Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

— Прекрасный день, ваша милость. — Каварден выглядел совершенно беззаботным.

— Вы довольны дарственной, мистер Каварден? — спросила Екатерина. — Кажется, вы рассчитывали на успех.

— Более чем доволен, мадам. Все идет хорошо. Но я был удивлен тем, что в документе среди двенадцати имен значились мое и моей жены.

— Что ж, теперь все устроилось, — сказала Екатерина и подвинулась к леди Хартфорд, так как не хотела, чтобы ее видели говорящей с этим человеком слишком долго. — Теперь ваша очередь, Нан.

Каварден поклонился и отошел.

В сердце Екатерины бурлили противоречивые чувства. Гардинера лишили большинства его жертв, она содействовала этому, и проделка сошла ей с рук. Вероятно, она спасла жизни двенадцати человек, хотя ей и не удалось выручить всех. И тем не менее Екатерина понимала, что Гардинер и его сподвижники не остановятся. Они нанесут ответный удар. Епископ, настроенный очистить королевство от ереси, играл со своими жертвами, как кошка с мышью. До сих пор Екатерине не приходилось скрещивать мечи с ним лично или даже разговаривать, помимо обмена любезностями. Он не мог знать, что она его враг, так что угрозы для нее нет, по крайней мере пока.

Завершив тур по стране, двор вернулся в Виндзор. Екатерина и Генрих находились там, когда четверо еретиков из Королевской капеллы были сожжены на костре в Большом Виндзорском парке. Генрих спас жизнь Марбеку, но остальных отправил на смерть, дабы показать: ереси он не потерпит. Некоторые придворные Екатерины ходили смотреть на казнь, и, когда вернулись, всех тошнило. Сама она не могла слышать их рассказы об увиденном. Ей не доставляли удовольствия ни обсуждение планов по устройству новых апартаментов, которые начал строить Генрих, ни новая барка.

Нан Хартфорд, муж которой регулярно получал письма от своего брата, казалось, с истинным наслаждением рассказывала ей, что Том Сеймур до сих пор находится в армии во Франции и подвергается опасности, потому что французы рядом.

Трудно было скрывать от Генриха, как она опечалена, и Екатерина радовалась обществу Марии, которая отвлекала ее от мрачных мыслей. Однако в конце сентября Мария заболела, сказала Екатерине, что это для нее обычно осенью, и уехала в свой дом в Эссексе. Вскоре после этого Нан сообщила, что в армии, находящейся во Франции, не хватает продуктов и теплой одежды для защиты от холода. Екатерина готова была убить ее.

Чума продолжала разить людей в Лондоне, хотя погода стояла осенняя. Король перенес двор в Данстейбл. Старый приорат там совсем недавно был превращен в роскошный дворец. Екатерина вспомнила о первой жене Генриха, брак которой был расторгнут здесь, когда сама она находилась в изгнании — жила неподалеку от замка Эмптхилл, и Кэтрин не могла не задуматься о трагической судьбе этой несчастной женщины, которой было отказано в счастливом исходе.

Из Данстейбла Генрих и Екатерина поехали в Эшридж навестить принца Эдуарда в его шестой день рождения. Наконец-то она познакомится со своим пасынком и будущим королем. Елизавета тоже была там и тепло встретила Екатерину, что ее обрадовало.

Однако, когда Эдуарда привели к отцу, Екатерина взглянула на этого серьезного светловолосого мальчика с лицом в форме сердечка, и сердце ее преисполнилось жалостью. Великолепно одетый, все еще в длинных юбках, он выглядел таким маленьким посреди роскошных залов своего дворца. Вокруг него суетились воспитательница — повелительная леди Брайан, няня — матушка Джек и сестра; его окружала армия слуг.

— Благороднейший отец и милостивый король, — приветствовал он Генриха, отвесив изысканнейший вежливый поклон.

Что за преждевременная зрелость! Каким же чужим и устрашающим, должно быть, казался ему этот огромный родитель в великолепном костюме, сверкающий украшениями.

Генрих погладил мальчика по голове:

— Я привез вашу новую мачеху познакомиться с вами.

— Ваше величество… — Эдуард поклонился ей.

Екатерине хотелось обнять и поцеловать его, но она не знала, как это будет воспринято.

— Очень рада познакомиться с вашей милостью, — сказала она. — Я так давно ждала этого. Надеюсь, мы с вами подружимся и вы позволите мне быть для вас матерью, как для ваших сестер.

Холодные серые глаза, так похожие на глаза Генриха, смотрели на нее в упор, почти приводя в замешательство.

— Мне будет это очень приятно, мадам.

— Я привез вам украшение, Эдуард, — сказал Генрих, доставая из-под накидки бархатный мешочек.

Мальчик вынул из него подвеску с эмалевым изображением фигуры cвятого Георгия, побеждающего дракона, и уставился на нее так, будто это был священный Грааль.

— Вы, наверное, любите меня, ваше величество, если дарите мне такой прекрасный подарок, — сказал он.

— Конечно, я люблю вас. — Генрих улыбнулся. — Вы мое самое ценное сокровище. — Взяв мальчика за руку, он провел его в личные покои и попросил сесть рядом.

— Кажется с ним все в порядке, леди Брайан.

— Да, сир. Его милость уже знает буквы и катехизис. Он прекрасно справляется с ежедневными упражнениями по верховой езде. Больше всего он старается удовлетворить ожиданиям вашего величества. Мы каждый день говорим ему, что он должен быть похожим на своего отца. Что я говорю вам, принц Эдуард?

— Если я сравняюсь в делах со своим отцом, людям не о чем больше будет просить, — повторил мальчик.

Екатерина готова была расплакаться от жалости к нему, вспоминая беззаботные дни своего детства в Рай-Хаусе, которых этому малышу никогда не познать. Какую ношу взвалили воспитатели на его юные плечи! Неужели подражание отцу нельзя отложить, пока он не станет немного старше?

— Во что вы любите играть, Эдуард?

— Я люблю свою деревянную лошадку и волчок, — ответил ей мальчик.

— И кегли, — напомнила ему Елизавета.

— Что я могу прислать вам в подарок? — поинтересовалась Екатерина. — Вам нравится играть в мяч?

— Мне очень понравится мяч, благодарю вас.

Он, кажется, улыбнулся? Екатерина задумалась: часто ли этот ребенок смеется?

Генрих, сияя, одобрительно смотрел на нее.

— Я пришлю вам мяч, — пообещала Екатерина.

— А я буду играть с вами, — предложила Елизавета.

Теперь уж Эдуард точно улыбался.

— Думаю, вы очень рады, что женитесь на королеве шотландцев, — продолжила разговор Екатерина.

— Да, мадам, но она совсем маленькая.

— Она вырастет, — мягко проговорил Генрих, — и вы станете королем Шотландии и Англии. Шотландцы больше не нападут на наши границы! И не будет пагубных для нас договоров между ними и французами. Считайте себя счастливцем, мой мальчик!

— Я счастлив, — заявил Эдуард, хотя вовсе не выглядел таким. — Не могу достаточно отблагодарить вас, сир, за брак с такой великой принцессой.