Руне Улофсон - Хёвдинг Нормандии. Эмма, королева двух королей

— Наконец-то мой повелитель и отец вернулся в свой дом, — все умилялся Эадрик. — У меня ведь не было иного выбора, кроме как делать хорошую мину при плохой игре, чтобы не лишиться головы или не получить петлю на шею. Старый Свейн и проклятый Утред вертели мной как хотели, пока мне не удалось затаиться. И тогда я подумал: если я хочу помочь моему подлинному королю, я должен жить. Как ты сам увидел, твои подданные очень скоро устали от Бородача. И при всей своей скромности я смею заметить, что тоже поспособствовал этому быстрому изменению во взглядах. Хотя и был вынужден действовать осторожно. Как зять короля я, разумеется, был под подозрением…

Этельред проникся пониманием и похлопал своего зятя по щеке. Какая удача, что Эадрик не рисковал своей жизнью понапрасну!

Итак, король Англии снова взял к себе советника, против которого возражал Витан…

Торжественная встреча с Витаном состоялась в Оксфорде в начале нового года.

На пиру Эадрик сидел рядом с королем. Он указал Этельреду на двух людей, находившихся несколько в отдалении.

— Видит ли король тех двоих, по обе стороны от архиепископа Йоркского?

— Я не настолько стар и слеп, чтобы не видеть их, — проворчал король и спросил, что замышляет Эадрик. Король видел перед собой Сиферта и Моркара, двух главных танов из Пяти городов, объединенных в Данелаг.

— А знаешь ли ты, что твой сын Эдмунд, прозываемый Железнобоким, советовался с ними, чтобы восстановить королевство Мерсию? В качестве герцога Линкольншира, он уже находится, так сказать, в этой Мерсии…

Король засмеялся.

— Чего мне беспокоиться об их советах? Теперь-то уже все равно.

Эадрик улыбнулся и промолчал. В глубине души король не был столь уверен в своих словах. Он явно взволновался и ждал, когда же Эадрик продолжит разговор.

— Что тебе известно? — он вынужден был прервать, наконец, молчание. — Или что ты полагаешь, будто тебе известно?

Эадрик облизнулся, в точности как король, когда бывал в растерянности.

— Данелаг всегда имел собственные намерения, но там не было достойного властителя. В лице Эдмунда, как считают, таковой наконец найден. Особенно если он не очень-то любим собственным отцом и потому охотно прислушается к чужим советам.

Этельред отрезал толстый кусок оленины и впился в него, громко чавкая. Требовалось время, чтобы подобные новости дошли до королевского сознания.

— Не любим? — воскликнул он наконец, да так резко, что Эадрик шикнул на него. — Он с неохотой слушается меня, но мне следовало бы…

Требовалась добавка.

— Когда Эдмунд узнал, что ты позволил его сводному брату Эдварду предстать перед Витаном в качестве нового наследника престола, он поклялся, что ты получишь сразу двух наследников — или ни одного.

«Чертова Эмма, — подумал король. — Она добилась своего, и вот вам последствия».

— Однако, — продолжал упорствовать он, — если Эдмунд вынашивает такие планы с этими плутами, то почему же он их не осуществил, когда я находился в Нормандии?

— Ты слишком быстро опередил их в Линкольншире, — ответил на это Эадрик. — Они не ожидали, что ты с такой скоростью соберешь войско и выступишь во главе его. Они собирались склонить к соглашению Кнута, но тот отбыл домой в Данию, и бедные жители Линдсея остались в одиночестве.

Король выпил и задумался. Он хотел мира в своей стране.

— Нет, я не думаю, что все это имеет значение, — решил он. — В смутное время планы строили все, но теперь вновь воцарился мир, и я не понимаю, что за радость Сиферту и Моркару поддерживать мятежника. А кроме того, я объявил о помиловании. Так что не будем ворошить прошлое.

И снова он надеялся, что Эадрик возразит ему.

— Ты забыл Альфельма? — спросил Эадрик. — Того, кто со своим братом вынашивал те же планы почти десять лет назад. В тот раз ты их опередил. А сын короля Свейна, Кнут, взял его дочь себе в наложницы.

Да, король помнил об этом. Он позволил тогда Эадрику убить мятежников.

— Сиферт и Моркар из того же рода, — продолжал Эадрик. — И они потомки эльдормена Мерсии, который силой оружия ворвался в Уэссекс, чтобы увезти тело твоего брата Эдварда, с которым ты впоследствии так намучался и который стал святым!

У короля Этельреда потемнело в глазах. Он вновь видел перед собой убитого брата, вспомнил все ночные кошмары и бесчестье, которые ему пришлось вытерпеть из-за этого убийства. «Дом Мерсии» составлял одно неразрывное целое с его нечистой совестью, и с оппозицией, противящейся его восхождению на престол. Правда ли это, что снова их род сеет раздор внутри королевской семьи, пытаясь восстановить одного брата против другого, — нет, не только это: сына против отца?

Вдруг все встало на свои места. Он видел теперь так же, как и Эадрик. Он знал теперь, почему Эдмунд уехал из Лондона во время последней осады короля Свейна…

— Их надо остановить любыми средствами, — решил король.

— На этот раз ты должен перевернуть каждый камень, — сказал Эадрик. — Мы раз и навсегда раздавим этот род и сокрушим его власть. Иначе тебе вновь придется уступить им.

Король кивнул и пристально посмотрел на танов. Так вот какова награда за то, что он по своей мягкости сделал их своими приближенными, был миролюбив там, где следовало прибегнуть к мечу…

— Что делаешь, делай скорее, — пробормотал он. Он узнал цитату, но не обратил внимания на ее происхождение: так сказал Иисус Иуде в ночь, когда он был предан.

Эадрик встал и вышел. Король последовал за ним: он отправился спать, ибо не хотел присутствовать при том, что должно было произойти.

А Эадрик Стреона вскоре вернулся. Он приблизился к тем двоим и заулыбался:

— Король ушел к себе, и мы здесь больше не нужны. Окажите же мне честь выпить в моей комнате, прежде чем вы сами отправитесь спать. Кроме того, я могу кое о чем рассказать вам.

Сиферт взглянул на Моркара и поджал губы. Затем он посмотрел на Эадрика.

— Твое вино, Эадрик, нельзя пить, вот в чем дело. Многие умерли от него, как мы слышали. С твоего позволения, мы возьмем с собой свои кубки.

— Черт побери, — засмеялся Моркар, — это же королевский зять, и у него теперь дорогое вино. Хотел бы я услышать, что нам поведает Эадрик. В его словах не всегда правда, но даже если это будут сплетни, то неплохо оказаться среди первых, кто их узнает.

— Я только возьму с собой меч, — сказал Сиферт, по-прежнему оставаясь серьезным.

Эадрик воспринял перебранку спокойно и пообещал им выполнить все, что они пожелают.

В ту ночь Сиферт и Моркар были убиты.

Король Этельред немедленно конфисковал все владения убитых в пользу короны. А владений было немало: они были рассеяны в Йорке, Донкастере, Линкольншире, Вустершире, Шропшире и других землях.