Джон Перри - Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Во многих отношениях эта потеря для Новой Испании была тяжелой. Замечательные планы францисканцев вырастить священнослужителей из местного населения были забыты. Колледж в Сантьяго-Тлателолько пришел в упадок ввиду недостаточной поддержки, и в начале XVII века его здания превратились в развалины. Идея об изолированных сельскохозяйственных общинах индейцев под руководством церкви уже утратила покровителей, а вместе с нею утратилась еще одна гарантия неотчуждения индейских земель и нераспространения латифундий, находящихся в собственности испанцев. Так или иначе картина тысячелетнего христианского царства поблекла среди суровой реальности колониальной жизни.

Упадок деятельности монахов нищенствующих орденов в колонизованной Новой Испании не был, разумеется, концом миссионерства в Индиях. Ordenanzas sobre descubrimientos (законы об открытиях) в 1573 году, которые запретили вооруженные entradas , возложили ответственность за умиротворение приграничных районов, главным образом на миссионеров, а миссии монашествующего духовенства были самыми характерными для приграничных районов Индий институтами до сравнительно современной эпохи. В горнодобывающих районах Халиско развитие францисканских миссий и монастырей – в сравнительно скромных масштабах – продолжалось до конца XVII века и далее. В этом огромном горном регионе учреждение немонашеских приходов было предпринято полувеком позднее, чем в центральной части Новой Испании. В конце XVII века миссии францисканцев проникли еще дальше, растянувшись тонкой длинной цепочкой от Мехико до Калифорнии. Местность была необжитая, а многие ее обитатели – примитивные и враждебные, так что сами монахи и несколько сотен обращенных индейцев, живших при каждой миссии, должны были жить под защитой срубов и окружающих их массивных стен. В XVIII веке большинство пограничных блокгаузов были укомплектованы небольшими военными гарнизонами, или presidios .

Изначально только трем монашеским орденам было разрешено короной работать в Индиях, но в конце XVI века с одобрения Филиппа II в миссионерское поле вошли другие религиозные ордена. Из них самыми активными и успешными были иезуиты – орден с сильными связями в Испании, дисциплиной, организацией и системой подготовки, более всеобъемлющими, чем у любых их предшественников. Из всех орденов иезуиты были, вероятно, самыми учеными и интеллектуально самыми активными, и им мы обязаны почти всеми самыми лучшими отчетами о гражданской и естественной истории Индий в XVII и XVIII веках. Они были вооружены папскими привилегиями, аналогичными тем, которыми были наделены францисканцы со стороны Omnimoda ; но когда они прибыли в Перу в 1569 году и получили указания от вице-короля Толедо осуществлять контроль за doctrinas там, где не было других священников, они были против на том основании, что их призвание состояло в том, чтобы работать среди язычников. Филипп II приказал им уступить, издав указ, демонстрирующий исключительно широкие привилегии лица, назначающего на должности. В конечном счете они полем своей деятельности избрали малоизвестный лесной регион в долинах верхнего течения рек Парана и Уругвай и в регионе Гуайра к востоку от Параны. Иезуитская провинция Парагвай была основана в 1607 году, а первая миссия среди индейцев-гуарани – в 1610 году. В первые сорок лет начали свою работу 48 миссий. И индейцы-гуарани, и обитатели Гуайры доброжелательно относились к жизни миссии, и главная опасность для миссий исходила не от враждебности индейцев, а от вооруженных отрядов налетчиков из Сан-Паулу, ищущих рабов для бразильских плантаций. Из первых 48 миссий жители Сан-Паулу уничтожили 26, и иезуитам пришлось обращаться за помощью к правительству Перу, чтобы вооружить своих индейцев для обороны. Миссии демонстрировали большое мужество и стойкость. В середине XVI века незадолго до изгнания иезуитов их было 30 с общей численностью индейского населения около ста тысяч человек. Их организация напоминала организацию поселений, основанных раньше Васко де Кирогой в Мичоакане. Это были пастушеские и земледельческие коммуны, в которых главное имущество, скот и плантации, находились в собственности миссии, и лишь дома и огороды – в частной собственности. Они были тщательно изолированы от внешнего мира, и индейцы, которыми управляли священники вплоть до мелочей, были знакомы лишь с теми элементами европейской культуры, которые, по мнению священников, были совместимы с их примитивным разумом. Язык гуарани был языком и богослужений, и повседневной жизни. Подобно францисканцам, которые своими проповедями помогали распространять язык науатль как язык межнационального общения в Новой Испании, иезуиты помогали распространять язык гуарани. С экономической точки зрения миссии процветали. Излишки хлопка, табака, кож и yerba mate (трава мате), пригодные для экспорта, отправлялись вниз по течению реки в Корриентес или Буэнос-Айрес с целью продажи для ордена. С общественной точки зрения они тоже, по-видимому, были достаточно удовлетворены в узких рамках дисциплины, насаждаемой священниками. Однако у них были маленькие возможности внутреннего роста; с индейцами в общинах обращались доброжелательно, но твердо, как с пожизненно второстепенными членами; они были абсолютно зависимы от руководства и инициативы священников. Когда иезуитов изгнали из владений испанской короны, изолированная утопия в джунглях рухнула.

Пограничные миссии от Техаса до Калифорнии и от Венесуэлы до Чили, несмотря на свои достижения, были периферийным явлением. Люди, охваченные их деятельностью, были относительно примитивными, а их количество – относительно небольшим. В Индиях не было никаких других возможностей, сравнимых с теми, которые предлагали странствующие монахи в Новой Испании и Перу, возможностей обращать в христианство население, достигнувшее высокого уровня культурного развития, насчитывавшее много миллионов, возможностей, за которые с готовностью ухватились в Новой Испании, запоздало и без энтузиазма – в Перу. Характер христианского общества в этих двух центральных регионах был определен главным образом благодаря деятельности обычных орденов в конце XVI века. При обращении индейцев в христиан монахи подчинялись своей собственной совести и следовали призванию, которому были посвящены их жизни; но они действовали и как посланцы короны, вооруженные привилегиями Patronato . Церковь и государство в Индиях росли в тесной и постоянной взаимосвязи, в которой каждый из них черпал силу у другого. Благодаря своей роли, которую монахи сыграли в формировании этой сложной системы, они многократно увеличили власть короны и укрепили ее как духовно, так и административно в ее отношениях с беспокойными феодальными вассалами, которые были ее самыми проблемными подданными. Они сделали даже больше: постоянно напоминали правителям Испании об их моральной ответственности – прилагать усилия к установлению порядка в обществе в Индиях, который должен был быть справедливым и терпимым к завоевателям и завоеванным в равной степени.