Дмитрий Федотов - Хозяин урмана

– Это ужасно! И много?

– Как минимум двое. Но, видимо, будут еще жертвы…

– Чем я могу вам помочь?

– Посмотрите еще раз внимательно на этого человека, – я вынул фотографию Геннадия Урманова. – В прошлый раз я показывал вам фоторобот. Возможно, он был не очень правильный…

– Ну да, – кивнул Крюгер. – Это тот самый молодой человек, который выдавал себя за ученого из Алтайского университета.

– Мы установили, кто он на самом деле. Это Геннадий Урманов, геолог, пропавший три года назад в горах Кузнецкого Алатау. Его младший брат, Антон, сотрудник нашего краеведческого музея, тоже пропал вскоре после кражи…

– Погодите, господин Котов, – нахмурился вдруг Крюгер. – Урманов, говорите?..

– Вам эта фамилия знакома?

– Минуточку… – Профессор раскрыл свой кейс и выудил оттуда знакомый электронный альбом. Как и в прошлый раз, он с минуту повозился с поисковиком, наконец нашел то, что искал, и с довольным видом протянул альбом мне.

На экранчике снова была старая фотография, примерно конца девятнадцатого века, и на ней… был изображен Геннадий Урманов!

– Это шутка, профессор?

– Нет, господин Котов. Скорее материальное подтверждение феномена реинкарнации.

– Не думал, что серьезные ученые настолько склонны к мистике.

– Ну, до мистики тут еще далеко. Науке давно известны факты рождения в разных поколениях двойников. То есть людей, очень похожих друг на друга, но разделенных большим временным интервалом. Причем они необязательно должны быть родственниками.

– А в данном случае?

– В данном случае вы имеете счастье лицезреть некоего Сагди Урманова.

– И кто же он?

– Это любимый слуга моего прадеда, Карла Иоганна Крюгера, – профессор глубоко затянулся и возвел очи горе. – Прадеду нравилось иметь прислугу из местных, он говорил, что это самые надежные слуги, помощники и защитники…

– Интересное наблюдение, хотя и спорное.

– Вовсе нет! Многие ученые-европейцы, возвращаясь из дальних странствий, привозили с собой слуг-аборигенов, которые многие годы служили им верой и правдой.

– Но здесь-то как раз наоборот!..

– Отнюдь. Те же ученые, исследователи, путешественники, приезжая в страну своих поисков, моментально обзаводились помощниками и слугами из местного населения. И не только потому, что это было дешево!

– Хорошо, допустим, – я постучал пальцем по краю экранчика. – А куда он делся после смерти хозяина? И откуда он у него появился?

– Откуда – не знаю. А вот после смерти прадеда Сагди бесследно исчез! Дело в том, что Роберт, брат прадеда, хотел взять Сагди к себе, но в суматохе похорон упустил его из виду, а позже просто не смог найти.

– Кстати, профессор, вы не сообщите мне подробности обстоятельств смерти вашего предка? Помнится, вы говорили что-то насчет семейных хроник?..

– Ах да, конечно! Я нашел кое-что… – Он снова полез в кейс, извлек папку для докладов, выдернул из нее листок, оказавшийся факсом. – Здесь на немецком языке…

– Тогда прочитайте по-русски.

– Э-э, лучше я перескажу содержание.

– Внимательно слушаю!

Я загасил окурок в пепельнице, обнаруженной среди бумаг на столе, и заложил ногу за ногу, облокотившись на спинку стула.

Поглядывая в листок, Крюгер рассказал, в общем-то, занятную историю. Оказывается, прадед его не чурался баловаться столоверчением и прочей модной мистикой рубежа прошлых столетий. Приехав в Сибирь, Карл Крюгер быстро заинтересовался местным языческим фольклором, поскольку в наших краях христианство никогда не довлело над населением. То есть крестить-то местных крестили, но это мало что меняло в их духовном укладе жизни. Приобщались к христианской культуре лишь те аборигены, которые имели тесные контакты с городским населением. Так что у Крюгера поле деятельности с самого начала было весьма обширным и свободным. Вскоре у него появился и слуга из местных, шорцев. По всей видимости, Сагди был самым настоящим язычником. Карл Крюгер даже разрешил ему устроить капище на одной из своих заимок в тайге!

– А не был ли этот Сагди шаманом? – высказал я смутное предположение.

– Почему вы так думаете? – удивился профессор.

– Видите ли, Геннадий Урманов, укравший предметы культа Тенгри, пытался провести обряд умиротворения бога. А на это мог решиться только настоящий шаман. Белый кам!

– Вы считаете, что Сагди тоже был Белым шаманом?!

– Необязательно Белым, но шаманом – точно! Не верю я в такие случайные совпадения. Они же – одно лицо!

– Может быть, и так, но чем это вам поможет? – добряк Крюгер искренне недоумевал.

– А вот послушайте, что получается, – я прикрыл глаза и постарался говорить кратко и без отступлений. – Двое участников Великой сибирской экспедиции, Степан Крашенинников и Семен Торопчин, случайно стали свидетелями проведения обряда умиротворения бога Тенгри. Обряд этот древний, с нашей точки зрения – варварский, с жертвоприношением. Человеческим, заметьте! Молодые ученые не удержались и вмешались в камлание, прервав тем самым обряд. Мало того, один из этих мальчишек, Торопчин, стащил культовые предметы – берестяную книгу и фигурки Огненного Коршуна и Небесного Пса. Это было неслыханным кощунством, и, понятно, помощники Белого шамана попытались вернуть украденное. Они даже убили похитителя! Но Крашенинников все же увез раритеты с собой. Дальше начинается форменная мистика. Не вдаваясь в подробности, скажу, что Крашенинников вел, оказывается, некие «памятные тетради», которые никому не показывал, где и записывал все, что с ним творилось с тех самых пор и до самой смерти. Так вот, после его кончины украденные предметы по наследству перешли к его брату, сибирскому купцу, проживавшему в Кузнецком городке. Далее следы раритетов теряются, но много позже они обнаруживаются у вашего прадеда, приобретшего их у какого-то сибирского купца! Из этого следует, что раритеты так и гуляли по Сибири. И, видимо, за ними продолжалась охота…

– И Сагди был одним из этих охотников?

– Необязательно. Если бы это было так, он просто забрал бы предметы и исчез. Но у него явно был свой интерес в этих раритетах!

– То, что вы изложили, господин Котов, не лишено логики, – серьезно заключил Крюгер.

– Благодарю, профессор, – усмехнулся я. – Но все это звучит лишь как мои догадки. А для криминальной милиции, расследующей кражу в музее и возможное убийство, нужны веские доказательства. В мистику теперь никто не верит!

– И какие же доказательства устроили бы ваших криминалистов?

– Материальные улики, разумеется.

– Например, некие документы…

– А что, есть такие?

– Думаю, таковые найдутся. Кстати, извините за нескромный вопрос, а что с вами-то приключилось? – профессор жестом обвел лицо.