Наталья Павлищева - Даниил Галицкий. Первый русский король

Галицкий князь не почуял сердцем близость своей давней любви, не заметил, что за ним издали следит женщина, старающаяся скрыть лицо за большим платом, ему было не до того, решалась судьба Галицко-Волынского княжества и его собственная тоже.

Даниил решил на обратном пути поговорить с игуменом Михаилом и по возвращении с митрополитом Кириллом. С епископом Кириллом больше встретиться не довелось, тот уехал уже на следующий день. Скоро отправился домой и сам Даниил. Батый выдал ему грамоту на Галич, позже такие грамоты стали звать ярлыками…

В пути князь едва не разминулся с другим монахом – посланцем папы римского к Батыю Иоанном Плано Карпини, ехавшим как раз из Владимира-Волынского. Вообще-то толстенького, пыхтящего от малейшей натуги Карпини еще в Мазовии встретил князь Василько Романович. Узнав, что едет к Батыю, очень пожалел, что монах не появился раньше:

– Жаль, нет в Холме Даниила.

Карпини оживился:

– У меня к князю послание от папы Иннокентия есть.

– Ну, это уж ты только в Орде отдать сможешь. К Батыю уехал князь Даниил Романович.

Очень хотелось спросить, о чем речь, но Василько сдерживался. Однако монах принялся рассказывать сам. Такая опасность надвигается на христиан, а они врозь! Князь согласился, как тут не согласиться? Все европейские государи в ужасе от этой напасти, в храмах день и ночь шли молитвы, народ постился, немецкий император призывал собирать всеобщее войско, король Франции острил мечи. Но папа Иннокентий IV желал миром утишить бурю и поспешил отправить к хану Батыю монахов с миролюбивыми письмами.

Князь Василько вспомнил разоренные земли Руси, усмехнулся:

– Хана уговаривать что медведя-шатуна, он послушать-то, может, и послушает, но сделает по-своему.

– Я, сын мой, уповаю на Божью помощь и волю.

– Господь помогает тому, кто помогает себе сам! Чего папа от Руси-то хочет?

Поскучневший было монах оживился:

– Не время христианам пред такой опасностью врозь быть! Папа Иннокентий зовет всех христиан под свою руку встать.

– Крестовый поход против поганых, что ли?

Карпини испугался, почти замахал руками:

– Нет, что ты! Пока нет!

Разговора не получалось, каждый тянул в свою сторону, монах твердил о папской милости и возможности для князя Даниила короны, а Василько пытался выторговать хоть какую-то помощь в борьбе с татарами.

И все же велеречивый монах сумел втереться в доверие, Василько забрал его с собой сначала во Владимир-Волынский, а потом проводил едва ли не до Киева, снабдив на дорогу всем необходимым и большим количеством мехов для подарков хану и его женам. Карпини потирал руки, верно говорили, что в Польше и Руси деньги не считают и могут одарить, если понравишься. Мазовецкие пани во множестве снимали с себя украшения, чтобы было что взять с собой монаху, паны вручали связки мехов, а уж на Руси и вовсе готовы снять последнюю рубаху, если нужно. Поездка получалась совсем недорогой…

В Галиче Карпини развернулся вовсю. Он настоял, чтобы Василько Романович даже в отсутствие князя Даниила собрал епископов для прочтения им грамоты от папы римского. В Галицкой Руси многие склонялись к унии с римской церковью, потому семена падали на благодатную почву. Напористый монах-францисканец подчеркивал, что папа Иннокентий не навязывает свою волю, а отвечает на добрые намерения князя Даниила Романовича, выразившего готовность признать Римскую Церковь матерью всех Церквей. Он напоминал, что и от киевской митрополичьей кафедры на Лионский собор ездил игумен Петр Акерович, и там тоже выказывал интерес к подписанию унии.

Кирилл был в ужасе, Петр вовсе не был митрополитом и в Лионе не имел никакого права ничего обещать от имени всей Руси! Но и он сам тоже митрополит самозваный. Надо срочно ехать в Никею и своими глазами смотреть на то, что там происходит. Неужто совсем пала Греческая Церковь и патриархи согласны подписать унию?

Галицкому епископу Артемию все едино, лишь в пику остальной Руси тот что угодно подпишет. Не лучше и перемышльский… да и большинство остальных. Оставалось ждать Даниила и ехать в Никею.

Плано Карпини отправился в Сарай, а святые отцы снарядили игумена монастыря Святой Горы под Владимиром-Волынским Григория к папе, поторопившись выказать свое рвение. Галицкая Русь желала принять папу своим отцом и господином!

Вот уж встреча так встреча! Кто мог ожидать, что посреди бескрайних степей сойдутся пути двух человек, едущих из Орды и в Орду? На степных просторах могли не только разминуться, но и просто не остановиться. Но словно что толкнуло, завидев едущий навстречу возок в сопровождении малого числа охранников, князь вдруг скомандовал остановиться и подождать.

– Чего это, Данила Романович? Их мало, боишься, нападут? – подскочил к нему тысяцкий Твердислав.

– Не боюсь, но сердце чует, что это кто-то свой. Небось какой князь в Сарай едет.

Внимательно прислушивавшийся к разговору Андрей подумал, мол, пусть бы себе и ехал, нечего на морозе с кем-то любезничать, но княжье слово главное, вздохнул и, не теряя времени, помчался оглядывать обоз, все ли в порядке, нет ли поломок или утери какой. Все было в порядке, все же из Сарая везли куда меньше, чем в сам Сарай. Даниил не хотел забирать ничего обратно, но дворский не мог допустить, чтобы татарам досталось что-то из их скарба, потому все, что было при них, заботливо перевязали и уложили.

– Лучше дома выброшу, а этим собакам не оставлю!

Князь смеялся:

– Делай как знаешь.

Вот и тащил обратно Андрей даже рваные волчьи полости, не говоря уж о прохудившихся тулупах и княжьих одежках.

Сам Даниил чуть выехал вперед навстречу небольшому обозу. Остановились на небольшом расстоянии друг от друга, от встречных вперед выехал рослый всадник в нелепой меховой шапке, грозно закричал:

– Кто есть такие?!

И Даниилу вдруг стало смешно. Их трое, особого оружия не видно, сделать против его молодцев ничего не успеют, разве что стрелу из возка пустят. Стрела, она, конечно, дура, ей все равно, кого пробивать, а кольчуги на князе нет, но в ответ всех троих не просто на куски бы изрубили, но и по степи раскидали, так, что и воронью не найти. Это прекрасно понимали те трое, а грозно кричал передний, видно, со страху.

– Я князь Даниил Романович Галицкий! Еду домой из Орды. А вы кто?

Всадник оглянулся на своих, ответил:

– А мы, наоборот, в Орду… от папы Иннокентия вон монаха везем.

Теперь съехались ближе.

– Какого монаха? Чего ему там делать?

– А вон в возке чуть живой да замерзший притих…

Договорить не успел, из возка показалась замотанная в немыслимое тряпье голова, заоравшая на латыни:

– Кто есть князь Даниил Галицкий?! Я Плано Карпини, у меня поручение от папы Иннокентия к князю Даниилу!