Джалол Икрами - Дочь огня

Драчуны растерялись, некоторые бросились бежать. Хайдаркул помог их жертвам встать на ноги и указал на переулок напротив. Те кинулись туда, а Хайдаркул, ударив головой и кулаками самых ретивых драчунов, помчался за своими подопечными. Нагнав беглецов, он повел их за собой. Они долго петляли переулками, пока не добрались до Каракульских ворот. Там, чуть отдышавшись, он сказал:

— Вам надо скрыться… Идемте за мной, за городом есть одна хибарка, где нас приютят.

Они успели выбраться из города до закрытия городских ворот и, заметая следы, дошли наконец до жилья колодезного сторожа.

Старик сторож и его жена мирно пили чай, когда к ним явились нежданные гости.

Лишь тогда, при свете чадившей коптилки, Хайдаркул разглядел своих спутников. Это были молодые люди, очевидно учащиеся медресе. Вид их был ужасен: лица в кровоподтеках, руки исцарапаны, халаты изорваны. Всмотревшись в одного из них, Хайдаркул воскликнул:

— Кори Шариф, вы ли это? Я не узнал вас в этой свалке… Объясните что случилось?

Кори Шариф тоже узнал Хайдаркула, на лице его появилось подобие улыбки.

— Спасибо вам! Тысячу раз спасибо! Если бы не вы, эти изверги убили бы нас.

— В чем же дело?

Кори Шариф показал на своего товарища.

— Это — ака Махсум. Мы живем с ним в одной келье, вместе учимся. Головорезы привязались к нам, затеяли драку… Пришлось удирать… Если бы не вы, худо пришлось бы.

У ака Махсума сверкнули глаза, ему не хотелось признаться в поражении.

— Ничего! — сказал он. — Еще минута, и я бы дал им как следует! А дело было вот как…

И он начал рассказывать.

Но прежде всего познакомим вас с ака Махсумом. Он — среднего роста, худощавый, с задорным взглядом черных глаз, на губах его постоянно играет улыбка, а приветливое лицо вызывает всеобщую симпатию. Ака Махсум — сын известного в Бухаре муллы, отсюда его имя Махсум, которое дается обычно сыновьям духовных лиц. Но, несмотря на почтительное обращение — ака Махсум, он был простой и скромный человек, не выносил неправды, несправедливости, произвола и всегда, и словом и делом, вступался за обиженных.

Недавно к нему обратился за помощью сын одного чайного торговца. Этого тихого, скромного юношу стал преследовать своей любовью близкий миршабу Кали Курбан, он ловил его в темных переулках, приставал. Ака Махсум дал ему отпор, гневно отчитал его. Но вскоре появилась новая опасность: к нему воспылал чувствами сам миршаб Абдурахман. Избавиться от домогательств такого сильного человека было почти невозможно, и юноша обратился за советом и помощью к ака Махсуму.

Ака Махсум обещал ему свое покровительство. Он не отходил от юноши, всюду его сопровождал, и к тому уже никак нельзя было подступиться.

Миршаб попробовал было под каким-то предлогом арестовать их обоих, но ака Махсум предъявил обертку от туалетного мыла и сказал, что это русский паспорт. Миршаб с позором отступил. Но он не отказался от мщения. Присмотрев среди учащихся медресе самых отчаянных головорезов, он предложил им затеять драку с ака Махсумом.

— Я как-то в Кагане купил детский револьвер, — смеясь, сказал ака Махсум, — совсем маленький черный револьверишко… Он, конечно, безопасен, но звук у него как у настоящего. Вот я и думал попугать… Хорошо, впрочем, что обошлось без стрельбы. Но уж если за дело взялись такие подлецы, как миршаб и Кали Курбан, то может кончиться очень плохо. Возможно, придется мне бежать, покинуть родину. Послушайте, а кто вы такой? Во имя чего пришли вы на помощь?

За Хайдаркула ответил кори Шариф:

— Он известный рыбный повар. Родом из Каракуля. Сначала попал в руки Каракулибая, а теперь работает у Гани-джан-бая…

— Да, так подшутила надо мной судьба! — сказал с горечью Хайдар-кул.

Он рассказал новым друзьям о своих злоключениях и закончил:

— Теперь я живу одной мыслью — отомстить этому извергу за себя и за свою семью…

Прошло время, и Хайдаркул забыл об этой встрече. И вот перед ним снова кори Шариф, сын ремесленника, приятель ака Махсума, честный, хороший человек. На этого юношу можно положиться. Но кто остальные? Их он не знает. Потому он так скупо и сдержанно ответил на их вопросы.

Все обрадовались, услышав, что он наконец заговорил. Это были ближайшие друзья кори Шарифа, жившие с ним в том же медресе. Увидев, что Хайдаркул очнулся, один из них подошел к нему поближе.

— Дядюшка, все мы друзья кори Шарифа… Не бойтесь. Если вам нужен приют, располагайтесь у нас, как у себя дома.

Хайдаркул вопросительно посмотрел на кори Шарифа. Тот подтвердил:

— Все мы четверо — как один человек.

Одна душа у нас. Ничего друг от друга не скрываем. Мы поклялись в этом… И кори Усман — вот он, и Ашраф-джан — взгляните на него, и Мирзо-Ибрагим, — показал кори Шариф на третьего, — все про вас знают, сочувствуют вам всем сердцем.

— Сочувствуете мне? За что?

— За ваши подвиги, Хайдаркул! — воскликнул сундучник Ашраф-джан. Он казался моложе всех.

— Дорогой брат Хайдаркул! — сказал тот, кого звали Мирзо-Ибрагим, на вид самый старший, да и сидел он на самом почетном месте. — Я, как вы уже слышали, друг кори Шарифа и предан вам всей душой. Вы, конечно, думаете, какое я имею к вам отношение, откуда эти чувства? Сейчас объясню: наше медресе некоторые бухарские шутники называют школой злословия. А мы осуждаем несправедливость и порок, облегчаем сердце в дружеских беседах.

Однажды вечером мы узнали о поваре Хайдаркуле, который не выдержал жестокого обращения Гани-джан-бая и сбежал от него. Потом дошли слухи, что Хайдаркула за Каракульскими воротами убил какой-то разбойник, но тела его не нашли. Известие о бегстве Хайдаркула нас порадовало, а сообщение о его гибели глубоко опечалило. Мы понимали, что это дело рук бая. Но что мы могли предпринять? В силах ли мы были разобраться в подобном деле? Через некоторое время нам сказали, что убит преданнейший слуга бая, кровожадный Саиб. Тело его было найдено баней Джуйбор. Наконец, в ночь своей свадьбы сам бай получил удар в грудь ножом… Эти сообщения радовали нас… Э, — говорили мы, — бог справедлив, он не мог допустить, чтобы Хайдаркул ушел с этого света, не отомстив. Мы понимали, что все это — дело ваших рук. Сегодня мы и этом убедились. Как видите, мы кое-что знаем о ваших злоключениях и подвигах, от всей души желаем вам успеха.

Хайдаркул даже раскрыл рот от удивления. Значит, в Бухаре есть понимающие, справедливые и храбрые люди. И это учащиеся медресе в белых чалмах! Он столько лет терпел от баев и мулл жестокие притеснении, что всякий, кто жил в достатке или по виду своему походил на муллу, ему врагом. Теперь у него открылись глаза. Оказывается, в Бухаре но все плохи, лес, как говорится, не без льва, так не надо отчаиваться. Приободренный, он рассказал обо всем, что произошло с ним в эту ночь. Что же мне делать? Бежать из города, искать пристанища или г прятаться в игорном доме?