Анатолий Козинский - РАСПЯТИЕ ДУШИ УКРАИНЦА. Книга первая. ДЕТИ ВОЙНЫ.

Сидор, вызванный для беседы, не очень-то понял, чего от него американец хочет. Он предъявил документы Туза П. и пока решил прикинуться простаком.

Пока…, пока его и сотни таких же, как он бандитов и убийц не подбирали новые Гитлера, мечтающие завладеть миром. Они, как метастазы раковой опухоли, своевременно не иссечённые хирургическим путём, тайно и не заметно внедрялись в человеческое тело и со временем приводили его к гибели.

Мирная жизнь, разрушенная войной, потихоньку возвращалась в города и сёла Украины. Их жители уже безбоязненно могли собираться вместе. Соседи дворов, улиц, собираясь, делились новостями, радостью, а в основном горем. Почтальонов, разносивших текущую информацию, ждали с затаённым страхом. То тут, то там его приход оглашался плачем и горестными рыданиями. Неизвестность дарила людям веру, что их мужья, братья и сёстры живы и когда-нибудь с войны вернутся. С получением «похоронки», пришибленные горем, они теряли надежду, которая до сих пор теплилась в их сознании. Сочувствие и сострадание соседей разделяло тяжесть утрат и давало силы жить далее. Плакать и расстраиваться им приходилось часто. За четыре года войны огромное количество невостребованных похоронок, наконец, достигнув адресатов, стаями чёрных воронов доносили им печальные вести о гибели близких людей. Но даже в этом скорбном случае, оплакивая невозвратную потерю, их родственники получали какую-то определённость. Да, с этим нужно было научиться жить. Но, как жить людям, у которых мужья, братья и сёстры числились «без вести пропавшие»? Таких — без вести пропавших, особенно в первые годы войны, было много. Большинство их, героически защищая Родину, сложили свои головы. Но та же Родина, проявляя свою несостоятельность в информативности, зачислила их подвиг в разряд «без вести пропавших». В связи с такой разрядностью их семьи, особенно жёны, лишённые поддержки государства, вопреки всему продолжали надеяться. На что? — На чудо! В тысячах случаях, это чудо не свершалось. Проходили годы, состарившись, они всё помнили. Надежда всё так же теплилась в их сознании, ибо она всегда и всюду в памяти людей помирает последней.

Конечно, в этой тяжёлой пока ещё военной жизни случались и проблески радостных событий.

— Артур, беги домой, к вам в отпуск приехал твой отец, — перебивая друг друга, сообщили радостную весть его одноклассники.

Во дворе школы в это время у первоклассников был урок физкультуры.

— Беги, беги! — разрешила учительница.

— Отец…, каков он? — пытался представить себе Артур. Медленно, в смятении чувств он направился к дому тёти Марии, в котором они квартировали.

— Что ты ползёшь, как лягушка по болоту! — подбадривали его, увязавшиеся за ним, любопытствующие мальчишки. Приезд живого фронтовика был событием неординарным.

Во дворе дома бабушки Марии переговариваясь, столпились все ближайшие соседи. Среди них в военной гимнастёрке выделялся незнакомый, совсем седой солдат.

— Это не мой отец. Мой — был чернявый и совсем молодой, — мелькнула мысль у Артура. Он развернулся и начал отступать. Но куда?

— Сын, иди ко мне! — услышал он, пробивающиеся через подсознание знакомые нотки голоса того молодого полузабытого голоса его отца.

— Сынку, не узнаёшь? Это я, твой отец. — Фёдор подошёл ближе и обнял сына. Артур прижался к нему и, ощутив знакомый запах, наконец, признал в нём родного отца. Непроизвольно из его глаз закапали слёзы — то ли неожиданной радости, то ли долгожданного выстраданного счастья.

— Да не плачь ты, — тихим, дрожащим от волнения голосом, сказал отец и тайком смахнул уже со своих глаз набежавшую скупую мужскую слезу.

Чем мог, Фёдор помог со строительством хаты. Его десятисуточный отпуск пролетел мгновенно. Втроём они проводили его на попутную автомашину, и он опять уехал на войну.

На войну в Красную Армию призвали и Бузину Николая. Молодая жена успела родить ему симпатичную девочку. Напутствуя его, мама Феня наказывала:

— Ты там, на войне, зазря голову не подставляй. При удобном случае разузнай о судьбе своего брата Николая. Живой он или погиб. О нём мы ничего не знаем.

Наивная женщина, будто на этой войне можно было уберечься. Близкая победа добывалась ценой высокой. Однако вдвойне было обидно, уцелев в жестоких сражениях, погибнуть от рук каких-то националистических банд. Тем не менее, несколько тысяч бойцов Красной Армии погибли именно так.

И.В. Сталина со временем начнут обвинять во многих грехах, в том числе и в жестокости. Конечно, во многих своих судьбоносных решениях он был несправедлив. Но хлебом и солью врагов не встречают. Их уничтожают в бою. Война на взаимное уничтожение, населению, которое произрастало бандами Бендеры и УПА, никакой любви не принесла. А вот пролитая кровь породила ненависть. Сила Советской власти, пока власть была сильной, не позволяла этой ненависти выплеснуться наружу.

Эффективных шагов по рекультивации почвы её произрастания предпринято не было. Поэтому ненависть не ушла, она просто затаилась. К этому времени свои счета к войне были у многих. Вот только мудрых выводов из её уроков сделать смогли не все.

Кроме общей бедности, разрухи и горя в освобождённых областях Украины незримо ощущалась нехватка ещё чего-то существенного. Отсутствовали молодые девушки, угнанные в Германию на принудительные работы. Заменить эту «прореху» населения было некем. Хотя подростки девочек по 14–15 лет уже бойко и заинтересовано поглядывали в сторону малолетних парней. Других не было: война ещё грохотала ожесточёнными сражениями на территории врага.

В кругу девочек не заметить Виту было невозможно. И природой, и родителями всё у неё было сработано на совесть. Стройная, изящная фигурка, нежный овал лица, точеный носик и русая коса убедительно свидетельствовали о расцвете если не стопроцентной красавицы, то дивчины весьма симпатичной. Только бегающие плутоватые карие глаза выдавали в ней расчётливую и хитрую лисичку, высматривающую, чтобы сотворить или хапнуть с выгодой для себя. Не большой грех, если бы её «шалости» не попахивали обманом на грани подлости. Большого рвения к учёбе она не проявляла. Но и «неуды» за неподготовленные уроки получать было стыдно. Вызванная учительницей отвечать по домашнему заданию, она подымалась со своего места и, искусно грохалась в обморок. Перепуганные преподаватели решали за благо для себя лучше её не трогать. Так что с грехом пополам семь классов, вернее соответствующий документ о семилетнем образовании она получила. Кто его знает, если бы учителя не были зациклены на войне, то возможно, они увидели бы в ней зародыши великой актрисы. А так — по факту, получили женщину с претензиями, талантливо играющую всю свою жизнь роль всезнающей матери — домохозяйки. Люди, умудрённые житейским опытом и глубокими знаниями всевозможных наук, постоянно учились, сознавая, насколько мало они их познали. Вита знала все, и переубедить её в обратном было пустой затеей.