Фаина Гримберг - Анна Леопольдовна

Свадебные торжества продолжились несколько дней. В большом доме судьи, отца Якобины, поместили меня и госпожу Сигезбек в двух комнатах, соединенных тесной гардеробной. Андрей поместился с одним из офицеров полка, где служит Карл. Разговаривая со своим невольным соседом, Андрей выяснил, что сюда, в Ригу, уже дошли слухи о каких-то новых перестановках действующих при дворе значительных лиц.

Карл намеревается вскоре выйти в отставку и вернуться с молодой женой на родину. Возможно, я никогда больше не увижу его. Прощаясь, мы были очень нежны друг с другом. Бина, обняв меня, сказала, что нашла во мне милую сестру.

Всю дорогу назад в Петербург я оставалась грустна, и ни госпожа Сигезбек, ни Андрей не могли развлечь меня, рассуждая о самых разных предметах, – от политики до платьев и дамских головных уборов.

Вот что происходит при дворе: граф Остерман рассказал великой княгине, что фельдмаршал, то есть ныне первый министр Миних никогда не был знаком с иностранными делами, поскольку занимался ими сам Остерман, и вследствие подобного незнакомства Миних может по незнанию вовлечь двор в такие действия, которые будут чрезвычайно вредны интересам империи. Убедив Ее высочество, Остерман также добавил, что Миних и с внутренними делами империи не знаком, ибо служил постоянно по военному ведомству. Короче, княгиня поручила управление иностранными делами Остерману, а ведение внутренних дел империи возложила на графа Головкина. Таким образом, графу Миниху, несмотря на почетное звание первого министра, остается лишь военное министерство. Миних потребовал (именно так!) восстановить его в правах, иначе он выйдет в отставку. Великая княгиня в ответ поблагодарила его за верную службу и согласилась исполнить его просьбу об отставке.

Нельзя сказать, чтобы бывший фельдмаршал (и бывший первый министр) застыл, как будто громом пораженный. Должно быть, он уже успел многое понять, когда великая княгиня предложила ему настоятельно переехать, то есть возвратиться в его дворец на противоположном берегу Невы. Как теперь могут относиться ко мне Доротея и Миних-младший, предположите сами. Впрочем, Юлия по-прежнему хороша со мной. У нее нет другого выхода, мы обе принадлежим к штату великой княгини.

По делу Бирона наряжено следствие. Он оговорил Мини ха, князя Черкасского и старшего брата сестер Менгден, президента Коммерц-коллегии. Теперь они обвинены в причастности к передаче регентства Бирону. Юлия изо всех сил заступается за свекра своей сестры. Имущество Бирона конфисковано и передано в казну. Принц отказался принять в свое ведение великолепные конюшни герцога, не желая ничего брать из имущества своего поверженного обидчика. Юлия и ее младшая сестра Бина не отличаются подобной щепетильностью и выпросили у великой княгини шитые золотым и серебряным шитьем платья герцогини.

Объявлен манифест, согласно коему все обвиняемые прощены. Миниху назначена ежегодная пенсия в пятнадцать тысяч рублей. Его сын, граф Эрнст, по-прежнему бывает постоянно при дворе. Однако Бирон и его семейство сосланы.

Я почувствовала себя действительно значимой персоной, когда великая княгиня беседовала со мной и графом Остерманом наедине в своих покоях. Граф составил для нее записку, где перечислил первоочередные задачи в управлении империей и дальние стратегические цели. Он советует принцессе реорганизовать систему управления, собирать не менее четырех раз в неделю Совет с участием высших чиновников, а также упорядочить расходные и доходные статьи бюджета. Целыми днями я вместе с Ее высочеством разбираю всевозможные жалобы и прошения о помиловании. Большую их часть великая княгиня желает удовлетворить. Она распорядилась также освободить некоего прапорщика Алексея Шубина [98], сосланного на Камчатку за участие в начале правления Анны Иоанновны в заговоре, долженствовавшем доставить престол принцессе Елизавете. Обрадуется ли эта последняя возвращению своего прежнего любовника? Ведь она давно сыскала ему замену и, по слухам, не одну!

Принцесса не скучает слушать и решать дела и назначила один день в неделю, когда любой подданный империи имеет право подать во дворце прошение кабинетному секретарю. Кажется, более всего она желает ценить в людях откровенность и чистосердечие. Она помнит людей, доброжелательно относившихся к ней. Так, она вызвала сосланного в Казань камер-юнкера Брылкина, пожаловала его камергером и назначила генерал-прокурором сената. Младший Ми них награжден орденом Святого Александра Невского [99]и назначен обер-гофмейстером двора великой княгини. Теперь я встречаю его достаточно часто, и мне кажется, он совершенно позабыл свои прежние домогательства. Он учтив со мной, однако мне все же неприятно видеть его и говорить с ним.

Принцесса также часто советуется о государственных делах с графом Левенвольде, весьма добродушным человеком. Она не позабыла и своего намерения удалить от двора всех шутов, карликов, уродов и сумасшедших, развлекавших императрицу Анну Ивановну. Это удаление произведено. Теперь в дворцовых покоях не рискуешь натолкнуться на человека в красном колпаке, кричащего петухом, или на старуху с безумным взглядом. Всем удаленным назначены пенсии. Я рада удалению госпожи Воронихиной. Не полагаю, что эта чесальщица пяток хорошо думает обо мне. Однако ведь сердцу не прикажешь, как принято говорить в России. И теперь ее дочь имеет больше денег, нежели когда жила с Андреем в короткости подлинных супружеских отношений. А приказать своему сердцу он не может. И в конце концов каждый из нас несчастен по-своему. Отчего же она непременно должна быть счастлива!

Принц также постоянно беседует с графом Остерманом, так что этот последний теперь «нарасхват», как говорится опять же по-русски. Граф уговаривает принца перейти в православие, всячески подчеркивая, что после этого Его светлость приобретет и безоглядную преданность, и любовь своих русских подданных. Разумеется, принц не преминул спросить, отчего же сам Остерман остается в природной лютеранской вере. Граф отвечал, что не является в государстве таким лицом, которому непременно нужно снискивать любовь и преданность народа. Принц Антон Ульрих теперь также и президент Военной коллегии. Он присутствует на всех заседаниях Коллегии и внес в Сенат для обсуждения проекты не скольких указов. В частности, он намеревается ввести в состав полков особые гренадерские роты, которые должны будут послужить образцом для других подразделений. Он сам отбирает в эти роты солдат и офицеров. Кроме того, он решил устроить при гвардейских полках полковые госпитали. Кадетский корпус теперь подчиняется лично генералиссимусу, что, несомненно, улучшит подготовку офицеров. Учрежден особый штаб для управления делами всех гвардейских полков, и во главе этого штаба стоит сам принц. Началось строительство новых казарм, каковое Его светлость часто посещает. По его распоряжению должны работать на постройке сами гвардейцы, что, как утверждал в салоне принцессы Елизаветы один из ее любовников, французский посланник маркиз де Шетарди, вызывает ропот среди них. Гвардейцы, видите ли, не привыкли к подобной черной работе, поскольку они – армейская элита!