Антология - Бич и молот. Охота на ведьм в XVI-XVIII веках (с иллюстрациями)

Не так обстояло дело с женщинами, которые собрались в суде в тот раз. Сесилия Селлз, например, услышав показания, которые давал против нее ее собственный девятилетний сын Генри, воскликнула: «Врешь, все врешь, сукин сын!»; а Маргарет Гревил заявила, что и сама не раз бывала жертвой чужого колдовства: «Она и сама потеряла не один бочонок пива и не один каравай хлеба, да еще и свинью, но никогда на это не жаловалась», — намекая, что это не могло бы с ней случиться, будь она тоже ведьмой.

Дело началось с сущей ерунды: одна женщина поссорилась с другой, после чего у нее умер ребенок, и пострадавшая обвинила товарку в его смерти. Много подобных ссор кончались такими обвинениями, и неизвестно, скольких женщин повесили на их основании. Однако в данном случае обвиняемая не пожелала страдать в одиночестве и, положившись на обещание судьи, что «если она будет вести себя честно и во всем сознается, то ей окажут снисхождение», пустилась в такие откровения, что констебли только успевали бегать по деревне и ее окрестностям, арестовывая подозреваемых. Вернулись они с 14 женщинами и 1 мужчиной, допрос которых в присутствии судьи выявил существенные причины для предъявления обвинения всем, кроме двух.

Вышедший вскоре памфлет не только отражает общепринятую в то время точку зрения на это дело, но и содержит таблицу, которая, возможно, поможет читателю разобраться в именах подозреваемых и характере выдвинутых против них обвинений.

Памфлет называется так:

«Полный и правдивый протокол показаний, допросов и признаний ведьм, арестованных в СентОзите, графство Эссекс, из которых некоторые были казнены, а с другими обошлись согласно уложениям закона. Из чего всякий может заключить, насколько вредны ведьмы и недостойны жить в христианском сообществе. Написано в порядке расследования дела по свидетельству У. У. Напечатано в Лондоне у „Трех журавлей”, в „Виноградной лозе”, Томасом Доусоном в 1582 году».

Существует гипотеза о том, что этот памфлет был написан, по крайней мере, отчасти Брайаном Дарси, местным судьей. Возможно, Дарси вел подробные записи этого дела по мере его расследования, которыми воспользовался потом У. У. Поскольку Дарси был связан с этим делом с самого начала и лично распоряжался об арестах обвиняемых, допрашивал их и составлял обвинительные акты, а также учитывая отсутствие судебных протоколов, памфлет представляет собой исключительную ценность как единственный полный отчет об этом важном процессе.

Вот таблица, которой завершается памфлет:

Согласно признаниям Урсулы и Элизабет:

Урсула Кемп, иначе Грей, повинна в смерти жены Кемпа, ребенка Торлоусов и жены Стреттона.

Алекс Ньюман и Урсула Кемп повинны в смерти ребенка Левердолов, жены и ребенка Стреттона. Те же Алекс и Урсула Кемп околдовали Грейс Тарлоу, которая от этого зачахла.

Элизабет Беннет повинна в смерти Уильяма Байета и его жены Джоан и трех голов их скота. Жены Уильяма Уайлза и Уильяма Уиттингейла.

Элизабет Беннет околдовала жену Уильяма Боннера, Джона Батлера, ребенка Форчунов; от этого они зачахли. Алекс Ньюман повинна в смерти Джона Джонсона, его жены и своего мужа, как полагают.

Из признаний Каттел:

Алекс Хант повинна в смерти Ребекки Дюрант и четырех голов скота у Хейвордов.

Сесилия Селлз повинна в смерти ребенка Томаса Дета.

Согласно словам малышки Клэптон:

Сесилия Селлз околдовала дочь Россов, Мэри Дет, которые от этого зачахли.

Торп:

Сесилия Селлз и Алекс Мэнфилд наслали порчу на лошадь Ричарда Росса и его скот и заставили своих помощников поджечь амбар, где было много зерна.

Из признаний Алекс Мэнфилд:

Алекс Мэнфилд и Маргарет Гревил повинны в смерти Роберта Чессона и Гревела, мужа Маргарет.

Алекс Мэнфилд и Маргарет Гревил наслали порчу на пять голов скота и одного быка вдовы Чессон, а также испортили несколько бочонков пива и караваев хлеба.

Торп:

Элизабет Юстейс повинна в смерти Томаса Кросса и ребенка Роберта Станевета.

Элизабет Юстейс околдовала Роберта Станевета.

Элизабет Юстейс наслала порчу на семь коров, которые вместо молока доились кровью, а также на несколько свиней, которые издохли.

Малышка Оксли:

Эннис Херд повинна в смерти жены Ричарда Харрисона и двух жен Уильяма Даусинга, как полагают. Эннис Херд наслала порчу на двух коров Картрайта, овец и ягнят числом двадцать; у Веста на свинью и поросят; у Диборна испортила бочонок пива, несколько удоев молока и сливок.

Уолтон:

Джоан Робинсон наслала порчу на коров, лошадей, свиней, поросят у нескольких человек.

Эннис Гласкок, Джоан Пичи, Джоан Робинсон — эти не признались ни в чем таком, что связано с духами-помощниками.

Эннис Гласкок повинна в смерти ребенка Майкла Стивенса, незаконного ребенка Пейджесов, ребенка Уильяма Пейджеса.

Реджинальд Скот, который внимательно следил за этим делом, утверждает, что в результате процесса по крайней мере 17 или 18 человек вынуждены были заплатить штрафы. Похоже, что лишь двоих повесили, остальных либо отпустили по решению присяжных за недостаточностью обвинений, или потому, что обвинения против них не подтвердились, или потому, что их оправдали, или приведение обвинительного приговора в исполнение было отложено. Но, каковы бы ни были результаты, приведенный выше список явно не полон.

Урсула Кемп, жительница Сент-Озита, давно уже пользовалась сомнительной репутацией среди односельчан. Похоже, она кое-как зарабатывала на жизнь, помогая роженицам, нанимаясь кормилицей и балуясь белой магией, причем упражнения ее предполагали и «снятие порчи» с больных. В отношениях с мужчинами была неразборчива, хотя брала она с них деньги или нет, неизвестно.

Несколько лет подряд она зналась с Грейс Тарлоу, женой Джона Тарлоу, и, возможно, помогала при появлении на свет их детей. У Грейс был сын по имени Дэви, которого однажды «странно прихватило, и он сильно мучился». Услышав об этом и, вероятно, надеясь подзаработать, Урсула нанесла подруге визит и спросила, как себя чувствует мальчик. Та попросила ее взглянуть на него, и, усевшись рядом с ним, Урсула взяла его за руку и трижды произнесла: «Хороший мальчик, как поживаешь».

Когда матушка Кемп собралась уходить, миссис Тарлоу попросила ее зайти вечером помочь ей с больным ребенком. Но Урсула ответила: «Обещаю тебе, с ребенком твоим все будет благополучно». Так оно и оказалось. Мальчик хорошо спал, чего не случалось уже несколько ночей подряд, а наутро продемонстрировал явные признаки выздоровления. Один из симптомов болезни заключался в том, что его ладони как-то странно выворачивались наружу.