Валерий Замыслов - Ярослав Мудрый. Историческая дилогия

Матерая, темно-бурая медведица, с оскаленной пастью приближалась к князю. Он не видел, как к нему на помощь бежали, вышедшие из оцепенения, Могута с богатырским мечом, Озарка и Заботка. Ярослав же, подпустив зверя, сильным и размашистым ударом вонзил острие копья в живот медведицы. Зверь раскатисто заревел и ткнулся мордой в землю. Ярослав схватил секиру, а медведица вновь поднялась на задние лапы, но новый могучий удар поверг ее наземь.

Тяжелый меч запыхавшегося Могуты уже не пригодился.

Потрясенное племя пало ниц. Священная медведица лежала у ног князя.

Последним опустился на колени Сиворг.

— Не пугайтесь меня, люди Медвежьего селища! — громко произнес Ярослав. — Я не хочу идти на вас с мечом.

— Мое племя в твоей воле, князь, — склонив голову, покорно произнес Сиворг.

— Вот и добро.

Ярослав подошел к воинам вождя.

— Встаньте! Мы не сделаем вам зла. Мы хотим, чтобы вы стали нашими содружниками. Здесь мы заложим крепость, заживем воедино, и будем вкупе защищаться от недругов, ежели такие найдутся.

Первым поднялся Сиворг.

— Повторяю: отныне мы в твоей воле, князь Ярослав. Но скажи моему племени, как ты поступишь с нашими богами?

— Не рушь, князь, будет больше пользы, — прошептал Могута.

В Медвежьем углу зависла тишина. И ростовцы и племя ждали княжеского слова. Ярослав понял: здесь совет дружины не поможет, ибо дружина, хоть и приняла христианство, но до сих пор осталась полуязыческой. Ремесленный же люд яро придерживается старой веры.

Но владыка и отцы церкви, находящиеся пока у подножия крутояра, настроены решительно. Еще перед походом они в один голос заявили:

— Никаких языческих истуканов не должно быть в Медвежьем углу, поелику они сотворены от бесов и диавола. Всех сбросить с кручи в Волгу! А потом — крестить от младеня до старца.

Как же поступить тебе, Ярослав? Отец, князь Владимир, повелел в Киеве изрубить всех богов пантеона и кинуть обломки в Днепр. Как истинный христианин и ты так должен поступить, иначе церковь не поймет тебя и донесет великому князю, что Ярослав приверженец язычников. То-то вскинется Владимир Святославич! Затопает ногами, закричит: «Слать гонца! Немедля изрубить всех идолов! Так и скажите упрямому сыну!»

Сыну… Нет у тебя сына, великий князь. Убийца! Он, Ярослав, поступит так, как подсказывает сердце.

— Выслушай меня, племя Медвежьего селища! Я уже сказал, что не хочу идти на вас с мечом. Нам нужен мир и согласие. В народе мудро сказывают: мир — во славу, война — в отраву. Так пусть же стоят ваши боги, они никому не помешают. А тот, кто помыслит креститься — милости прошу, то дело попов. Кто же не захочет расстаться с деревянными и каменными богами — пусть с ними и живет, пока сам не осознает, что вера во Христа — лучшая религия на белом свете. И я искренне верю, что придет пора, когда вы станете истинными христианами. Да будет так! И да рассудит нас Бог!

Воины племени стали подходить к Ярославу и бросать возле его ног мечи и щиты, копья и боевые топоры, стрелы и колчаны…

— Мудрен же, князь, — одобрительно молвил плотник Маркел.

В тот же день в Медвежьем углу зазвенели топоры. Сам же князь водрузил на той земле деревянный крест, заложив основу храма пророка Ильи, [212]поелику именно в его день был побежден хищный и лютый зверь.

Затем Ярослав повелел рубить деревья и расчищать место, на коем решил град поставить. Искусные умельцы начали возводить церковь и град созидать. Город сей князь назвал в свое имя Ярославлем.

Князь Ярослав действительно не стал насильно крестить племя язычников, как это сотворил в Киеве и Новгороде великий князь Владимир Святославич.

Некоторое время обитатели нового града и племя Медвежьего угла жили порознь. Позднее оба поселения объединились.

Крепость, храм и жилища Рубленого города возводили ростовцы. Князь призвал на постоянное место жительства «охочих» людей из своего престольного града. Ростовцы откликнулись, поелику Ярослав обязался выдать им на обустройство часть своей казны и повелел не брать с них дань полных три года. Ростовцы стали коренными жителями града на Волге.

При имени Ярославля, как сказал историк, пред умственным взором невольно восстает мощная, полулегендарная фигура мудрейшего князя, давшего родной земле «Русскую Правду» и обратившего свои взоры на русский север, как бы в предвидении того, что суровому, но бодрому духом и свободному северному краю суждено и собрать и устроить Русскую землю. И мудрый князь не ошибся. Настоящий, русский, промышленный, бойкий поволжский край был многократно оплотом Русскому государству, в тяжкую годину лихолетья спас Отчизну.

Град Ярославль, расположенный на правом высоком берегу Волги, при впадении в нее с правой же стороны реки Которосли, представляющий исток вод ростовского озера Неро, является по времени своего основания одним из древнейших городов Отечества, а из городов Поволжья и, безусловно, древнейшим.

Герб города, изображающий медведя с трезубцем, позже замененном секирой, известен с XVII века. Основанный как цитадель княжеской власти в этой части Поволжья, Ярославль, однако, еще долгие годы хранил традиции мятежных языческих времен.

В XI–XII веках Ярославль оставался сторожевым пунктом на беспокойной окраине Ростово-Суздальского княжества, волжским форпостом своего «старшего брата» Ростова Великого. На много километров вокруг видны были с крепостных стен окрестные низменные дали. Отсюда было удобно наблюдать приближение караванов торговых судов или разбойных неприятельских ладий.

Город жил под постоянной угрозой вражеских нашествий. В 1152 году он был внезапно окружен многочисленным войском булгар, и если бы не своевременная помощь ростовцев, то Ярославлю «изнемогаху гладом», пришлось бы туго.

Заметим: первые два века своего бытия новым порубежным пунктом Ростовского княжества управляли наместники, посылаемые из Ростова Великого.

На рубеже XII–XIII веков, в связи с оживлением волжского торгового пути, на развитии Ярославля начала сказываться выгодность его географического положения. Временем его наивысшего расцвета в домонгольский период было правление ростовского князя Константина Всеволодовича.

Старший сын Всеволода III Большое Гнездо, Константин, который правил ростовской землей с 1207 года по 1219, не раз навещал северный город своего княжества и 1215 году «заложил церковь камену на Ярославли на дворе свем во имя святые Богородицы Успения», игравшую роль дворцового княжеского храма и бытовавшую до начала XVI века.

В 1216 году по указанию того же ростовского князя началось возведение Спасо-Преображенского собора, завершенного в 1224 году.