Пенни Винченци - Соблазны бытия

– Джорди…

– Не волнуйся. Все в порядке. Мне просто хотелось некоторой ясности. Больше мы не станем затрагивать эту тему. Я пришел сообщить о своей поездке в Штаты. Я уеду месяца на полтора и хочу, чтобы Клио как можно меньше страдала. Нужно подумать, как это сделать с максимальной осторожностью. Ты согласна?

– Да, – тихо ответила Адель. – Конечно, с максимальной осторожностью.

Джорди увез Клио на выходные. До чего же все глупо и безнадежно. Ну почему ее счастливый брак превратился в житье порознь? Почему скверное поведение шестнадцатилетнего парня разрушило ее счастье? Адель часто задавала себе эти вопросы и понимала: иного решения не существовало. Здесь даже Селия соглашалась с ней. Если Адель не была готова снова отослать Лукаса в закрытую школу, если не могла повлиять на него и убедить вести себя с Джорди повежливее, тогда с какой стати Джорди возвращаться в этот дом? Они все вели позиционную войну, и каждый был по-своему прав. Это абсолютно исключало какой-либо компромисс и делало бессмысленным все попытки восстановления отношений.

Быть может, через два года, когда Лукас поступит в университет, Джорди вернется. Новая надежда, за которую Адель крепко цеплялась.

Адели было очень плохо. Она почти не работала. Одиночество, чувство несправедливости, возмущение повергали ее в депрессию и даже в какую-то летаргию. Ей вообще расхотелось фотографировать. Былой энтузиазм и идеи казались глупыми и тривиальными. Мать не раз советовала ей перестать думать о Лукасе и Джорди, начать что-то делать, заставить себя работать. Работа даст ей энергию и прогонит часть демонов. Но Адель пережила то, чего не пережили ни мать, ни сестра. Травмы, оставленные войной, давали себя знать и сейчас. Жуткое ощущение оторванности от всего мира в Париже накануне бегства, потом долгая, ужасная дорога на юг, почти невозможное возвращение домой, безутешное горе, захлестнувшее ее, когда она узнала о трагической гибели Люка… Все это делало Адель беззащитной перед жестоким внешним миром и в то же время наполняло ее глубоким чувством вины. Все это плюс те ужасы, что выпали на долю Лукаса во Флеттоне, заставляли ее твердо принимать сторону сына и признавать его правоту, невзирая на его отвратительное поведение. Лукас не был баловнем судьбы. За свои шестнадцать лет ему дважды пришлось выдерживать ее натиск: сначала в раннем детстве, не умея даже рассказать о своих страхах, и потом, когда уязвленное достоинство измученного подростка долго не позволяло ему говорить. И в обоих случаях львиная доля вины лежало на ней, его матери. Адель чувствовала, что обязана заплатить по счетам.

Себастьян и Кит прибыли в Нью-Йорк.

Кит замечательно выглядел: посвежевший, загорелый. Он почти весь август провел на юге Франции, на вилле, принадлежавшей председателю совета директоров «Уэсли». Последний роман Кита получил потрясающие рецензии. Поездка в Нью-Йорк явно его вдохновляла.

От Барти не ускользнуло, что в разговоре часто мелькало имя Клементайн.

Первые несколько дней оба были очень заняты: встречи, интервью, посещение книжных магазинов. Поездку в Саут-Лодж отнесли на уик-энд.

– Мне не терпится снова увидеть это место, – признался Себастьян. – Оно захватило мое сердце.

Разговор происходил вечером, накануне поездки.

– Мое сердце оно тоже захватило, – сказала Барти. – Саут-Лодж мне очень дорог. Себастьян, как здорово, что вы оба приехали. С появлением Иззи мне стало куда веселее. А когда появится Джорди, мы окончательно почувствуем себя дома.

Они были одни. Иззи и ее мальчики повезли Кита в какой-то ресторан в Гринвич-Виллидже.

– Да, – согласился Себастьян. – Бедняжке Адели сейчас тяжело. Селия очень тревожится за нее. Говорит, что Адель на всех парах мчится к нервному срыву. Я был готов убить этого скверного мальчишку, который расстроил счастье матери. Но Селия считает, что каждый из них по-своему прав. И потом, ты знаешь, я никогда полностью… – Он вдруг замолчал.

– Себастьян, что вы хотели сказать?

– Даже не знаю, стоит ли говорить. Я хотел сказать, что никогда полностью не доверял Джорди.

– Боже мой, что вы говорите?! Джорди все любят. Он такой обаятельный, дружелюбный, веселый.

– Все это я знаю. Да, он обаятельный и дружелюбный. Но я всегда ощущал в нем какую-то легковесность. Жизнь устроила ему испытание, а он оказался не готов. Выбрал самый простой способ.

– По-моему, вы ошибаетесь, – стояла на своем Барти. – Он много лет подряд пытался наладить контакты с Лукасом.

– Пытался. Но ему не хватило взрослой мудрости. Умения видеть нюансы. Такое ощущение, будто он устал от этой игры и захотел поиграть в другую. Он ведь прекрасно понимал, что отправка Лукаса в закрытую школу приведет к катастрофе. Мне показалось, что ему нравилась роль мученика. Уж если хочешь знать мое мнение, нашему Джорди нравится быть центром внимания. Жажда славы.

– Я ему очень сочувствую. И Адели тоже. Поведение Лукаса чем-то похоже на поведение Лоренса в детстве. Я представляю, каким ударом для Лукаса был новый брак его матери.

– Вот и я так считаю. Наверное, тебе стоило бы поговорить с этим самолюбивым оболтусом. Селия сказала, что поведение Лукаса заметно улучшилось. Но Джорди к тому моменту уже уехал от них.

– Тут нужно время. Возможно, все еще и наладится… Себастьян, я много слышала о Селии. – Барти настороженно поглядела на него. – Насколько понимаю, ваши дружественные отношения восстановились?

Себастьян бросил на нее сердитый взгляд. Вопрос Барти вдруг сделал его прежним Себастьяном: нетерпимым и неуживчивым.

– Между нами существовала… определенная степень недопонимания. Мы ее преодолели. И я очень рад восстановлению нашей дружбы.

– Я тоже очень рада, – призналась Барти, слегка поцеловав его в щеку. – И Иззи тоже.

– Как она тебе? По-моему, она здесь счастлива.

– Не то слово. Она очень счастлива. Ей нравится ее работа, она в восторге от Нью-Йорка. У нее появились друзья. Мы с ней прекрасно ладим, а Дженна души в ней не чает.

– А где сейчас Дженна? В доме слишком тихо.

– Тихо, поскольку сейчас ее здесь нет. Она у своей подруги Кэти. Скоро вы увидите эту девочку. Она поедет с нами в Саутгемптон. Она ездит с нами почти везде, – со вздохом добавила Барти.

– Тебе она не нравится?

– Я бы так не сказала. Дженне с ней хорошо. Вы же знаете: за единственного ребенка всегда беспокоишься.

– Я никогда не беспокоился об Изабелле.

– Думаю, да. Бедняжка Иззи… Себастьян, не хмурьтесь. Я пошутила. Отец Кэти завтра привезет их обеих, а потом уже мы поедем в Саутгемптон. У них в школе праздник и…

– Ее отец? – переспросил Себастьян.

– Да. Он вдовец.