Виктор Вальд - Палач

Сейчас на рыночной площади этой грязи уже нет.

И надо признать: порядок в торговле и чистота на рынке – это заслуга господина в синих одеждах. Ведь не ошибся в нем Венцель Марцел, достойного слугу привел в город. Казалось бы, просто стоит на своем помосте у позорного столба и ничего не делает. Разве что в конце дня пройдется по купцам и соберет налог на проданный товар. Но его грозного вида вполне достаточно, чтобы людишкам не хотелось обманывать и обворовывать.

А еще у него есть помощник по этой же должности. Красавчик Патрик. Странный молодой человек.

Когда палач привел парня и выразил желание взять его в помощники, удивился весь городской совет. Честно говоря, слишком трудно было представить столь утонченного молодого человека с раскаленными щипцами в руках или со свежесодранной собачьей шкурой. Но палач просил для своего помощника половину положенной платы. Как уж тут не согласиться. Тем более что за первый месяц бесплатной работы молодой человек проявил столько рвения, что в это с трудом верилось. А чего стоит уборка грязи на рыночной площади! Сам Венцель Марцел этого не видел, но не единожды слышал о том, что в предрассветное время этот Патрик собирает грязь лопатой и вывозит ее в городскую выгребную яму. Благо, уже имеется сток и грязь вытекает за городские стены. И в этом тоже заслуга палача, приглядывающего за ленивыми золотарями.

Впрочем, почему ленивыми?.. На улицах уже нет павших животных, а собак и этих противных кошек заметно поубавилось.

Но главное заключается не в этом! Главное, что в город потянулся торговый люд. И в казне города появились монеты. А потому как же было не выплатить господину в синих одеждах его вознаграждение? И почему не дать малое золотарям и этому молодому человеку с его привлекательной улыбкой.

И вот еще что немаловажно! Прослышав о такой важной и нужной персоне, из соседних городов поступили уважительные просьбы. Венцель Марцел в согласии с городским советом откликнулся на них. И их искусный палач уже был в трех городах. В одном он применил свое мастерство в пытках разбойника. В двух других повесил воров так, что народ остался доволен зрелищем. Да и сейчас он в Дортмунде, где ему предстоит казнить фальшивомонетчика.

Венцель Марцел уверен: этот палач Гудо обязательно покорит сердца пресыщенных зрелищами дортмундцев. И от тех, что уже состоялись, и от последней казни в городскую казну была внесена оплата серебром и золотом. Так что и палачу скучать не приходится, и Витинбургу явная выгода.

Хейла медленно вылила в купель кипящую воду. Бюргермейстер одобрительно закивал и допил остатки вина. Замечательное вино у этих сицилийцев. Крохотными язычками пламени оно пробежало по жилам и приятнейшим теплом сгустилось в большом животе Венцеля Марцела.

И все же странные отношения у палача и его помощника. Чего только стоит их совместное чтение тех немногих книг, что есть в архиве Витинбурга. Впрочем, он сам дал разрешение на это. Ведь в этих книгах нет ничего интересного и полезного. Видно, им обоим хочется вместе скоротать время безделья. Ну и пусть. Древние верили – в каждой книге есть крупицы богатства. Вот пусть и богатеют. И работают. Много работают. На благо города, а значит, и на благо самого Венцеля Марцела.

Хотелось выпить еще один кубок вина. Но это лишние расходы, да и может повредить тому важному и нужному, что произойдет после омовения.

Венцель Марцел скосил глаза и с вожделением посмотрел на большую грудь служанки. Та, увидев обращенный на нее взгляд, заулыбалась и прикрылась рукой. Бюргремейстер почувствовал напряжение в самом низу живота, и его толстые губы растянулись в улыбке.

– Налей полкубка вина, – мягким голосом велел Венцель Марцел и глубоко втянул в себя аромат купели.

Хейла протянула вино и спрятала руки под передник. На ее полных щеках появились ямочки, а густые брови взлетели вверх.

Бюргермейстер осушил половину кубка. А оставшееся протянул служанке:

– Выпей. И поторопись.

Венцель Марцел, с удовольствием постанывая, выбрался из купели и ступил в прогретые Хейлой войлочные тапочки. Оставляя за собой влажные следы, бюргермейстер быстро поднялся по лестнице и, сбросив мокрую рубаху, нырнул под толстое пуховое одеяло. Немного подрожав, он почувствовал себя тепло и уютно.

Уже не хотелось ни о чем думать. Венцель Марцел напряг слух, пытаясь услышать скрип ступенек, по которым должна подняться служанка. Однако это произойдет только после того, как и она окунется в такую приятную теплую воду.

Хейла не заставила себя долго ждать. Она толкнула ногой дверь в опочивальню бюргермейстера и боком вошла в нее. На ней поверх голого тела была наброшена подаренная накидка, а в руках дымилась металлическая жаровня, в которой весело потрескивали угольки из камина.

«Вот и славно», – подумал Венцель Марцел и откинул край одеяла. Поглядывая на Хейлу, которая установила у лежанки жаровню и, скинув накидку, сладко выгнулась, бюргермейстер представил, как уже в следующее мгновение она будет под ним. Но будет лежать как жена, которую строгие церковники перед венчанием заклинали исполнять супружеский долг неподвижно, вытянув руки вдоль тела, чтобы ни в чем не мешать мужчине.

Пожалуй, это главный ее недостаток.

А в Древнем Риме женщины ласкали мужчин…

Судебный пристав, чуть склонившись, подал на вытянутых руках медную жестянку.

Гудо скосил взгляд. В металлическом чреве лениво пузырился свинец.

«Бедный городишко», – подумал палач и сбросил свой капюшон.

Увидев отвратное лицо палача, толпа радостно всколыхнулась. Пришло время самого важного и интересного.

Палач нагнулся и поднял с деревянного помоста конусообразную лейку. Затем его взгляд вернулся к опрокинутому на спину худощавому мужчине, которого, придавив его свисающую с колоды голову, держали два крепких стражника.

Глашатай свернул в трубку только что прочитанный приговор и с любопытством уставился на перекошенное от страха лицо преступника.

Гудо подошел к несчастному и приставил лейку к крепко сжатым губам. Преступник замычал и замотал головой. Однако стражники тут же пресекли его попытки к сопротивлению.

Палач вздохнул и с силой нажал на железную лейку. Та, подчиняясь грубой воле, обрезала губы и, выдавив зубы, глубоко вошла в глотку. Преступник задергался. Из глубины его тела послышался придавленный крик. Он тут же стал судорожно глотать выбитые зубы и потоки хлынувшей крови.

Гудо протянул руку и взял поданную ему жестянку с кипящим свинцом. Сейчас он ни о чем не думал. Он выполнял работу палача. Хотя некоторым из толпы показалось, что господин в синих одеждах уж очень скоро вылил в рот преступника кипящий металл. Слишком быстро, всего после нескольких конвульсий, фальшивомонетчик затих, а из прожженной дыры в основании черепа тут же вытек свинец.