Юрий Сушко - Альберт Эйнштейн. Во времени и пространстве

Слава Богу, хоть «товарищем» Эйнштейном» еще не назвали. А то бы уж точно – в Сибирь.

« В пестрой компании сторонников этого лозунга наряду с открытыми империалистами, пытающимися прикрыть им свои планы безудержной экспансии, имеется немало представителей интеллигенции капиталистических стран, увлеченных кажущейся простотой идеи и не отдающих себе отчета в ее реальных последствиях…

Сторонники «всемирного правительства» широко используют мнимо-радикальные фразы о том, что государственный суверенитет в атомный век якобы стал пережитком старины… Сторонники «мирового сверхгосударства» предлагают нам добровольно поступиться… независимостью во имя некоего «всемирного правительства», прикрывающего громко звучащей вывеской мирового господства капиталистических монополий.

…В своем открытом письме, адресованном в сентябре сего года делегациям государств – членов Организации Объединенных Наций, Эйнштейн выдвигает новый вариант ограничения национального суверенитета. Он предлагает реорганизовать Генеральную Ассамблею Организации Объединенных Наций, превратив ее в непрерывно работающий мировой парламенту обладающий более широкими полномочиями, чем Совет Безопасности, который, как заявляет Эйнштейн (повторяя в этом вопросе то, что твердят каждый день оруженосцы американской дипломатии), якобы парализован в своих действиях применением права вето. Реорганизованная по плану Эйнштейна Генеральная Ассамблея должна иметь право принимать окончательные решения, отбросив принцип единогласия великих держав.

Эйнштейн предлагает, чтобы делегации в Организацию Объединенных Наций выбирались путем народного голосования, а не назначались правительствами отдельных государств…

Такова ирония судьбы, приведшая Эйнштейна к фактической поддержке планов и устремлений злейших врагов мира и международного сотрудничества. Эйнштейн зашел в этой поддержке так далеко, что он в своем послании заранее заявляет, что, мол, если Советский Союз откажется присоединиться к такой устроенной на новых принципах организации, то другие государства будут иметь полное право вступить на этот путь без Советского Союза, предоставив ему возможность в будущем присоединиться в качестве члена организации или же в качестве «наблюдателя».

Это предложение, в сущности, мало чем отличается от заявлений откровенных глашатаев американского империализма, как бы далеко ни отстоял от них в действительности профессор Эйнштейн…

Мы считаем, что Альберт Эйнштейн стал на ложный и опасный путь, погнавшись за миражом «всемирного государства» в мире, где существуют разные общественно-политические и экономические системы. Этот факт вовсе не мешает экономическому и политическому сотрудничеству между государствами различной социальной и экономической структуры при трезвом учете этих различий. Но Эйнштейн обратился к политическому прожектерству, которое играет на руку злейшим врагам международного сотрудничества и прочного мира. Путь, на который Эйнштейн призывает вступить делегации государств – членов Организации Объединенных Наций, ведет не к укреплению международной безопасности, а в тупик новых международных отношений Подобный путь выгоден лишь тем кругам, которым эти осложнения сулят новые военные заказы и новые прибыли.

Именно потому, что мы так высоко ценим Эйнштейна и как крупнейшего ученого, и как общественного деятеля, стремящегося посильными ему средствами вести борьбу за мир, мы считаем своим долгом сказать это с полной откровенностью, без всяких дипломатических прикрас.

Маргарита Ивановна отложила журнал и взглянула на подругу:

– Что скажешь?

– А что я могу сказать? Тебе думать надо. И, прежде всего, прервать с ним всякую переписку.

– Может быть, может быть…

Элен принесла перевод статьи из московского журнала вместе с обычной утренней почтой. Эйнштейн читал открытое письмо советских коллег и улыбался. Далекий от подковерных игр, он интуитивно понимал технологию его написания. Конечно же, ни Вавилова, ни Иоффе, ни Семенова с Фрумкиным никто не стал утомлять подобным сочинительством. Просто пригласили в их, как там его, Главный Агитпроп и предложили подписать готовый текст. Хотите что-нибудь поправить? Да ради Бога. Нет? Тем лучше. Приглашали, естественно, по одному. Кто уже подписал? Иоффе, кажется, мог ответить чиновник. Или Фрумкин. Ну уж Вавилов, так это точно.

Через пару часов Эйнштейн позвал Дюкас и попросил отпечатать текст своего ответа.

« Четверо моих русских коллег благожелательно атаковали меня в открытом письме… Я ценю усилие, которое они предприняли, и еще больше ценю тот факт, что они выразили свою точку зрения так честно и прямо. В человеческих делах действовать разумно можно, только пытаясь понять мысли, побуждения и опасения оппонента так полно, чтобы суметь увидеть мир его глазами. Всем людям доброй воли следовало бы делать максимум возможного для улучшения такого взаимного понимания…

Главный объект вашей атаки – моя поддержка «мирового правительства»… Нам не следует делать ошибку, возлагая на капитализм вину за все существующее социальное и политическое зло и полагая, что само лишь установление социализма могло бы вылечить все социальные и политические болезни человечества. Опасность такого мнения состоит, прежде всего, в том, что оно порождает фанатическую нетерпимость «правоверных», превращая один из возможных социальных методов в подобие церкви, которая клеймит всех, кто к ней не принадлежит, как предателей или гнусных злоумышленников…

Любое правительство само по себе зло, поскольку несет в себе тенденцию сползания к тирании… Что удивило меня более всего в позиции, выраженной в вашем письме, так это следующее: вы – страстные противники анархии в экономической сфере – столь же страстно защищаете анархию, например, в неограниченном суверенитете, международной политики… Вы пытаетесь доказать, Генеральная Ассамблея Объединенных Наций – это просто кукольный театр, управляемый Соединенными Штатами, и, следовательно, американскими капиталистами. Такие аргументы производят на меня впечатление некоторого рода мифологии, они не убеждают. Однако они делают очевидной отчужденность интеллектуалов наших двух стран, которая является результатом прискорбной и искусственной взаимной изоляции…

Неужели действительно неизбежно, что из-за наших страстей и унаследованных обычаев мы обречены уничтожить один другого, так что не останется ничего заслуживающего сохранения? Не значит ли это, что все разногласия и различия в мнениях, которые мы затронули в нашем странном обмене письмами, ничтожно малы по сравнению с опасностью, угрожающей всем нам? Не должны ли мы сделать все, что в наших силах, чтобы устранить опасность, угрожающую всем народам одинаково?