Андрей Шитяков - Восход Хепри

Не медля, на крышах стрелковых площадок были взведены ещё пять — и шестой, на мачте, — малых осадных луков, четыре десятка лучников Воинства Себека и Хранителей Трона, встали пред ними на одно колено, так же, изготовившись к стрельбе и прикрываясь щитами. Ещё по три десятка Ипи Ра-Нефер поставит в площадки, и две дюжины на мачту — бить сверху.

Только, Ипи заметил, что множество Хранителей, впервые увидевших Зелёное Море, не надели чешуйчатого доспеха, делавшего их неуязвимыми от стрел, мечей и дротов. И, если бы Ипи Ра-Нефер заметил первым! Среди стрелков ладьи послышались шутки: «Боишься вод, или плохо плаваешь?» — и это было не самым худшим, что услышал Знаменосец.

Ипи Ра-Нефер поспешил к первому из своих осадных луков — передняя, из четырёх Царских ладей Гебала подошла уже менее, чем на заветные пять сотен немет, продолжая сближаться, грозя бронзой щитов и клювом тарана. Почти не выцелив, Ипи отошёл, поджёг лучиной трубку с густой смолою и красной горючей солью, пока та не заискрилась, зашипев, и спустил лук. Тяжко запела бронза. Два оставшихся тяжёлых, со стрелами неугасимого огня, Ипи нацелил, запалил и спустил ещё быстрее.

Мгновенья тянулись медленно, в небе растаяли следы дыма, но вот… У борта, в самом носу первой из царских ладей Гебала взметнулся столбик воды. Стрелки и лучники, было, разочаровано глянули на выстрел Знаменосца Великой Зелени, но Ра-Неб осадил их, шикнув, ибо знал, по старым и лёгким Ува-Хатем, принятым ещё до Хаков, в славные времена Дома Амен-Ем-Хети, что над водою, такая способна разорвать щит или кедровую доску обшивки, зато, под водою, обрушить удар так что пробоина будет хлебать Зелёные воды, неровным ртом, шириной доски в три — больше локтя, и забить её хлопком и кожею — ой, как непросто… А у стрел Ипи Ра-Нефера, да живёт он вечно, пусть смесь гнева Тути не в шаре, а в трубке, над водою важно сие, но не под — ибо её почти впятеро больше…

В плеске возникла громадная — три локтя на пять локтей Джахи — подводная дыра. Волна перебила прочную кедровую «рыбью кость» набора, как ветку. Царская ладья Гебала застонала после разрыва, принимала за десятую минуты сто талантов вод, если не вдвое больше! Корабль был обречён. Моряки Фенех, поначалу пытались вправить кедр киянками, дабы забить кожами, хлопком и снова кожей, подкрепить распором, да медленно уползать к берегу, но уже через несколько мгновений, бросились на палубу с криком: «Колдуны Та-Кем, подобно Лебиафану, выбили нам днище, спасайтесь же, воины, и да защитит нас Дагон, спасайтесь!» Впрочем воины и моряки сами видели, что ладья быстро опускалась тяжело окованным таранным носом, кренясь на правый борт, и стали бросать вёсла и щиты, прыгая в воду.

Положение второй ладьи было немногим лучше — первая из осадных стрел угодила в нос, чуть ниже капитанской надстройки, крыша которой была и абордажным мостиком, окованным широкой и толстой бронзовой полосой, дабы крушить врагу борта и ломать вёсла. Вторая ударила в длинные, тянущиеся через весь корабль, стрелковые мостки, обливая пламенем гребцов правого ряда, и мешая доставить с кормы воду по тем самым мосткам. Стрелкам не удавалось сбросить жёстко прибитые щиты, когда кедровая основа их и доски под ногами уже начинали гореть. Пара корзин песка — всё же капитаны Джахи не забыли старых уроков Амен-Хотпа Джо-Сер-Ка-Ра, и старались забивать песком неугасимое пламя, — пропала даром из-за широкого медного бруса, едва прикипев к неугасимой крови, чтобы лишь больше загустить её.

Так или иначе, но совсем скоро, от первой, поражённой под воду, царской ладьи, над волнами остался лишь хвост, напоминавший жало священного скорпиона, а вторая — горела, подобно факелу, застилая остальных дымом и разваливаясь на глазах.

Пара старых двухрядных ладей Гебала, подошли, дабы подобрать тонущих, ибо по законам Джахи, спасённый воин отдаёт всё, что на нём, кроме меча и нижней одежды, да ещё и платит восемь сиклей золота. Ладьи были перегружены и небоеспособны, и, развернувшись, направились к своему городу — их капитаны, гребцы и моряки итак сегодня имеют неплохой заработок, не считая уцелевшего оружия воинов Гебала и платы Бен-Мелека за найм.

— А они неглупы, все капитаны Фенех строятся клиньями, ничего, порядок ладей Гебала мы уже сломали! — Ипи Ра-Нефер, заметив, как одна из старых двухрядных ладей, дабе не столкнуться ни с оставшимися двумя царскими ладьями Гебала, обгоняющими тонущие, и не налететь на двухрядные торговые, собирающие уцелевших, не желая делиться добычей, повернулась к ним точно бортом, находясь на одной линии с царской и старой ладьёй, обходящей за нею, метнулся к новейшим осадным лукам, уже заряженным, единственно, сменив одну из неугасимых стрел, на разрывную, последнюю из поднятых на палубу. Он поджёг трубку, и, казалось, не целясь, выстрелил.

— Смотрите, недостойные, кто сомневался в Знаменосце Великой Зелени, в том, кто всего тремя осадными стрелами, уменьшил флот Гебала на четыре ладьи, из них две царских, — возрадовался Ра-Неб, — что отправил одну к Тетнут, а другую испепелил. И две двухрядных старухи, что осели по нижний ряд, приняв по сто тридцать воинов, лучников и моряков, и, теперь поползут к родной гавани!

— Гнев Тути, достойный Ра-Неб, я сам взвешивал и мастерил трубки для осадных стрел моих новых луков, да так, чтобы была ни кайта тяжелее неугасимой… — теперь — недолго, труби на вёсла шесть сотен гребков на час, ибо отряд Гебала в семи сотнях немет от отряда Тисури, так разделим врага, да перетопим или испепелим по частям, достойный капитан! Труби на час Хепри, во все два десятка великих вёсел, пусть осушится левый борт, дабы развернуться скорее, и сблизиться, как можно раньше с флотом Гебала! Всем старым осадным лукам бить в того, кого сочтут опасным для себя или ладьи рядом, или «Себек-Сенеба. Не только нашим, Ра-Неб, труби на ладьи отряда! Больше не бить по царским ладьям Гебала! — последний приказ удивил Ра-Неба, но, рядом с Ипи он уже привык не удивляться.

Тути-Анх могла впервые увидеть, как её смесь в стреле Ипи Ра-Нефера сокрушает врага и над водою, и, охватив голову руками, смотрела с восхищением.

Верховный Хранитель Трона попал точно в середину двухрядной ладьи Джахи, в тонкий бортик, увешанный небольшими, в локоть, круглыми щитами, прикрывающий гребущих воинов, — а на верхнем ряду вёсел на старых ладьях Фенех не было ни одного наёмного гребца, или же, раба. Конечно, царской ладье, потонувшей первой, Ипи стрелял едва не в нос, ибо борт на таких углах был опасно скользок и частично скрыт, а старая двухрядная стала к ним почти бортом. Почти… Стрела Гнева Тути попала под щит, вспыхнув, на мгновенье, сине-жёлтым пламенем, и испустив серый дым. Видно, злую шутку с торговцами и воинами Фенех, сыграло то, что они попытались закрепить свои щиты, уложив запасные рядом, дабы укрываться ими от стрел. Новая стрела Гнева Тути попала под щит и застряла в кедре, под углом, напротив целых двух опорных стоек защитного бортика. Посему, раскалённый ветер и медь не срывали щит, проламывая кедр, а сорвали тонкую, в полтора пальца доску, подобно булаве и мечу, прошедшую по спинам семи гребцов, а, когда воины гребли, если и одевали доспех, то самый лёгкий, кожаный, дабы не измождать себя. Многих посёк кедр, разлетевшийся не только досками, но и щепой, половина бортика была снесена. Вёсла, всё же, преломились от отскочивших щитов. Но, самое главное, шестеро из двенадцати воинов левого верхнего ряда, были убиты или тяжело ранены. Нефру-Маат и Тути-Анх воссияли и вскрикнули вместе, позабыв предмет их раздора, создавший это оружие, когда увидели, как отлетевшей кедровой доской вверх и вперёд, под днище, выбрасывает воина с обломком весла, подняв локтей на десять. Самое малое! Скольких посекли щепки кедра и обрывки меди? И, что интересно, корабль едва горел в месте попадания. Видимо, его капитан принял единственно верный выход, — без половины воинов, с бортом, наполовину открытым стрелам Чёрной Земли, он будет бесполезен в бою, зато, сможет подобрать горящих и тонущих, — в том, что таковые будут, капитан Гебала уже не сомневался. Он неспешно развернулся, чтобы не мешать оставшимся пяти двухрядным и двум царским, идущим впереди, атаковать ненавистную и вожделенную «Золотую ладью».