Деннис Лихэйн - Настанет день

О’Мира поднял свой стакан:

— Вы — гордость нашего великого города, ребята. И я горжусь, что называю себя одним из вас. И обещание есть обещание, это правда.

Дэнни ощутил спиной жар огня. Почувствовал ладонь О’Миры у себя на спине.

— Вы мне доверяете? — прокричал О’Мира. — Верите в меня?

Хор голосов:

— Да, сэр!

— Я вас не подведу. Не подведу.

Дэнни увидел, как она расцветает на всех лицах: любовь. Все ясно.

— Еще немного терпения, ребята, больше я ни о чем не прошу. Конечно, я понимаю, это жестокое требование. Понимаю. Но вы ведь отпустите своему старику еще чуть-чуть времени?

— Да, сэр!

О’Мира глубоко вдохнул и поднял свой стакан еще выше:

— За ребят из Бостонского управления полиции — вы лучшие представители нашей нации.

О’Мира осушил пинту одним долгим глотком. Все взорвались радостными криками и последовали его примеру. Марти Лири заказал всем еще, и Дэнни заметил, что они вдруг словно бы опять стали мальчишками, со своим братством, которое не в силах разрушить никакие беды.

О’Мира склонился к нему:

— Ты не похож на своего отца, сынок.

Дэнни непонимающе уставился на комиссара.

— У тебя сердце чище.

Дэнни не мог произнести ни слова.

О’Мира сжал его руку чуть выше локтя:

— Не продавай свое сердце, сынок. Назад его не выкупишь.

— Да, сэр.

О’Мира еще несколько долгих секунд сверлил его взглядом, а потом Марк Дентон протянул каждому из них по пинте, и ладонь О’Миры соскользнула с руки Дэнни.

Прикончив вторую пинту, О’Мира со всеми распрощался, и Дэнни с Марком Дентоном проводили его на улицу, под проливной дождь. Его водитель, сержант Рейд Харпер, вышел из машины и раскрыл над шефом зонтик. Он кивком поздоровался с Дэнни и Марком, открывая перед О’Мирой заднюю дверцу. Облокотившись на нее, комиссар повернулся к ним:

— Завтра с самого утра я поговорю с мэром Питерсом и организую встречу с Бостонским клубом в здании городского совета. Кто-нибудь из вас возражает против того, чтобы представлять ребят на этом совещании?

Дэнни глянул на Дентона, на мгновение задумавшись, слышит ли О’Мира, как у них стучит сердце.

— Нет, сэр.

— Нет, сэр.

— Что ж, тогда… — О’Мира протянул руку. — Позвольте мне вас обоих поблагодарить. От всей души.

Они обменялись с ним рукопожатиями.

— Вы — будущее Бостонского профсоюза полицейских, джентльмены. — Он мягко улыбнулся им. — Надеюсь, вы справитесь. А теперь идите, не мокните под дождем.

Он забрался в машину:

— Домой, Рейд, а то хозяйка подумает, что я ударился в загул.

Автомобиль отъехал; О’Мира помахал им через стекло.

Вода капала у них с волос, стекала сзади по шее.

— Господи Исусе, — промолвил Марк Дентон. — Господи Исусе, Коглин.

— Я знаю.

— Что ты знаешь? Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Там, в этом баре? Ты нас спас.

— Я не…

Дентон стиснул его в объятиях и поднял над тротуаром:

— Ты нас спас, черт побери!

Он закружил Дэнни над мостовой и радостно завопил. Оба они хохотали как безумные под дождем, и Дэнни невольно спросил себя, было ли ему когда-нибудь в жизни так хорошо.

Как-то вечером он встретился с Эдди Маккенной в баре гостиницы «Бакминстер».

— Ну, что ты нарыл?

— Все больше сближаюсь с Бишопом. Но он осторожничает.

Маккенна развел руками:

— Они подозревают, что ты «крот», как по-твоему?

— Я уже говорил, им это приходило в голову.

— Идеи новые есть?

Дэнни кивнул:

— Одна. Но рискованная.

— Насколько рискованная?

Дэнни вытащил записную книжку, точно такую же, как та, которой при нем пользовался Фраина. Пришлось обойти четыре канцелярских магазина, прежде чем он нашел подходящую. Дэнни передал книжку Маккенне.

— Я над этим две недели работал.

Маккенна пролистал ее; несколько раз его брови приподнимались.

— Кое-где посадил кофейные пятна, а одну страницу прожег папиросой.

Маккенна тихонько присвистнул:

— Я вижу.

— Здесь заметки Даниэля Санте. Что скажешь?

Маккенна листал страницы.

— И о Монреале, и о спартаковцах. Неплохо. О-о, Сиэтл и Оле Хансон  [57] Хансон Оле (1874–1940) — американский политик, мэр Сиэтла (1918–1919), непримиримый противник забастовок. тоже здесь есть. Хорошо, хорошо. И Архангельск… А Версальская конференция?

— Думаешь, я бы такое пропустил?

— Осторожней, — призвал Эдди, не поднимая глаз. — Тайным агентам самоуверенность вредна.

— Я уже столько недель не могу сдвинуться с мертвой точки, Эдди. Откуда у меня самоуверенность? Я смастерил эту книжку, и Бишоп меня заверил, что покажет ее Фраине, хотя и не может ничего обещать.

— Отличная штука. Ей почти веришь.

Дэнни пропустил это замечание мимо ушей и спрятал книжку обратно в карман пальто.

Эдди отщелкнул крышку часов:

— Какое-то время держись подальше от профсоюзных собраний.

— Не могу.

Эдди закрыл часы и убрал их в жилетный кармашек:

— Ах да. Ты же теперь у нас лицо БК.

— Ерунда.

— После твоей встречи с О’Мирой так говорят, можешь не сомневаться. — Он мягко улыбнулся. — Служу в этом управлении почти тридцать лет, а наш милый комиссар, готов поспорить, даже не знает моего имени.

— Да я просто оказался в нужное время в нужном месте, — заметил Дэнни.

— В ненужном месте. — Эдди нахмурился. — Гляди в оба, парень. Потому что кое-кто уже начал приглядывать за тобой. Послушайся совета дядюшки Эдди, осади чуть-чуть назад. Повсюду грядут неизбежные бури. На улицах, в заводских дворах, а теперь и в нашем собственном управлении. Власть… Власть — понятие зыбкое, Дэн. И сейчас — больше чем когда-нибудь прежде. Веди себя тихо, не светись.

— Я уже засветился.

Эдди хлопнул по столу.

Дэнни откинулся в кресле. Он никогда не видел, чтобы Эдди Маккенна прилюдно утрачивал свое обманчивое хладнокровие.

— Если твоя фотография попадет в газеты, после этого обсуждения с комиссаром… с мэром… Ты хоть задумывался, что это будет означать для моего расследования? Я больше не смогу задействовать тебя, потому что Даниэль Санте станет Эйденом Коглином, представителем БК. Мне нужен список адресатов Фраины.

Дэнни смотрел через столик на этого человека, которого знал всю жизнь и в котором теперь открыл нечто новое для себя. Он всегда подозревал, что это таится где-то внутри, но ни разу не видел, чтобы оно прорывалось наружу.

— Зачем тебе эти списки адресатов, Эдди? Мы же ищем доказательства, что разрабатываются планы майского восстания.

— Ищем и то и другое, — ответил Маккенна. — Добудь мне этот список, пока твою физиономию не напечатали во всю первую полосу. Можешь это сделать для своего дядюшки, дружок? — Он поднялся, вышел из кабинки, влез в пальто, бросил на столик несколько монет: — Вроде бы как раз.