Вальтер Скотт - Том 1. Уэверли

— Сам ты врешь, — ответил Каллюм с обычным своим невозмутимым упорством. Поединок между рыцарями, несомненно, начался бы с ратоборства оруженосцев, как водилось в старину (ведь Алик был бравым мерсийцем и боялся стрел Купидона гораздо больше, чем кинжала или палаша гайлэндца), если бы Фёргюс обычным повелительным тоном не потребовал у Каллюма его пистолета. Курок оказался спущенным, полка и дуло почернели от дыма. Ясно было, что из него только что стреляли.

— На тебе! — воскликнул Фёргюс и со всей силы ударил мальчишку тяжелой рукояткой по голове. — Вот тебе за то, что действовал без приказания и пытался прикрыться ложью. — Каллюм не стал уклоняться от удара и упал замертво.

— Смирно! Не сметь выходить из рядов! — крикнул Фёргюс остальным.— Размозжу голову первому, кто встанет между мной и мистером Уэверли! — Все стояли как вкопанные; Эван Дху один выказывал признаки досады и беспокойства. Каллюм истекал кровью на земле, но никто не осмеливался оказать ему помощь. Казалось, удар сразил его насмерть.

— А теперь рассчитаемся с вами, мистер Уэверли; потрудитесь отъехать со мною двадцать ярдов на выгон.

Уэверли повиновался. Когда они оказались на некотором расстоянии от колонны, Фёргюс повернулся к нему и с притворным хладнокровием начал:

— Я никак не мог понять, сэр, изменчивости вашего вкуса, о которой вам не так давно угодно было мне сообщить. Но, как вы справедливо заметили, даже ангел не мог бы вас пленить, если бы не имел целого царства в приданое. Теперь я в состоянии дать прекрасный комментарий к этому не слишком ясному тексту.

— Я даже отдаленно не представляю себе, куда вы клоните, полковник Мак-Ивор. Мне ясно только то, что вы во что бы то ни стало ищете предлога для ссоры.

— Не притворяйтесь непонимающим, сэр. Это вам не поможет. Принц, сам принц раскрыл мне ваши маневры. Мне и в голову не приходило, что причиной разрыва предполагаемого брака с моей сестрой является ваша помолвка с мисс Брэдуордин. По-видимому, стоило только вам узнать, что барон решил передать права наследства своей дочери, как вы сочли возможным пренебречь сестрой вашего друга и отбить у него невесту!

— Как! Принц сказал вам, что я помолвлен с мисс Брэдуордин? Быть не может!

— Именно так и сказал, — ответил Мак-Ивор.— Так вот, одно из двух: либо обнажайте палаш и защищайтесь, либо отказывайтесь от всяких намерений по отношению к этой девице!

— Да это сплошное безумие, — воскликнул Уэверли,— или какое-то непонятное недоразумение!

— Не пытайтесь отлынивать! Обнажайте оружие! — закричал взбешенный предводитель и выхватил свой палаш.

— Не хочу я драться с сумасшедшим!

— Ну, так откажитесь сейчас и навсегда от всяких притязаний на руку мисс Брэдуордин.

— По какому праву, — воскликнул Уэверли, совершенно теряя самообладание, — по какому праву вы или кто бы там ни было предписываете мне такие условия? — И он тоже выхватил свой палаш.

В этот момент к ним подъехал барон Брэдуордин в сопровождении нескольких кавалеристов. Одних привлекло сюда любопытство, других — желание участвовать в ссоре, которая, по смутным слухам, возникла между их полком и Мак-Иворами. Видя их приближение, те двинулись на защиту своего вождя. Началось всеобщее смятение, которое, весьма вероятно, закончилось бы кровопролитием. Раздалась сразу сотня голосов. Барон отчитывал, предводитель бушевал, горцы вопили по-гэльски, всадники ругались и сыпали проклятья по нижнешотландски. Наконец дошло до того, что барон поклялся пойти в атаку на Мак-Иворов, если они не вернутся в свои ряды. Смуту тайно разжигал старый Бэлленкейрох, не сомневавшийся, что час отмщения для него наконец настал. Вдруг послышались крики: «Дорогу, посторонитесь! Place a Monseigneur! Place а Мопseigneur! [206] Дорогу его высочеству! (франц.). Эти возгласы были вызваны приближением принца, который в самом деле через несколько мгновений показался в сопровождении отряда фиц-джеймсовских иноземных драгун, служивших ему личной охраной. Его появление навело какой-то порядок в этом хаосе: гайлэндцы заняли свои ряды, кавалерия построилась эскадроном, барон и предводитель умолкли.

Принц подозвал к себе барона, полковника и Уэверли. Он осведомился, с чего началась на этот раз ссора, и, узнав о подлом поступке Каллюма Бега, приказал передать его в руки начальника военной полиции и немедленно казнить, если только он переживет рану, нанесенную рукой вождя. Но тут Фёргюс обратился к принцу как человек, добивающийся своего законного права и испрашивающий вместе с тем милость. Он выразил желание, чтобы преступник был предоставлен лично ему, и обещал примерно наказать его. Отказ в такой просьбе мог показаться посягательством на патриархальный авторитет вождей, который последние весьма ревниво оберегали, а обижать их в такое время было крайне нежелательно. Поэтому Каллюм был отдан на суд своего клана.

После этого принц пожелал узнать причину нового столкновения между Мак-Ивором и Уэверли. Наступило молчание. Оба считали присутствие барона Брэдуордина (к этому времени все трое приблизились к принцу по его приказанию) непреодолимым препятствием и не решались вступать в объяснения, в которых нельзя было не упомянуть имя его дочери. Поэтому они опустили глаза со смешанным чувством неловкости, стыда и досады. Принц, воспитанный среди недовольных и мятежных умов Сен-Жерменского двора, где свергнутому монарху ежедневно приходилось разбирать распри всякого рода, с малых лет, как выразился бы старый Фридрих Прусский, был обучен королевскому ремеслу. Для него было ясно, что он должен прежде всего восстановить согласие среди своих сторонников. Поэтому он тотчас принял меры:

— Monsieur de Beaujeu! [207] Господин де Божё! (франц.).

— Monseigneur! [208] Ваше высочество! (франц.). — отозвался весьма красивый французский кавалерийский офицер из числа его телохранителей.

— Ayez la bonte d’aligner ces montagnards-la, ainsi que la cavalerie, s’il vous plait, et de les remettre en marche. Vous parlez si bien l’anglais que cela ne vous donnerait pas beaucoup de peine. [209] Будьте так добры построить этих горцев, равно как и кавалерию, пожалуйста, и прикажите им двинуться вперед. Вы так хорошо говорите по-английски, что это не составит для вас особого затруднения (франц.).

— Ah! pas du tout, Monseigneur, [210] О, нисколько, ваше высочество (франц.). — отвечал monsieur le comte de Beaujeu, [211] Господин граф де Божё (франц.). склонив голову до самой шеи своего изящно гарцующего, прекрасно выдрессированного конька. Полный энергии и самоуверенности, он немедленно понесся к первым рядам Фёргюсова полка, хоть и не понимал ни звука по-гэльски и весьма слабо по-английски.

— Messieurs les sauvages ecossais, [212] Господа шотландские дикари (франц.). то ест, жантельмени дикари, будтэ добри de vous arranger. [213] Построиться (франц.).