Владислав Бахревский - Ярополк

Еще через девять лет вся власть в империи принадлежала Роману и его семейству. Своего младшего сына Феофилакта, которому было всего шестнадцать лет, автократор возвел в патриархи Константинополя.

Багрянородный остался жив только благодаря Елене, своей супруге. Ей помог в борьбе за жизнь мужа, а чуть позже за власть внебрачный сын Романа Лакапина евнух Василий Ноф.

В 938 году Елена родила сына, названного в честь ее отца Романом. Этот младенец был угрозой для династии Лакапинов, но братья Стефан и Константин, борясь за власть, начали с отца. В 944 году Роман I был арестован и сослан на остров Прот. Очередь была за Константином Багрянородным, но на сорок первый день переворота восторжествовала правда. Стефан и Константин Лакапины были свергнуты и отправлены вон из столицы.

Пятнадцать лет правил Константин VII Багрянородный единолично. Правил мудро, то есть не пытался «улучшать» жизнь крутыми законами. Враг перемен, он дал людям покой. Но покойная жизнь новому поколению представляется ничтожной. Роман II, соправитель отца, негодовал на такую власть. Она казалась ему безвластием, безволием. Не терпелось стать первой женщиной и красавице Феофано. Уж такая судьба была дана дочери харчевника Анастасии, ставшей василиссой Феофано.

Изумив и огорчив отца, восемнадцатилетний Роман II в 956 году заключил этот неравный брак. Зато Феофано порадовала Константина Багрянородного. Через полтора года после замужества произвела на свет багрянородного Василия. Будущего великого государя, прозванного: Болгаробойца [88].

А между тем зло в удобном гнездышке василевсов высиживало свое потомство.

Василевс-дедушка стал мешать многим. Интриговали Лакапины. Науськали на отца дружки Романа по разгульной жизни, и особенно его воспитатель, хитроумный евнух Иосиф Вринга. А у Феофано был свой высокий наставник, враг Константина Багрянородного патриарх Полиевкт.

Заговорщики: сын, невестка, патриарх и стольник Никита дали яд автократору в чаше со слабительным лекарством. Константин молился, он принял чашу перед иконами, и Господь спас его от смерти. Неожиданно поскользнувшись, василевс опрокинул чашу, но остатки все-таки принял. И стал прибаливать.

В сентябре 959 года Константин отправился в монастырь на Олимп (был свой Олимп и в Малой Азии), хотел получить благословение святых отцов и вместе с ними выступить в поход на сарацин, захвативших Сирию. Это был предлог, на самом деле василевс отправился за советами проедра Кизикийского монастыря Феодосия о низложении с патриаршего престола святейшего Полиевкта. В этом походе Роман и Феофано поднесли Константину Багрянородному еще одну чашу с отравой. Вернувшись в Константинополь, автократор умер 9 ноября 959 года, прожив пятьдесят четыре года и два месяца, проносив венец василевса пятьдесят один год с половиною.

У зла свои законы и обычаи. Многие из убийц умирают той же смертью, что и жертвы.

Василевс Роман II переселился в иной мир 15 марта 963 года. Возведенный отцом в соправители 6 апреля 945 года, на седьмом году жизни, Роман II царствовал почти восемнадцать и не дожил до двадцати пяти лет. Погиб Роман от питья, приготовленного на женской половине дворца. Великим постом со своей сворой извращенцев Роман отправился в горы охотиться на оленей. В это время Феофано ждала родов. Второму ее сыну Константину еще не было двух лет. Теперь родилась девочка, принцесса Анна, будущая жена киевского князя Владимира, мать святых мучеников Бориса и Глеба. Вон куда протянулись ростки злой судьбы. Милость Господа неизреченная покрыла тьму белым безупречным платом святости. До сознания Романа, возможно, так и не дошло известие о том, что у него появилась дочь. Изнемогающий от нежданного изнурительного недуга, он умер по дороге с охоты. Его дочери было только два дня.

Августа Феофано отомстила мужу за его безобразное беспутство. Но если Роман умер Великим постом, то на Пасху преставился василевс Стефан, живший в изгнании. Причастился Святых Даров и отошел ко Господу. Его врагами были и патриарх Полиевкт, и Феофано, и Иосиф Вринга.

Что поделаешь! Пауки – лакомое блюдо для самок. Феофано снова выплетала сеть на великого воина и столь же великого хитреца Никифора Фоку. Василевс, чуявший опасность, как летучая мышь – кожей, вдруг понял: он живет в коконе, из которого не выпутаться. Кокон следовало разрезать и спастись, но все нити были невидимые, неосязаемые.

…Мы спрашиваем себя, почему погибла Византия, поставившая самые великолепные храмы Господу, одарившая православие всей полнотой и красотой богослужения, заветами святых отцов, истинами святых Вселенских соборов, великими подвижниками, благословенными монастырями, – что сказать на это? Создавшая иконы, истребляла иконы и защитила иконы. Разгадавшая самую непостижимую тайну Творца о Троице, увенчавшая свое благочестие радостными откровениями о Богородице, о Заступнице… Но разве не плакал Господь, когда василисса Ирина, ради самовластья, выкалывала глаза сыну Константину? Не в крови ли была выкупана с самого начала династия Василия Македонского [89]: сначала Василий убил своего соперника Барду, а потом и благодетеля василевса Михаила III? Не содрогались ли святые гробы преподобных и блаженных во времена гонений и убийств святейших патриархов? Не вздыхало ли Небо, созерцая, как святейшие патриархи предаются утонченному чревоугодию и благословляют василисс на убийство их багрянородных мужей и детей?

Разве не для каждого из нас сказал Господь: «Всякий, кто слушает Мои слова и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот, и он упал, и было падение его великое».

Разве не для василевсов сказано было это? Где их дома? Где их багряные сапоги?

Все, что из песка, стало песком. Лжеслава, лжемогущество… и само золото их тоже стали песком. Их царства – только звук. И для большинства людей эти звуки все равно что треск кузнечиков в траве.

Разве не нам и разве не для василевсов сказано Господом: «Я есьм хлеб жизни». А что мы вкушаем? Что вкушали василевсы? Обернитесь, где их великие царства? – песком засыпало. Где изумившие мир дворцы? – травой поросли.

Не нам ли сказано Господом, – и не есть ли василевсы и правители одни из нас? – «Да взыщется от рода сего кровь всех пророков, пролитая от создания мира… Ей, говорю вам, взыщется от рода сего!»

Где прекраснолюбивые греки, где поклонявшиеся плоти римляне, где византийцы, давшие миру святых отцов Церкви, столпников и творцов божественных песнопений?

Знаем, знаем уроки Господа Творца. Еще как знаем, живем, словно неведающие, ходящие во тьме… А иные же из нас поклонились тьме и злу. От тьмы, от зла ждут земных наград. Но ведь свет от Света, а от тьмы тьма. Слово от Слова, а от безмолвия скрежет зубов.