу. Однако графа в этот раз на месте не оказалось. Секретарь сообщил, что его сиятельство отбыл в Конференцию [9] Конференция — совещательный орган при императрице Елизавете Петровне, который занимался наиболее важными вопросами внешней и внутренней государственной политики. , учреждённую императрицей.

— Он должен вернуться сюда или сразу поедет домой?

— Должен вернуться.

— Тогда я подожду его здесь, — решил Репнин.

Ждать пришлось долго. Он сидел час, два, а канцлера всё не было. Наконец за дверями послышались знакомые старческие шаги, а затем появился и сам хозяин резиденции. У него был необычно возбуждённый вид.

— А, князь!.. — обрадовался встрече со своим воспитанником граф. — А у меня для вас есть важное сообщение. Мы начинаем войну против Пруссии. Решение принято самой императрицей. — Он повёл гостя в рабочий кабинет, усадил в кресло, после чего, оставаясь на ногах, продолжал: — Я говорил, что надобно остерегаться Пруссии? Говорил. Я знал, что прусский король Фридрих Второй не удовлетворится первыми завоеваниями. Так оно и произошло. Король ввёл войска в Саксонию, армия которой сдалась ему на милость. Как вам сие может понравиться?

О новом конфликте в центре Европы Репнин узнал двумя днями раньше из последних газет, полученных из Вены. Всё началось с Вестминстерской конвенции, заключённой ещё в январе 1756 года между Пруссией и Англией. В этой конвенции Австрия увидела для себя великую угрозу и в качестве ответного шага заключила договор с Францией, чтобы противостоять возможной агрессии. Прусского короля это не остановило, и он продолжал осуществлять задуманное. Венские газеты писали, что Саксония ему понадобилась для того, чтобы обменять её на Чехию. Мало того, он имел намерение посадить своего брата Генриха на курляндский престол в качестве герцога. Но и это было не всё. Как писали газеты, король собирался завладеть прибалтийскими землями и превратить Польшу в вассала своего королевства.

— Своими вероломными действиями, — продолжал говорить великий канцлер, — Фридрих Второй бросил вызов и Российской империи, у которой с Австрией великая дружба имеется. Долг повелевает нам принять сей вызов. Ежели не сделаем этого, король возомнит в себе опасные намерения: усилившись в Европе, он будет потом угрожать и землям российским.

— А кто поведёт против Фридриха русскую армию? — поинтересовался Репнин.

— Наш общий друг генерал-фельдмаршал граф Апраксин.

— Вы сказали, генерал-фельдмаршал?

— Вы удивлены тем, что назвал графа фельдмаршалом? Нет, я не ошибся. Был генерал-аншефом, а теперь милостью её величества стал генерал-фельдмаршалом, главнокомандующим русской армией.

— И когда фельдмаршал поведёт свою армию?

— Как только закончатся приготовления. Дел много: надо набрать рекрутов, обучить воинскому занятию, сформировать новые полки, снабдить их оружием… Как подумаешь, сколько всего нужно, голова идёт кругом… Но я вижу, — продолжал граф, — вы собираетесь ещё о чём-то спросить?

— У меня не вопрос, а просьба. Нельзя ли попросить фельдмаршала, чтобы взял меня в армию хотя бы волонтёром?

Услышав такое, канцлер опустился в кресло, покряхтел малость и только потом заговорил:

— Вы значитесь офицером гвардии, а судьбы гвардейцев решает сама императрица. Вам надобно получить разрешение её величества.

Вдруг он спросил:

— Вам сколько исполнилось?

— Двадцать два.

— Боже мой! Как летит время! Ещё недавно я видел в вас мальчишку, и вот вам уже двадцать два года!..

— Мне хочется испытать себя в ратных делах, — возобновил свою просьбу Репнин. — Прошу вас, Алексей Петрович, замолвите за меня слово перед государыней.

— Да, да, я вас понимаю, я поговорю. Думаю, государыня вам не откажет, тем более, что и на службе вас хвалят. В какой вы службе сейчас?

— Служу полковым адъютантом в чине поручика.

— Всё в том же Преображенском полку?