Элисон Уэйр - Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

Разумеется, нужно было проинформировать обо всем Генриха на случай, если ложные сведения встревожили и его. Екатерина написала ему в официальном тоне, заверив, что в Англии все спокойно и благополучно. Она горячо молилась, чтобы он ответил. Разум ее полнился всевозможными опасениями, одно ужаснее другого. Неужели Божий замысел в отношении ее расстроился? Екатерина чувствовала, что подвела Его.

Совет при короле велел ей послать графа Леннокса на Север в качестве наместника его величества. Настала пора Ленноксу выполнить свою часть сделки. Он получил обещанную ему невесту королевских кровей, так что теперь должен был взять замок Дамбартон и захватить власть в Шотландии от имени Генриха, свергнув королеву-регента, правившую за свою дочь.

Маргарет, уже беременная, не хотела разлучаться с мужем вскоре после свадьбы и просила Екатерину отсрочить его отъезд, но та не посмела ослушаться Генриха. Леннокс должен ехать, а Маргарет она заверила, что ей будут рады при дворе и она может оставаться здесь сколь угодно долго, а сама Екатерина будет приезжать к ней в Степни, когда чума прекратится.

Она снова написала Генриху, сообщила, что в королевстве порядок и дети здоровы. Уилл в одном из своих писем домой мельком упомянул Тома Сеймура, из чего Екатерина заключила, что брат пытался передать ей: с Томом все хорошо. И это стало для нее утешением.

Возникли опасения, как бы чума не проникла в Хэмптон-Корт, и Екатерина решила, что неплохо бы, взяв с собой приемных детей, совершить тур по стране. Они отправились в Энфилд, а оттуда еще дальше на север — в замок Окхем в Ратленде, где их очень сердечно принимала графиня Ратленд, потом повернули к югу и посетили Мортлейк, Байфлит и Гилфорд, а затем Уокинг, где Екатерина нашла время поохотиться. Прежде чем совершать очередной переезд, она приказывала лорду-камергеру выслать вперед гонцов для проверки, нет ли в округе случаев чумы. Их отчеты беспокоили Екатерину, так как в некоторых местах явно было небезопасно, поэтому она не задерживалась подолгу на одном месте. Короткие остановки они сделали в Беддингтоне, Хэмптон-Корте, дворцах Элтем, Сент-Джеймс, Энфилд и Нонсач, прекрасном охотничьем доме, который Генрих выстроил в Суррее. Кэтрин с удовольствием провела бы там больше времени, но это было рискованно.

Как будто она недостаточно утомилась от своих трудов! Приходилось еще без конца улепетывать от чумы, что изматывало и не давало покоя. Екатерина с болью в сердце сознавала необходимость уберечь принца. Она подумывала, не поехать ли в Кент, но зараза добралась туда раньше ее. Самой отдаленной точкой, куда осмелилась забраться Екатерина, стал великолепный дворец архиепископа Кранмера в Отфорде, но и там она провела всего два дня, после чего снова вернулась в Уокинг, где чувствовала себя в наибольшей безопасности. Когда-то этим поместьем владела бабушка Генриха, леди Маргарет Бофорт, и с тех пор усадебный дом превратился в роскошный дворец. Екатерине и ее приемным детям нравилось проводить время во дворе, обведенном крытой галереей, или проверять свои умения на дорожках для игры в шары. В погожие дни Екатерина устраивала учебные занятия Эдуарда и Елизаветы в личном саду короля; иногда они с Марией присоединялись к ним. И все же тревога не оставляла Екатерину, так как она до сих пор не получила письма от Генриха.

Хотя из Булони новости приходили. Лорд Хартфорд сообщал Совету, что плохая погода и недостача пороха затрудняют осаду, хотя он сохранял оптимизм, так как они захватили холм, на котором стоял замок, и Хартфорд считал это большим стратегическим успехом. Потом сердце Екатерины подскочило от радости: Хартфорд сообщал, что, когда он уже собирался запечатать письмо, Генрих остановил его и приказал передать ей добрые вести: «Благодарение Господу, его высочество весел и здоров, таким я видел его все последние семь лет» , — сделал приписку Хартфорд.

Генрих не мог злиться на нее, если велел отправить ей лично особое сообщение. Вероятно, он просто слишком занят и не может черкнуть ей сам. И все же записка со словами любви успокоила бы ее.

— Я хочу, чтобы его величество написал мне, — призналась она советникам во время очередной встречи с ними. — Многое бы я отдала, лишь бы получить от него весточку и узнать, что он благополучен.

— Господь укрепит своих против дьявола, мадам, — с теплотой в голосе произнес Ризли, — а потому не тревожьтесь, так как Он обернет все к лучшему, и мы уверены, что его величество находится вне опасности.

Немного успокоившись, Екатерина снова написала Генриху, поинтересовалась здоровьем и отправила ему половину оленьей туши. Она спросила, можно ли ей временно заменить некоторых дам, которые отсутствовали при дворе во время эпидемии, хотя те, которых королева наметила, были не сравнимы по рангу с разъехавшимися по домам. Генрих наделил ее суверенной властью, и тем не менее Екатерина сочла, что лучше проявить вежливость и попросить у него разрешения.

А потом наконец — наконец-то! — он ответил. Когда Екатерина прочла приветствие: «Моя дорогая и самая любимая супруга» , — то едва не расплакалась.

Король сердечно благодарил ее за оленину. Он написал бы раньше, но был так занят, что совсем не имел свободного времени. Генрих задержал ее гонца в надежде, что сможет отправить ей новость о взятии Булони, однако необходимый ему порох еще не доставили. Тем не менее он укрепился на замковом холме. Король Франциск запросил мира, но Генрих желает узнать, что думает об этом император. Хотя его начинают раздражать грабительские требования Карла в отношении дележа добычи после победы над французами. Она должна сообщить об этом Совету. И да, она может нанять новых леди, если считает это необходимым. Они помогут ей скоротать часы досуга или составят компанию в развлечениях. «Какие развлечения?» — подивилась Екатерина. Он хоть представляет, какую жизнь она ведет? Однако охотно простила Генриха. Он не упомянул об «избранниках» и подписался «ваш любящий супруг». И еще добавил постскриптум: «На сём кончаю, дорогая, из-за недостатка времени и большой занятости делами. Мы просим Вас передать от нашего имени сердечные благословения всем нашим детям, привет нашей кузине Маргарет и остальным дамам и камеристкам, а также и нашему Совету» .

Однажды поздней ночью, когда дворец уже спал, в дверь спальни Екатерины постучали, и ее разбудила сияющая Анна.

— Герберт здесь, только что из Франции!

Екатерина торопливо поднялась с постели и приняла его в ночном халате.

— Мадам, я явился к вам срочно по приказанию короля, — сказал он и подал ей письмо с королевской печатью.

Булонь пала! Никогда еще в словах Генриха не звучало столько ликующей радости.