Юрий Сушко - Альберт Эйнштейн. Во времени и пространстве

Эйнштейн развеселился:

– В таком случае, я более религиозен, чем вы.

Седобородый патриарх мировой поэзии вздохнул:

– О чем мы говорим? Моя религия заключается в познании Вечного Человека, Универсального Человеческого Духа, в моем собственном существе… А хотите, я почитаю вам свои стихи?

– Конечно.

Тагор поднялся, отодвинул кресло и стал читать свою «Женщину»:

Эйнштейн благодарно склонил голову и, объективно оценивая свои поэтические способности, не рискнул ответить Тагору стихами собственного сочинения примерно на ту же тему:

Он скромно промолчал, а про себя весело подумал: «А ведь это тоже истина…»

В конце беседы Тагор вновь заговорил о поездке в Россию: «Я не хочу умирать, пока ее не увижу!»

Наблюдая за прогуливавшимися в саду Марго и ее мужем Димой Марьяновым, поэт сказал с намеком: «Как бы я хотел взять с собой туда человека, знающего русский язык как родной». Хитрющая Марго как будто бы ждала этого сигнала-недомолвки (ведь наверняка же заранее успела перекинуться словечком-другим с добрым дядюшкой Тагором!), тут же подбежала к «великим мудрецам»:

– Мы с Димой готовы поехать с вами в Москву, господин Тагор! Альберт, вы ведь отпустите нас?..

Куда было деваться? Конечно! Счастливого пути…

Много лет спустя, осенью 1949 года, в Принстон специально для встречи с Эйнштейном прибыл премьер-министр Индии Джавахарлал Неру, совершавший официальный визит в Соединенные Штаты. Они тоже сидели в саду, как когда-то с Тагором. Хозяин дома вспоминал о своей давней поездке в Индию, говорил о дружбе с индийскими физиками.

Неру рассказывал ему о том, как в 1933-м, томясь в одиночке индийской тюрьмы, каждый день писал своей дочери пространные письма. Собственно, это были даже не письма, а заметки для нее об истории человечества с древнейших времен до наших дней.

– Это был как бы мой учебник, мой взгляд на мир. Одно из моих посланий было посвящено вам, мистер Эйнштейн. Я писал дочери о том, что современная наука необычайно сложна и разветвлена. Что области исследований настолько широки, что каждый ученый является специалистом одной узкой области и в силу объективных причин не в состоянии быть энциклопедистом, что лишает его права называться культурным человеком в прежнем смысле этого слова. Впрочем, говорил я дочке, что, к счастью, имеются исключения, и есть несколько личностей, которые преодолели рамки узкой специализации, зашоренности и обладают более широким кругозором. В их числе я назвал вас, мистер Эйнштейн, величайшего ученого нашего времени.

Создатель теории относительности и хозяин чудесного сада протестующе поднял руку. Но Неру продолжил:

– Я сам не люблю комплименты, однако это – констатация бесспорного факта. Аксиома. Пожалуйста, воспринимайте мои слова как самоцитату. Эйнштейн, писал я, открыл ряд новых фундаментальных законов физики, затрагивающих всю вселенную, и путем тонких математических вычислений изменил законы Ньютона, применявшиеся безоговорочно на протяжении двух столетий. Я не буду объяснять тебе эту теорию, девочка, потому что она является очень отвлеченной. Но, изучая Вселенную, Эйнштейн нашел, что понятие времени и понятие пространства, взятые отдельно, недостаточно. Он развил новую идею, согласно которой оба эти понятия были объединены в одно целое. Так возникло понятие Пространства – Времени…

– Спасибо, господин Неру, за добрые слова, – склонил голову Эйнштейн. – И за огромный вклад в непростое дело популяризации моей теории.

– Не стоит благодарности. Вы заслужили куда большего, – ответил гость. И вздохнул. – Знаете, наша республика родилась буквально два года назад. Можете считать меня старым премьером юного государства. За годы иноземного владычества наша наука и культура искусственно подавлялась и, конечно, не могла идти вровень с европейской…

– Да что вы! – воскликнул Эйнштейн. – Вот здесь я с вами не согласен. Индия – это россыпь талантов. Я знаю многих ваших ученых, они достигают замечательных результатов. А Рабиндранат Тагор? Вы не станете отрицать, что он – гордость всей мировой литературы!

И продекламировал:

– Чарли, вас к телефону!

– Вы что, не видите? Я занят!

– Да, но это приемная президента «Universal Pictures»…

– Хорошо, иду.

Когда секретарь мистера Леммле сообщила Чаплину, что с ним хочет повидаться мистер Эйнштейн, он простодушно спросил:

– А кто это?

– Как, вы не знаете, кто такой Альберт Эйнштейн?!

– Профессор Эйнштейн, нобелевский лауреат?

– Ну, конечно! По этому поводу с вами хотел переговорить сам мистер Леммле. Соединяю…

– Чарли!

Чаплин сразу узнал характерный голос основателя ведущей киностудии Штатов «дядюшки Карла» Леммле.

– Да, я вас слушаю.

Новость, конечно, ошарашила: оказывается, Эйнштейн, выступавший с лекциями в американских университетах, в частной беседе в Белом доме обмолвился, что он является большим поклонником кинематографа, а от фильмов Чаплина вообще в восторге. И мечтал бы с ним познакомиться. Чиновники администрации пожали плечами: это не проблема – Чаплин в данный момент как раз находится в Калифорнии, занят съемками нового фильма. И если у уважаемого мистера Эйнштейна возникло такое желание, все можно организовать.

– Вот и вся интрига, Чарли, – сообщил президент компании. – К завтраку ждите гостей на студии. Я уже дал распоряжения. Покажите все, что их будет интересовать. Гостеприимству учить вас нет нужды… И, ради Бога, Чарли, никакого официоза…